Виктор Гвор - Волчье Семя. Дилогия

– Но у нас нет столько… – прошептал молодой.

– На рынке есть, – усмехнулась Милена. – Купите.

– Я сама с ними схожу! – Сабина предвкушающе взглянула на кнехтов. – А то они считать не умеют! Заодно покажу, какие конфеты брать! Дяденьки же меня не обидят, правда, святая сестра? И не обманут?

– Не обманут, – хмыкнула Милена.

– Или пожалеют, что мамы их маленькими не удавили! – добавила Бригитта. – А потом – на плац, господа высокородные, палки получать!

– Будет исполнено, святая сестра! – понурились кнехты. – Разрешите идти?

– Валите.

Дозорные двинулись по коридору. Сабина посмотрела им вслед, повернулась к сестрам, присела в книксене и стремглав бросилась за патрулем.

– Тебе чего надо? – донесся до сестер хриплый голос.

– Погуляю с вами до конца смены, – объяснила Сабина. – Чтобы не потерялись. А потом сразу на рынок. За конфетами.

– Эй, внучек! Помоги бабушке корзинку-то дотащить! А то, значится, стара я стала, тягости такие носить!

Коготь даже не сразу понял, что обращаются к нему. А когда понял и пригляделся, мысли испуганно заметались в голове. Совершенно обычная просьба и столь же непримечательная старушка. Вот только на пороге именно ее комнаты Коготь не так давно оставил три свежих жмура. И появление бабки на базаре одновременно со старшим, вообще-то здесь не бывающим, настораживало.

– А далеко ли нести, бабушка? – потянул время «внучек», прикидывая, как удрать и может ли эта встреча быть случайной. Выходило, что может. Но не верил Коготь в такие случайности.

– А так и нет, – жизнерадостно щебетала старушка. – Вот через рынок пойдем, а там у меня возок-то! Чай, замковым ноги бить не положено, коли для его милости стараешься! Али богатей ты такой, шо медной монеткой брезговаешь?

Подхватывая корзинку, Коготь чувствовал себя припертым к стенке, тем более что новоявленная «бабушка» повисла на второй руке, непрерывно щебеча в ухо всякие глупости. И вместо того, чтобы идти вдоль рядов, увлекла парня в темный проход между домами, где резко снизила громкость:

– Ты вот шо, коханый мой, – цепко сжав локоть парня, зашипела старуха. – Обычаи дедовские не забыл? Спортил девку – женись!

– Кого это я спортил, бабушка? – опешил Коготь.

– Сабиночку мою обещал забрать в свою Хортицу? Вот и забирай, пока ее в пыточную не тащат!

Если бы цепкая рука не тянула Когтя вперед, он бы остановился. От неожиданности.

– Всё настолько плохо?

– Может, и не настолько, – чуть сдала назад старушка. – А только в замке сейчас девки в белых плащах верховодят! И комтура их мне не нравится! Умная шибко. И поговаривают, главный функ прибудет скоро, тот, что над всеми функами командует. Псарь с сыном на Сабинку и маленького барона поклеп учинили. Пока обошлось, но как не найдут вас, так всё вспомнят, значится! Так шо, как хочешь, а внучку мою спаси! Да и не жисть ей у нас. Скока я протяну ишо? А потом девке куда? Псарям в подстилки?

– А доносчики? – Коготь лихорадочно размышлял, что делать.

– Забудь. Ублюдок толстый порки не перенес. А родитель евойный повесился с горя! Прямо в конюшне на вожжах, значится, и удавился! Конюхи уж так его отговаривали, так отговаривали, аж живого места не осталось…

– Крута ты, бабушка, – Коготь уважительно покосился на собеседницу. – Только я сам пока не знаю, когда и как уходить будем. Аннет-то совсем головой плоха. Телега нужна, а ее каждый патруль шмонать будет.

– А то как же ж! – согласилась старушка. – А коники у тебя имеются? Какие?

– Круглые*, - сплюнул Коготь. – На телегу с клячей хватило бы, да не здесь же покупать!

