Таисия Пьянкова - Берегиня [с иллюстрациями]

Видел народ, как шла она по улице с узлом да Федорушкой, а куда они подевались, никто не сказал.

Почему Куманьково? Да потому, знать, что вокруг той непролазной трясины чёртова уйма куманики [4] Куманика, ожина — ежевика. плодилось. Вся просторная логовина по окоёму объёмистой дрягвы [5] Дрягва — топкое болото. была взята колючей куделью ожины. В редком месте можно было подойти вплотную к зыбунам, чтобы не обхватать одёвки цепким её шипьём.

А может, потому оно было Куманьковым, что славилось болото липучей кумахою [6] Кумаха — лихорадка. . Ежели когда кто ненароком попадал в его обнимки, да оказывался столь ловким вырваться из них, так ловкач тот всё одно большой радости с собою из дрягвы не выносил: тут же его схватывала вытрясать из кожи вон чулая [7] Чулая кумоха — нервная лихорадка лихорадка. Перекидывала она хворого из студицы в огневицу [8] Студица, огневица — озноб, жар. неделю-другую, понуждала его говорить Бог весть что, а потом и вовсе уводила беспамятного на другую сторону жизни.

Могло дать болоту такое название ещё и то, что близ тех зыбунов живал в своё время пытливый мужик — Володей Кумань. Так Володей тот самый осмеливался заглядывать в чёртово месиво. Он, вроде бы, всё пытался выудить из болота какую-то особину. Прикидывал он да поговаривал, что кумоха на побывавших в зыбунах нападает вовсе не от природной заразы...

А пособлял Володею в столь рисковом деле здоровенный да космотущий пёс, которого вся деревня звала Шайтаном, позабыв о том, что кутёнком он был назван совсем иначе.

Шайтану не только за великость да чёрные косматы приладил народ чёртово имя. Был он, кроме того, хитёр да ловок, нелюдим да неласков степенью такой, что даже семейным своим не дозволял больното над собою выглаживаться. Что же сказать об остальных любителях собачьей нежности, так всякому панибрату косматый этот бес такую умильную улыбочку на своей морде творил, что у короткого друга мозга [9] Мозга — кровь. от страха спекалась.

Шайтан — одним словом.

А силён был косматый улыба такой силою, что и не знали, где ему кого под стать найти.

Володей Кумань подобрал своё чудо кутёнком всё на том же на упомянутом болоте. Может, какой дурень мимо зыбунов ехал да кинул щенка на смерть, а космарь сумел выбраться...

И вот какая особина получилась на деревне с тем Шайтаном. Лохматый бес над своей натурой дикою дозволял как угодно командовать одному лишь человеку — Саньке Выдерге. Люди так и говорили:

— О, гляньте-ка, чёрт чёрта нашёл!

Девчатке той было годов под семь, под восемь, когда в ночном пожаре задохлась вся её семья. Спасло Саньку то, что, с вечера набутызганная отцом за проказы свои, выверты, унеслась она из дому да спряталась в болотной моховине, где её искать даже никто и не попытался. Не впервой было находить ей в камышах укрыву.

Когда же, после пожару да поутру, появилась Санька живёхонькой на болотной логовине, чей-то недобрый язычище смерзил: черти, мол, Выдергу берегут. Они, мол, в отместку её отцу, и пожар сотворили!

А кто-то самодурошный нашёлся добавить, что ночью, якобы, видал, как летела с болота галка [10] Галка — горящая головня. ...

У нас ведь всякий досадник — чёртов посланник.

Выпала нужда после пожара принять сироту на хлеба деревенскому лавочнику Дорофею Мокрому, потому как молодая его супружница приходилась Саньке родной по отцу тёткою.

Так вот она, молодая да ранняя тётка Харита, чуть ли не в первый день высказалась сердцем перед братанкою [11] Братанка — дочка брата, племянница. :

— Отяпа [12] Отяпа — чёрт. проклятая! Уберегла ж тебя нечистая от огня! Майся теперь с тобою, с Выдергой паразитскою. А ну, ступай в клеть [13] Клеть — чулан, кладовая. ! Не место тебе в порядошном дому людей пугать...

Высказалась так Харита и втянула Саньку за ухо в тёмный чулан. Потом дверь с приговоркою на крепкий засов посадила:

— Три дня будешь тут у меня пауков считать!

Выдерга тогда взялась было колотить голыми пятками по дверным доскам — на свободу ломиться. Да только на потребу её появился в кладовой сам Дорофей Ипатыч и приложил свободухе такого лопуха, что девчаточка маленько по стене не растеклась. А вдобавок наляпал:

— Отец-покойничек не успел вытряхнуть из тебя сатанинскую природу твою — я вытравлю! Ты у меня шелковее шёлковой станешь!

Он, Дорофей Мокрый, только лавочником полным на людях держался, а человек из него с рождения вышел пустой — для совести ближних неловкий, словно дырка на мясистом месте.

Очень даже скоро пропитал лавочник сироту такой болью, что девка сама с нею справиться не смогла — стала на деревню выносить, полеткам [14] Полетка — одногодок, ровесник. пригоршнями раздаривать.

И отроду неробкого десятка, заделалась Санька грозою ребятни, а то и кого постарше. Вот тогда-то и стала девка перед всеми настоящей Выдергой. Угомонить теперь могли её разве что кнут да цепи. При великой нужде могла она хоть в колодец прыгнуть, хоть в костёр нырнуть, могла под любую вершину по гладкому стволу взлететь — не охнуть. Один раз больше суток просидела на осокоре [15] Осокорь — тополь. . Её Дорофей даже ружьём стращал, а согнать на землю не сумел. Лишь на рассвете сманил её оттуда ласковым приветом Володей Кумань.

Володей аккурат шагал мимо Санькиной отсидки. Нёс он тогда за пазухой только что найденного Шайтана. Кутёнком этим и послабил он девчаткину настырность.

В тот самый раз и нашла Выдерга себе верного, неразлучного друга.

А когда у Куманей подрос сынок Никиток, так и его эта дружба заманила в свой неширокий, да неразрывный круг. Девка прямо-таки заболела крепким согласием. И сколь Дорофей Мокрый ни приступал лечить её от такой привязливой хвори, зря только хлысты ремкал...

Как-то случилось раз, что лекарь шибко великую дозу «микстуры» племяннице прописал — забежала леченная от той примочки в такую тайгу, что и выплутаться из неё сама не сумела...

Так вот кабы не Шайтан, нам бы с вами сейчас, может, и разговор бы не о чем было вести.

Отыскал пёс другиню свою в замшелом урмане, чуть ли не волоком её изголодавшуюся доставил до Куманей, а уж оттуда Володей да со своею красавицей Андроной не захотел бедолагу до лавочника отдавать. На Дорофееву злую упреду, что-де наведёт вам Санька полный двор чертей, Володей ответил:

— И черти от Бога. А вот от твоего святого догляду нет ни спасу, ни ладу...

— Спаси её, спаси, только вперёд не голоси, — сказал тогда Дорофей-лавочник.

Тут и пойми, кто вернее чертей скликал? Через три дня после Дорофеевой сказки стряслось такое, что вся деревня задохнулась. Вобрала деревня в себя воздух от изумления да и приняла за истину, что Санькино рождение случилось не для добра. А дело в том, что Володей Кумань пропал в зыбунах! Шайтан был с ним, и Шайтан не воротился.