Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

Фарамонд согласно кивнул:

– Чтобы приманить такого духа, нужен медиум.

– Я – медиум.

После этих слов в комнате воцарилась мертвая тишина. Адриан одобрительно закивала, но Евангелина упорно не желала отступать.

– Вы, верно, спятили! – презрительно фыркнула она. – Разве можно всерьез думать о том, чтобы повторить этот опыт? Да вы только оглянитесь вокруг!

– Так, значит, они должны были умереть впустую? – возмутилась Адриан. – Фарамонд больше не Усмиренный. Если его труды можно применить, не допуская повторения того, что случилось в крепости, они достойны продолжения!

– Устранение Усмиренности никому не нужно, – отрезала Евангелина и, прежде чем Адриан успела огрызнуться, указала на Фарамонда. – Взгляните на него! Неужели ему сейчас лучше, чем было раньше? Что, если он так никогда и не оправится?

– А если оправится?

– А если причина, по которой его сделали Усмиренным, никуда не исчезла? Мы не применяем ритуал без нужды. Сейчас он опасен и самому себе, и другим – взять хотя бы обитателей этой самой крепости!

Фарамонд угрюмо кивнул:

– Это правда.

– Не слушай ее! – велела ему Адриан. И, увидев, что Евангелина поднимает меч, проворно метнулась между нею и Фарамондом. – Я не дам тебе его убить! Усмирение не панацея… и он уже знает об этом больше, чем когда-либо потрудились узнать другие. Пусть найдет иное решение!

Лицо Евангелины было мрачно и непреклонно.

– Эти знания окроплены чужой кровью, и еще больше крови прольется, если их пустить в ход. Вы всего лишь дадите ложную надежду тем, кто заслуживает лучшей участи.

С этими словами она, сжимая в руке меч, попыталась обойти Адриан, но та вновь заступила ей путь.

– Нет! – выкрикнула магичка и беспомощно оглянулась на Риса. – Да ведь именно об этом всегда толковали либертарианцы! Храмовники не имеют права калечить нас Усмирением! Разве не понимаешь? Это наш шанс возместить зло, которое веками причиняла нам Церковь!

Кто бы сомневался, что Адриан посмотрит на дело именно так. Сам Рис не был в этом настолько уверен. Даже если бы он сумел безопасно повторить созданный Фарамондом ритуал… стоит ли это делать? Евангелина не так уж и не права.

– Адриан, я…

Не дослушав, та стремительно повернулась к Винн:

– Это же твой друг, тот самый, которого ты так упорно стремилась спасти! Неужели ты допустишь, чтобы его приговорили к смерти?

Винн сперва ничего не ответила, лишь непроницаемо смотрела на Адриан. Риса поразило ее спокойствие.

– Должна признать, – наконец проговорила она, – что мне горько видеть, как мучается Фарамонд, и отвратительна сама мысль о том, чтобы вынести ему приговор на месте, без суда… но ведь он действительно позволил демону завладеть им. То была не случайность.

– А в чем разница? – напористо осведомилась Адриан. – Кто-кто, а уж ты должна это знать!

Винн выпрямилась и, крепче сжав посох, одарила ее уничтожающим взглядом.

– Верно, – согласилась она, – уж кто-кто, а я точно знаю, в чем разница.

– Лицемерка!

Рис не знал, что и подумать. Накал страстей между этими двумя выходил за пределы обычной для Адриан неприязни. Он хотел было вмешаться, но его опередила Евангелина.

– Хватит разговоров, – отрывисто бросила она и повернулась к Фарамонду, подняв меч. – Ты применил запрещенную магию и привел к ужасной гибели ни в чем не повинные души. Подобное преступление не может остаться безнаказанным. Властью ордена храмовников я…

Адриан яростно вскрикнула, и с ее посоха сорвался заряд магической энергии. Он ударил в нагрудник Евангелины и отшвырнул ее прочь. Храмовница, изумленно охнув, рухнула на пол между обгорелыми трупами. Меч она из руки не выпустила.

– Адриан! – ужаснулся Рис. – Что ты делаешь?!

– То, что мы должны были сделать, как только явились сюда!

В тревоге он оглянулся на Винн, но та не шелохнулась, только хмурилась, наблюдая за этой сценой, и не собиралась вмешиваться в происходящее. Шейла придвинулась ближе, готовая броситься на ее защиту.

Евангелина поднялась, стерла с нагрудника следы копоти. Лицо ее не сулило ничего хорошего; она покончила с попытками уладить дело миром.

– Зря ты так, – процедила она, принимая боевую стойку, и по ее клинку заструился ослепительно-белый поток силы – силы храмовника, готового сразиться с чародеем.

Адриан призвала магию, и вокруг ее ладони уже соткался багряный шар огня.

– Стойте!

Рис осознал, что это выкрикнул именно он. Опять, уже в который раз, его язык проявил своеволие. «Болтун растреклятый! – мысленно выругался Рис. – И что тебе не сидится за зубами?»

Евангелина заколебалась, и даже Адриан оглянулась на него. Атмосфера в комнате накалилась так, что казалось, одной искры хватит, чтобы случилось непоправимое. Рис облизал губы, лишь сейчас обнаружив, как они пересохли. Сердце его стучало с лихорадочной быстротой.

– Есть другой выход, – медленно проговорил он.

Никто не откликнулся, и тогда он решительно встал между Адриан и Евангелиной. Обе смотрели на него настороженно, Адриан – еще и с безмолвной яростью. «Ты должен был мне помочь», – говорил ее взгляд, но Рис твердо знал, что не смог бы на это пойти. Не сумел бы, как бы сильно ей этого ни хотелось.

– И какой же? – с сомнением в голосе осведомилась Евангелина.

– Фарамонд вел свои изыскания по просьбе Церкви. Может, церковникам и не было известно, что он задумал, но разве не могут они даже в этом случае счесть его открытие достойным внимания? – Рис намеренно смолк, но Евангелина ничего не ответила. Она все так же не сводила глаз с Адриан, и напряжение между ними не ослабевало. – Так почему бы нам не доставить Фарамонда к церковникам? И пусть они сами решают, как с ним поступить. К чему выносить приговор именно здесь и сейчас?

– У меня есть приказ, – отчеканила она.

Винн, внезапно оживившись, шагнула к Рису и встала рядом с ним.

– Приказ тебе отдал Лорд-Искатель, но от кого получает приказы он сам? Моя миссия одобрена Верховной Жрицей. Если открытие Фарамонда кому-то и пригодится, так это ей.

Адриан негодующе фыркнула, перекатывая в ладонях огненный шар. Видно было, что она хочет боя. Евангелина, однако, задумалась над услышанным. Меч ее по-прежнему искрился, напоенный силой, но она уже отвела взгляд от Адриан и теперь задумчиво рассматривала Фарамонда.

– Ты и вправду хочешь в одиночку решать его судьбу? – спросил Рис.

Храмовница медленно опустила меч, и его белое сияние погасло.

– Нет, – молвила она. – У меня есть долг перед орденом… но и перед Церковью тоже. Вполне вероятно, что церковники в конце концов решат то же самое, но я не хочу лишать их выбора.

Чувство, которое отразилось на лице Адриан, было сродни разочарованию. Рыжая магичка развеяла огненный шар и отступила. Один ее взгляд яснее слов сказал Рису, что она думает о его вмешательстве.