Амэя Мизуки - Особенный, или Помеченный болью [СИ]

Боясь ответа, Аластер быстро отстранился и направился в сторону импульсов, исходящих от сердца Неэла. Он нащупал дверь, сжал ручку и застыл, когда до него донеслось:

— Но только за этим, — с улыбкой в голосе прошептал эльф, зная, что его услышат.

У Ламиа потеплело на душе, и даже когда он вышел из особняка, это необычное и приятное чувство осталось. Оно грело и вселяло надежду, позволяя поверить в нечто светлое, что ждет впереди. Аластер ощутил прохладное покалывание на кончиках пальцев, когда полукровка захлопнул дверцу экипажа. С каждым разом он все острее реагировал на расставание, замечая метания души и обычную пустоту, которая волновала, вызывая желание избавиться от нее, продлить искорки спокойствия еще на час.

— Господин Ламиа, — послышался благодарный голос Неэла снаружи. — Спасибо за то, что заставили его смеяться. Он не улыбался более ста лет.

В собственном особняке Аластер почувствовал себя лучше — легче и даже более защищенно. Он никогда не мог сказать, что ему грозила опасность, скорее это странное ощущение относилось исключительно к эмоциям. Словно вампир пытался прикрыть наготу, неожиданно стесняющую его, когда он покидает свой осколок души.

В холле удалось вздохнуть полной грудью, прикрыв глаза, и узнать родную атмосферу. При виде своего хозяина Арэн почтительно склонил голову в ожидании приказа.

— Позови Мика в мой кабинет. Я приду туда минут через пятнадцать, — Аластер задумался. — Пускай он примет душ.

— Как пожелаете, мой лорд.

Пройдя в спальню, мужчина замер на пороге ванной. Он оттянул рукав кофты и, подняв запястье на уровень лица, медленно втянул тонкий запах, который остался на коже, напоминая о великолепной ночи со страстным демоном. Вампир не колебался ни секунды, разворачиваясь и направляясь к шкафу. Он снял одежду и облачился в тонкие штаны с низкой посадкой и темный халат.

Глупый, абсолютно нерациональный поступок, но так можно продлить иллюзию близости эльфа, словно он находится неподалеку. Самообман, но настолько приятный и искушающий, что противиться просто невозможно, да и не нужно. Аластер кинул грустный взгляд на свою кровать — если бы их свидания проходили в его постели, то каждую ночь он бы кутался в простыни в попытке привыкнуть к запаху парня и заснуть хотя бы на мгновенье.

Мужчина тряхнул головой, выбрасывая ненужные мысли. Совсем скоро, по меркам его жизни, Ламиа сможет нормально общаться с эльфом, обнимать его и, возможно, спать вместе с ним. Аластер удовлетворенно кивнул, понимая, что с таким настроем будет гораздо легче существовать весь оставшийся срок номинального одиночества.

Бессмертный взял подготовленную заранее папку с документами, бегло пролистал ее содержимое и направился в кабинет, где его уже ожидал юный дизайнер. Аластер уловил его резкий запах, усиленный адреналином.

Мик сидел в кресле и нервничал, бегая взглядом по комнате и заламывая пальцы. Он ожидал этого разговора, который затянулся почти на месяц, но надеялся, что вампир забудет и все продолжит течь своим чередом. Юношу полностью устраивало его положение, обязанности и некие привилегии в виде возможности делать ремонт.

Ламиа обошел его и сел на диван напротив, аккуратно положив папку на стеклянный столик, который стоял между ними. В подобном состоянии Аластер не видел мальчишку даже в день их первой встречи. Тот явно придумывал себе что-то нехорошее и теперь боялся подтверждения собственных мыслей.

— Мик, давай начнем с того, что тебя волнует, — тяжело вздохнул мужчина. — Ты думаешь, что я хочу от тебя избавиться?

— Не совсем так, — выдавил тот. — Просто… Зачем вам фея, — юноша не спрашивал — скорее утверждал.

— Давай определимся сразу, — Аластер тепло улыбнулся. — В ближайшие лет пятьсот я нуждаюсь в твоих услугах. Тебе этого достаточно, дабы успокоиться и воспринимать информацию здраво?

Мик рассеяно кивнул, обдумывая сказанную вампиром фразу, и постарался привести в порядок свои эмоции. Он действительно очень переживал из-за того, что после пробуждения его сущности Ламиа более не захочет пить его кровь и тогда придется вернуться в бордель и обслуживать клиентов традиционным для проститутки способом.

— Думаю, начать нужно с этого, — Аластер подтолкнул в сторону собеседника папку. — Здесь ты найдешь документы о том, что ты свободен, и свидетельство на квартиру. Мик, ты не принадлежишь ни борделю, ни мне и способен распоряжаться своей судьбой сам.

Какое-то время Мик сидел не моргая, бездумно переводя взгляд с темной папки на Аластера и обратно. Его сердце билось слишком громко, заглушая все остальные звуки, привлекая внимание хищника. Вампир терпеливо ждал, пока гость отходил от сказанного и бегло просматривал документы, подтверждающие его свободу. Юноша поднял удивленные глаза и открыл рот, не собираясь разговаривать, просто глотал воздух.

— Теперь тебя будут звать господин Фурия, — фея фыркнул. — Не смог я подобрать другую фамилию, уж больно эта подошла: она отражает твой характер.

— Спасибо, Аластер, — хрипло протянул мальчишка.

— Мик, я хочу сделать тебе деловое предложение. Однако сейчас ты должен осознать то, что у тебя есть право на отказ. Ты можешь покинуть мой особняк прямо сейчас и больше никогда не возвращаться, — Ламиа не торопился, делая паузы между предложениями, оставляя мальчишке возможность задуматься над каждым. — Но в любом случае тебе нужно носить этот кулон, — Аластер протянул маленькую коробочку. — Он говорит о принадлежности к моему клану, и ни одно существо преднамеренно тебе не навредит. Снимать кулон запрещается. Если ты забудешь его надеть и выйдешь на улицу без этого украшения, до пункта назначения не дойдешь. В этом городе слишком много хищников, и подвеска с моим клановым гербом станет неким оберегом.

Юноша благодарно кивнул, забирая футляр. Он поднял крышечку и осмотрел подарок. На бархатной подушечке лежала овальная резная подвеска. Черный нефрит был вырезан в виде абрикосовой косточки, на остром кончике которой красовалась маленькая петелька для ленты. Камень имел несколько цветов: темный основной фон и светло-серый переход в сам рисунок. Длинный, вытянутый бокал разместился в центральной части камня, у его тонкой ножки лежало несколько полураскрытых цветов с заостренными лепестками. Аластер никогда не задумывался о том, как называются эти цветы. Однако сейчас, кинув на них взгляд, замер: он узнал эти цветы, которые много тысяч лет являлись символом Высокого Дома Вампиров. Розы снов.

Ламиа закатил глаза от столь банального подхода к символике. Что еще может быть изображено на вампирском гербе, кроме бокала крови и цветов, которые парализуют тела хищников? Словно мини-инструкция: «Что нужно для жизни, и чего стоит бояться».