Аквамаринка - Четыре желания [СИ]

«Однако!» — Люс прищурился, разглядывая оттолкнувшую его стену. Под пристальным взглядом фиолетовых глаз стена покорно меняла очертания: на гладком камне отчетливо проступила еще минуту назад невидимая дверь.

— Вот что ты здесь прячешь! — пальцы коснулись запора, заставляя, подчиняясь, отъехать в сторону. Молодой эльф удовлетворенно улыбнулся и проскользнул внутрь. Дверь беззвучно затворилась; через минуту стена снова стала гладкой и ровной.

Укрытый темным наблюдательским плащом, вжимаясь в каменную кладку, молодой эльф медленно двигался по коридору. Призрак вынырнул из стены прямо перед его носом, заставив молодого человека отступить, зажимая рукой бухающее в груди сердце.

— Напугал, проклятый, — Люс выступил из темноты; его красивое лицо недовольно скривилось.

— Прости, эльф, — призрак склонился перед молодым человеком. — Что ваша светлость делает в замке в столь поздний час?

— Моя светлость ищет одного человека. Точнее, оборотня с золотыми волосами. Знаешь, где он?

— Как не знать, ваша светлость, — призрак тревожно огляделся. — Только вот жив ли он…

— Отведи меня к нему, — велел Люс, радуясь родству с главой наблюдателей, что позволяло молодому эльфу приказывать призраку.

— Следуй за мной, — призрак величественно поплыл по коридору; Люс скрыл лицо за капюшоном, отступил в тень, снова становясь невидимым.

А в это же самое время глава клана наблюдателей творил заклятья перед алтарем Альвхеймского Храма. Эти храмы по подсказке эльфов построили первые короли-чародеи — построили и подарили людям. Со временем хитрые жрецы, прикрываясь никому не нужными ритуальными масками, размахивая кинжалами и вопя песнопения, научились извлекать прибыль из людских желаний и пороков. Толпы страждущих, алчущих исполнения тайных грез — и золотой ручеек исправно тек в карманы предриимчивых жрецов.

Глава клана зажег пучок травы. Огонек вспыхнул голубым светом и погас. Наблюдатель осмотрелся вокруг, удовлетворенно замечая, как меняется окружающая его картина: вспыхнули светильники, спрятанные в стенах, на алтаре запылал костер, а двери Храма отворились, пропуская вперед жреца, с трудом волочащего избитого, харкающего кровью юношу.

— Потерпи, Демиан, — уговаривал его Майло, с тревогой всматриваясь в потускневшие золотистые глаза.

— У меня больше нет сил, — прохрипел парень, — мне никогда не вырваться из его власти, я обречен вечно забавлять короля.

— Я избавлю тебя от этого, — нежный поцелуй подкрепил слова жреца.

Майло преклонил колени — губы шевелились, неслышно шепча заклинания. Лежащий около алтаря юный оборотень притих, золотистые глаза закрыты, каждый вздох сопровождается натужным судорожным всхлипом. Глядя на мучения любовника, жрец задрожал, но тут же взял себя в руки, спеша закончить обряд.

— Демиан, пора! — и наблюдатель услышал, как юноша отрывисто прохрипел свою просьбу; слышал он, как Майло, не удержавшись, из страха потерять любимого, пожелал разделить с ним судьбу; громким эхом отозвалось под сводами древнего храма проклятие подслушивающего короля— чародея; и, в довершение всего, раздался девичий голос.

Девушка, невидимая сквозь толщу времен, с тоской кричала о любви. Четыре желания, высказанные одновременно, заставили содрогнуться Альвхеймский Храм. Алтарь вспыхнул в последний раз и потух. Наблюдатель огляделся: юный оборотень был мертв — сумел-таки сбежать в небытие. Майло лежал рядом — из открытого рта текла тонкая струйка крови. Король-чародей ухмыльнулся, в последний раз провел рукой по золотым волосам:

— В смерти Майло обвинят тебя! — и, довольный, покинул Храм. Если бы он обернулся, то лицезрел бы весьма занятную картину: алтарь полыхнул, отторгая от поверхности прозрачную тень.

— Женщина, вот оно что, — наблюдатель увидел, как явившаяся призрачная душа молоденькой женщины скользнула в тело лежащего на каменных плитах израненного юноши. — Так вот почему это создание столь неотразимо, что даже Люса проняло, — наблюдатель покачал головой.

Аня.

День или ночь? Пытаюсь открыть глаза — красная пелена застилает веки, силюсь подняться, но корчусь от боли и снова проваливаюсь в забытье.

— Тебе не передавить меня, — упрямо шепчут губы, но я понимаю, что капитуляция — всего лишь вопрос времени. Сколько я смогу выдержать? — Лучше умереть! — но милосердная смерть не спешит, как я не зову.

Боль такая, что, не в силах пошевелиться, я могу лишь сдавленно стонать. Кажется, кто-то приближается — неужели вернулся король-чародей?

— Мартус, малыш, — до боли знакомый голос. Волос коснулись нежным поцелуем, прохладная рука легла на лоб, неся надежду и спасение.

— Люс? — не веря своим ушам, слепым котенком тыкаюсь носом в пахнущую травами ладонь.

— Да, это я, малыш, лежи смирно, — руки скользят по телу, и сразу становиться легче — я уже могу дышать.

— Люс, — шепчу я, чувствуя, как предательские слезы текут из глаз, обжигая разбитые щеки.

— Ни чего не говори, просто лежи смирно, — его голос обволакивает, терзающая боль отступает, и я проваливаюсь в сон.

В каком состоянии Люс нашел Мартуса, лучше не вспоминать. Избитый, истерзанный юноша, казалось, плавал в луже собственной крови.

— Я предупреждал, ваша светлость, — буркнул призрак.

Люс махнул рукой, и призрак, понятливо кивнув, просочился сквозь стену.

— Мартус, малыш, — Люс нагнулся к юноше, целуя золотистые волосы, и положил руку на лоб.

Юный оборотень шевельнулся, пробуя разлепить затекшие веки, благодарно припадая к ласкающей руке.

— Люс, — промямлил парнишка.

— Лежи смирно, — предупредил эльф.

Парень вздохнул и расслабился. Люс водил руками над его телом, погружая оборотня в целительный сон.

— Только бы час, — Люс содрогнулся, оценив состояние Мартуса. А есть ли в запасе этот час?

— Люс, — холодная ладошка коснулась плеча.

— Майя? — Люс повернул голову.

Маленькая эльфийка оделась для битвы. Короткая кольчуга, темный плащ, волосы стянуты на затылке, в лазоревых глазах — решимость.

— Ты следила за мной? — она коротко кивнула и ответила:

— Я видела, как вы нашли Фрэна, и слышала, что он сказал.

Чтобы хоть на миг вернуть жизнь наблюдателю, пришлось прибегнуть к сильнодействующим снадобьям и колдовству. Фрэн рассказал, что оборотня схватили слуги короля-чародея, они же стреляли, целясь ему в спину.

— Ты можешь исцелить его? — спросил глава клана. Люс отрицательно мотнул головой, как бы говоря, что жизнь уже покинула это тело и бессмысленно спорить с судьбой.

Но Мартусу он обязан помочь! Черт возьми, ему нужен только час, его сила не подействует быстрее.

Майя поняла сомнения стоящего рядом эльфа.