Женщина немного помолчала, потом продолжила:

– Значится так. Тут неподалеку хутор безымянный стоит, живет там старик-барышник. Не смотри шо дед столетний, он еще очень даже ничего! Скажи шо от Фриды, да и поговори по душам. И лошадку подберет, и с повозкой вопрос решит. Есть там пара тележек подходящих…

– А… – начал Коготь, но Фрида не дала ему и рот раскрыть.

– Ты молчи и слухай! Сейчас в замке два человека поганых обретаются. Бейлиф из Светочей, отец Иоганн, покойник все шкодливые дела через него проворачивал. Многое знает, о еще большем догадывается. А еще есть сержант, шо Руди нашего расстрелял, тот в Лукау был! Говорит тебе шо-нибудь то название?

– Говорит, – прошипел Коготь. – Не многовато ли знаешь, бабушка?

– Не гоношись, касатик, – шипеть старуха умела явно не хуже. – Я тебе зла не желаю. Ты меня не тронул, Аннет с кичи сдернул, за внучку мою на троих хвостатых с пером пошел! Так шо я у тя в кабале*! Сдам функов – глядишь, и разбежимся по понятиям. Ну шо зыркаешь, как не родной, не у тя одного детство было тяжелое, а игрушки – железные! А у замка Кох от старой Фриды секретов нет! Имечко сержанта запомни: Курт Пфайфер. А Сабиночку я завтра к вам в подпол пришлю, хватит ей куницам глаза мозолить. Так шо постарайся с дедом договориться! – и резко возвысила голос. – А недалеко вже, внучек! Вот и возочек мой, значится! Вот сюда ставь, вот, молодец, уважил бабушку! Спаси тебя Господь!

Коготь аккуратно поставил корзинку, с поклоном принял монетку и нырнул в очередной проулок. Особой радости от полученной наводки парень не испытывал. Если и дальше так пойдет, скоро его каждая собака на улице узнавать будет. Пора валить из села, да и вообще из Нордвента. Вот только на руках куча важнейших бумаг, Кукушонок с матерью и сестрой, панские наследники, которых предстоит как-то вытащить из-под стражи, а теперь еще и девчонка с шилом в заднице, виртуозно умеющая вляпываться в паршивые ситуации. И со всем этим кагалом и функами на хвосте надо пересечь половину страны и перейти границу. Смогут ли они это вдвоем с братом? Старший тряхнул головой. Чего гадать? Попробуют! Надо! Медвежонок бы сказал: «Кто, кроме нас?!». Для начала бумажки бы доставить по назначению. Вот этим и займемся! ______________ * Круглые – золотые монеты(феня) * В кабале – в долгу. Разбежимся – здесь: рассчитаемся (феня).

Службу капрал Шнитке никогда не любил. Ну, может, в самом начале, когда сопливым мальчишкой откликнулся на призыв виконта, набиравшего среди сервов гарнизон для сыновьего замка. Тогда Глупый Ганс решил, что это хороший способ сбежать от жалкой доли серва. Жизнь быстро обломала наивные мечты новобранца. Щит, копье и дубинка – отличная замена лопате, мотыге и тяпке, и тем и другим приходится махать целыми днями, причем воинское снаряжение потяжелее будет. Да и мотыгу с лопатой не требовалось держать в руках одновременно. И по ночам сервы спят, а не бродят по продуваемым всеми ветрами стенам, нервно всматриваясь в непроглядную темень. А пиво и доступные служанки молодежи и вовсе не полагались. Точнее, пиво не полагалось, а девочки предпочитали мужиков постарше, поопытнее и побогаче. Ибо на сеновале искали не большой любви, а стабильного заработка, пока годы не вышли, и за «это» еще платят. Марш-броски выматывали куда больше посевной и уборочной вместе взятых и не ограничивались весной и осенью. А еще бывало, что у виконта возникали споры с соседями, и тут начиналось самое противное. Долгое передвижение в неизвестность, короткие ночевки в промозглом лесу под дождем или снегом, напряженное ожидание начала боя и кровавые столкновения. Входящие в тела стрелы, летящая на строй пехоты лавина конников, сверкающие мечи, раскроенные головы, волочащиеся по земле кишки…