Татьяна Абиссин - Драконья примула [СИ]

Все понимали, что есть веская причина для такого серьезного решения. Люди болтали разное, но достоверно никто ничего не знал. Даже Руфус, близкий слуга, сидел у дверей покоев наследника, как неприкаянный, и не отвечал ни на один вопрос. Лорды только даром тратили золото, пытаясь привлечь его внимание.

«Может, Ульв просто заболел? — шепотом спрашивали друг у друга жители Арно. — Тогда почему он не вызовет целителя?» Многие также заметили отсутствие леди Темзен, которая до того появлялась во дворце почти каждый день.

Только один человек, кроме самого Ульва, мог ответить на эти вопросы. Но Хлоя тенью скользила по дворцу, еще более неулыбчивая и строгая, чем обычно. Слуги видели, как она забирала на кухне подносы с едой, или, прижимая к себе, несла тяжелую сумку, направляясь в комнаты наследника. У неё тоже пытались выяснить, что происходит, но с тем же успехом можно пытаться разговорить камень.

…Женщина толкнула тяжелую дверь и боком протиснулась в комнату. Несмотря на то, что за окном давно рассвело, в спальне царил полумрак из-за тяжелых штор, спускавшихся до самого пола.

Ковер на полу, вышитый вручную, стоил целое состояние. Обитые шелком стены, маленький камин в углу, круглый столик, придвинутый вплотную к широкой кровати. На нём находилось не меньше десятка банок с различным содержимым и несколько золоченых бокалов.

Хлоя втянула носом воздух и нахмурилась, почувствовав кроме запаха лекарственных настоек аромат тонкого вина.

— Вы опять пили, Ваша Светлость? — без обиняков спросила она. — Вы же знаете…

Со стороны кровати послышалось невнятное бормотание, перешедшее в ругательства:

— Если не можешь помочь, хотя бы заткнись, Хлоя. И без тебя тошно.

Ничуть не обидевшись — за долгие годы службы женщина навидалась всякого; и грубость, и даже побои не могли её удивить — Хлоя опустила сумку на пол и подошла к постели наследника. Осторожно приподняв прозрачный тюль, она всмотрелась в бледное до синевы лицо Ульва.

— Очень больно? — с сочувствием спросила она.

Ульв кусал тонкие губы.

— Сегодня даже сильнее, чем обычно! — неохотно признался он. — Небо, сколько же это будет продолжаться?! Почему именно я?..

— Там, где я раньше жила, считали, что судьба посылает испытания только тем, кого любит. Чтобы закалить их характер и сделать достойными дальнейших почестей…

Ульв рассмеялся — если хриплый каркающий звук можно считать смехом.

— Забавно, что это говоришь ты. Пригретая из милости нищенка… Хлоя, скажи, сколько всего тебе пришлось пережить до того, как ты попала во дворец? Неужели мягкая перина, вкусная и сытная еда, золото, которое я тебе плачу, хуже, чем одиночество и опасности кочевой жизни? Если ты так хочешь испытаний, добро пожаловать за ворота!

Хлоя прижала руки к груди. Впервые она испугалась. В голосе Ульва прозвучала что-то такое, что не позволяло принять его слова за неудачную шутку.

«Он вполне способен меня выгнать», — в растерянности думала она. Её не так страшили скитания и голод, как то, что она снова станет никому не нужной. Как до встречи с Ульвом…

Впрочем, трудно сказать, кому из них двоих тогда больше повезло. Маленькому мальчику, запертому в роскошных комнатах, одинокому, несмотря на множество приставленных к нему слуг — или женщине, искавшей приют в холодную зимнюю ночь. Откуда ей было знать, что она постучалась в дом, принадлежащий самому консорту? Слуги и стража наверняка выгнали бы её, если бы Ульв не заступился…

«Но Ульв давно вырос. И больше не нуждается в моей заботе…», — мысль горькая, но Хлоя не любила себя обманывать. Наверное, будь она обычной женщиной, её бы попросили покинуть дворец после совершеннолетия Ульва. Но только она знала его тайну, и только она могла найти средство, чтобы помочь ему. А перегибать палку все равно не стоило.

— Прошу прощения, Ваша Светлость. Я забылась, но больше такого не повторится.

— Отлично, — хмыкнул молодой человек, убирая со лба отросшую прядь волос. Хлоя снова отметила их необычный оттенок. И пусть многие жители Арно считали, что красный цвет волос приносит несчастье, и даже прозвали Ульва «красным карликом», Хлоя всё равно считала наследника самым лучшим на свете, родным и близким. Почти сыном, которого небо ей не подарило.

— Что ты принесла? — сменил тему Ульв.

— Два небольших исцеляющих артефакта. Семья Дорони уступила их по сходной цене.

Наследник понимающе кивнул. На самом деле его не интересовало, каким образом служанка достает такие редкие вещи. В конечном счете, он — будущий консорт, ему по праву принадлежит всё самое лучшее.

Ульв сел на постели, с любопытством рассматривая артефакты, сделанные из глины. Формой они напоминали немного помятые груши. Ульв сжал их в ладонях, с удовольствием ощущая, как по телу пробежала теплая волна. Спустя несколько мгновений боль отступила…

— Прекрасно, — прошептал он, запрокинув голову. — Пожалуй, сегодня я смогу покинуть комнату. Надоело валяться в постели.

Словно в ответ на его слова артефакты вспыхнули, обжигая ладони, и осыпались песчаной крошкой.

— Что за…?

— Артефакты сделаны из глины, Ваша Светлость, — пояснила Хлоя, — а это — очень хрупкий материал. На время приступы утихнут.

Ульв помрачнел, рассматривая свои руки. Потом негромко произнес, словно разговаривая сам с собой:

— Подумать только: все эти безделушки не понадобились бы, если бы я получил силу Огня, как Гидеон. Кровь дракона излечивает любые хвори.

Хлоя тактично промолчала. Она не хуже наследника знала, что его желание невыполнимо. После короткого молчания Ульв осведомился, что происходит во дворце, и что говорят люди по поводу его болезни.

— Болтают разное, как всегда. Но вам не о чем беспокоиться, мой господин. Никто не подозревает правды.

Заметив, что Ульв протянул руку к серебряному колокольчику, чтобы вызвать слуг, обязанных помочь с переодеванием, Хлоя торопливо продолжила:

— И все же, Ваша Светлость, я бы не советовала вам сегодня выходить из комнаты. Артефакты оказались слабее, чем я думала. Вдруг ваши ноги снова…

Ульв смерил её уничтожающим взглядом, и женщина осеклась на полуслове. Но потом, собравшись с духом, храбро продолжила:

— Можете выгнать меня, Ваша Светлость, но я всё же скажу. Вам нельзя так рисковать! Если случится приступ, и кто-нибудь узнает вашу тайну… Вы не только не станете консортом Тэнгурина, но, возможно, лишитесь жизни… Люди жестоки к тем, кто не похож на них. Тем более что после Чёрного полдня они никому не доверяют.

— Как досадно, — прошептал Ульв. — Вместо силы Огня получить то, что никогда не сможешь использовать. Абсолютно бесполезный дар, или, скорее, проклятие…