Дмитрий Манасыпов - Боевые маги: несмышлёныши [СИ]

Мари сглотнула, поняв, что темнота вокруг стала совсем густой и плотной. Ой-ой, мне, пожалуйста, кусочек бедрышка вот этой девочки, такой аппетитный, так и читалось в зеленых и чуть раскосых глазах.

— Мы пассажиры, — хрипло сказал Лохматый, — просто идем через вагон.

— Я поняла, — уведомила зеленоглазая.

Черт-черт! Мари вдруг поняла простую вещь: последняя зеленоглазая попалась им в аптеке, и закончилось все только…

— Мы вас не потревожили? — поинтересовался Лохматый. Чересчур вежливо.

— Разбудили, — женщина поджала губы, — заставили встать, а я же просто отдыхала. Да еще и, ай-ай, заставили вспомнить, что голодна.

Так… Мари испугалась не на шутку. Темнота вокруг шелестела невидимыми змеиными чешуйками и в несколько голосов начала шептать что-то неразборчивое. Зрачки зеленых глаз стали большими, заполнили всю радужку, уставились прямо на Мари…

Тук-тук-тук… сказало сердце, вдруг становясь очень вялым.

Тук-тук-тук… хочется отдохнуть, лечь прямо здесь и заснуть.

Тук-тук-тук… Алекс, ты как… Алекс… Алекс…

Темнота, мягко стелившаяся вокруг, потекла под ноги почти видимым плотным туманом, белесой густой сметаной поднялась почти до пояса, ласково касаясь нежной щекоткой и притягивая окунуться в нее…

Ой… как же хочется спать… И глаза вдруг затягивают в себя, говорят, ты подойди, у меня тут свободный удобный диван, на нем так можно вытянуться, расслабиться, положить руки вдоль тела, повернуть голову набок, уткнувшись в маленькую бархатную подушечку и…

— Ай!

Лохматый влепил ей пощечину. И еще, где-то на груди, раскаляясь и дрожа, что-то нагревалось. Ее медальон, полученный от Карла! Эй, что ту вообще происходит?!

Алекс приходил в себя хуже, щурясь совершенно сонными глазами, крутил головой. И ничего-ничего не понимал, только мягко и влажно, как вытащенный удочкой карась, шлепал губами.

Лохматый, мотая своей косматой головой, отступал, толкая их спиной и растопырив руки в сторону. Его ощутимо трясло, и почему-то треснула по шву куртка на спине.

— Ты пожалеешь, — пообещала сейчас невидимая женщина, — могли бы разойтись без угроз.

Лохматый не ответил, дрожа все сильнее и…

— Как дети малые! — протянул Карл откуда-то оттуда, где женский голос уже шипел по-змеиному. — Оставь на немножко, обязательно напакостят. Мадам, рад приветствовать, позвольте познакомиться… Карл.

— Откуда ты взялся? — она почти взвизгнула, выплевывая слова. — Ты же в Хелль…

— Так мы знакомы?

— С дороги, маг!

— Всегда рад услужить красивой женщине…

Лохматый успокоился, опустил руки, только недовольно сопел.

Мари выглянула из-за него, обрадовалась, увидев Карла. Тот, так и не сняв шляпы, остался в футболке. На ней красовалась надпись «Молот ведьм», а сам маг довольно ухмылялся.

Вот только одна рука была за спиной, и когда он подошел, встав боком, Мари заметила рукоять револьвера.

— Вы совершеннейшие малолетки, а? — Карл покачал головой. — Хотя бы предупредили, что уходите.

— Кто это была?

— А, Мари, тебе вдруг стало интересно. Ну, оглядись вокруг, ничего странного не видишь?

— Да тут все странное! — выпалила Мари, следуя указанию и снова рассматривая страшный вагон.

— Вот ведь, а? И вроде бы дитя современной поп-культуры, сразу должна была понять, где нормальный и веселый вагон с сатирами, менадами, вакханками и остальным табором, а где — скучный и навевающий легкую оторопь своим пафосом гробовоз кровососов.

— Что?

— Вампиры, — Лохматый дернул щекой, — ты не поняла, что ли?

— А ты весь такой спокойный и храбрый, что ли? — Мари опять стало стыдно, но удержаться и не начать ему хамить не получилось. — Защищал ведь, а?

— Спасибо сказать не судьба?

— Спасибо.

— Ладно, хватит! — Карл подтолкнул их к выходу. — Давайте уже уйдем отсюда, слишком мрачно. Да и люди спят.

— Люди?!

— Да какая разница?! Вы куда шли?

— В ресторан.

— Ну вот и пошлите, я тоже проголодался, а печеньем бабушки Лейво больно не наешься.

Алекс, подталкиваемый Лохматым, зевнул и посмотрел на него:

— А как там Злой?

— Самовар выиграл, запас курительного табака и все треклятое печенье, как… Фу, вышли, наконец-то.

Они вывалились в тамбур, зло глядя на мирно дремлющего в качалке проводника. Карл, явно намереваясь пнуть хотя бы мощный ботинок, так и двинулся вперед.

— Не советовал бы, — пробормотал дворф с бородой, заплетенной надвое и с костяными бусинками. — Я все контролировал.

— И не стыдно врать-то? — Карл покачал головой. — Ты ж спал, как ленивец на дереве.

— В правилах нашего экспресса все указано. Учитывая форс-мажоры.

— Это не форс-мажор, борода. — Лохматый ткнул пальцев в оставленный вагон. — Это…

— А не надо шляться, где не попадя, — посоветовал проводник, не открывая глаз, — и не стоит жадничать, могли бы поесть и в вагон заказать. И хватит разводить шум из-за ничего, все целы, все живы. А пассажиры моего вагона пользуются особым расположением собственника, являясь деловыми партнерами и держателями акций нашей железной дороги.

— Точно, — кивнул Карл, — а тут какая-то непонятная молодежь права качает.

— И не менее непонятный пожилой сопровождающий.

— Ай, ну тебя, — махнул Карл.

— Хм… — гном приоткрыл глаз, хитро блеснув им в щелочку. — Тебе надо другими словами пользоваться.

— А?

— Ой все!!!

— Вкусно пахнет. — протянул Алекс. — Мм-м…

Мари даже не стала спорить. Карл обладал странной особенностью — он успокаивал их своим присутствием. Вот и сейчас, отойдя от страшного вагона, оставленного позади, Мари вспоминала о нем как-то отстраненно. А запахи… запахи оказались чудесны. Вон, Лохматый, прям всем собой нюхает и почти улыбается. Видно, на самом деле сильно проголодался.

— Добро пожаловать, бродяги!

О как…

Таверна, самая настоящая таверна, как в играх или книгах. Бревна и деревянные оконца, круглые, правда. Висящие под потолком тележные колеса, заставленные десятками горящих свечей, солома на полу и длинные столы из отесанных досок, крепко сколоченные стулья и очаг в одной из стен.

Да не просто очаг, а с вертелом, где сейчас, шипя и пузырясь жирком, крутилась подрумянившаяся туша. Мясо, солод, хмель, яичница, поджаренная на сковороде колбаса, свежий хлеб, только что сбитое масло и тонкий аромат вин, идущий от оплетенных бутылок, стоящих на полках позади трактирщика.

— Как же я соскучился. — Карл оглянулся вокруг с такой жадностью в глазах, что Мари даже немного перепугалась. — Как мне всего этого не хватало.

— И даже больше, судя по всему… Проходите, присаживайтесь, работаем от заката и до рассвета, от рассвета и до полудня, не спим, не едим, думаем только о вас, наших дорогих гостях, каракатицу мне в глотку!