Инна Черкашина - Чертежи и чары [СИ]

— Вдруг здесь тоже чье-то личное пространство?

— Мое, например, — хмуро ответил маг, поглядывая на мои ноги.

— Не куксись, я их сегодня мыла, — почти гордо заявила я. — И кушай, кушай оладушки.

— Только это тебя и спасает, — со вздохом отозвался маг и потянулся за добавкой.

Ранним утром мы уселись на палубе, предварительно завернув вечно мерзнущего по ночам Мо в два одеяла. Обсуждали планы, отмечали маршрут, и все шло неплохо до тех пор, пока Северин не почесал нос.

С реакцией, достойной лучшего применения, мой ученик шлепнул мага по пальцам. От неожиданности тот дернулся и пролил на карту чашку коффа, которую он держал в другой руке.

— Проклятье, ты не мог сдержаться? — я не могла бы сказать точно, кого именно из участников бедствия я имею в виду.

— Прости, Северин, но давно известно: когда чешут нос — это к несчастьям, — стал испуганно оправдываться мой ученик.

— Трерогий, помоги этим людям, ибо не ведают они, что творят, — странно спокойным голосом произнес Вэнко с закрытыми глазами, пока Мо с душераздирающими стонами пытался промокнуть бумагу краем одеяла. Моего, кстати, одеяла.

— Тебе действительно нельзя чесать нос, Север, ты же помнишь, ты так делал и перед бурей, и перед походом в библиотеку, — напомнила я, хотя больше всего мне хотелось свалиться и хохотать, но феррцы бы не оценили.

Северин бы точно не оценил:

— Я бы сказал, что в вашем присутствии чесаться действительно не стоит, но вот скажи, что теперь делать с картой? Мо, перестань ее тереть, у нас уже дыра на месте Дыры.

— Что очень даже символично, — ответила я. — И вообще кому нужны карты, если мы и так знаем, по какому пути плыть?

— Тогда веди нас, капитан!

— Я говорю тебе, Вэнко, как капитан — я честно выброшу свой комбинезон, если до заката мы не влипнем в историю. С учетом того, что мы находимся посреди безжизненной пустыни, могу точно предсказать, что история будет связана с университетом.

— Демон сказал? — влез в нашу перепалку очкастый археолог.

— Нет, я! — грозно ответила я магистру и отправилась в рубку.

Со спором я опять прогадала, так как на колодец мы наткнули только следующим утром. Феррцы бы его проморгали, но я была слишком привязана к своей одежде, чтобы просто так выполнить обещание, и поэтому, не жалея зрения, всматривалась в пространство вокруг корабля. Черная точка, которая приближалась с каждой минутой, была явно искусственного происхождения, поэтому я не стала терять времени и звать спутников, а просто отключила двигатели и сбросила якорь. Моя команда не преминула напомнить о себе возмущенными протестами и любопытными взглядами из трюма.

— Всем выстроиться на палубе, — громко оповестила всех я. — Сейчас пойдем на разведку. Надо осмотреть некий колодец.

— По колодцам главная у нас Нери, — сообщил товарищам Сол. — Один раз она помогла нам вытащить из него корову.

— Не самое приятное дело, — поморщилась я, вспомнив этот случай. Тогда я была молода и думала, что корова выпрыгнет сама, если ее хорошенько напугать шаровой молнией.

— Да, вони было на всю округу, — согласился ученик. — Ромашка еще неделю доилась вареным молоком.

— Да у вас не корова, а ходячее несчастье, — я решила, что разговор можно закончить, но Сола, видно, потянуло на воспоминания, и он радостно воскликнул:

— Нет, она очень умная, и ничего, что она тебя по всему городу гоняет — у нее же после твоих молний что-то в голове перемкнуло.

Я прекрасно помнила, как два часа сидела на крыше сарая, пока это страшное чудовище пыталось протаранить дверь. В итоге Ромашка застряла рогами в щели, и мне удалось дождаться помощи в виде мэра. Тот, впрочем, спасать меня не спешил, а вместо этого позвал шахтеров, которые тоже долго не собирались мне помогать, зато ржали как лошоверы, пока мэр не пообещал в следующий раз отправить корову пастись поближе к угольным шахтам. Так что коров я не люблю, искренне боюсь и безмерно счастлива, что на всю Дыру их всего одна штука.

— Я бы хотел, чтобы у меня была корова, — с непривычной мечтательностью в голосе высказал свое мнение Север. — Парное молоко по утрам…

— Может, ты еще и кофф с молоком пьешь как наш аристократ? — с усмешкой спросила я. Над этой привычкой шутил весь город, но господин Лиану только снисходительно оглядывал насмешников с высоты своего первого этажа, изящно помешивая медной ложечкой кофф в крохотной чашке. Помню, я как-то не выдержала и нагрела заклинанием ложку. На следующий день господин Лиану снова вышел на крыльцо, только правая рука его была забинтована, а ложка была деревянной.

— А как же, — улыбнулся маг. Мне почему-то подумалось, что корова в хозяйстве вещь нелишняя, а у той же Ромашки скоро будет отёл. Правда, неизвестно, во что мне обойдется такое приобретение.

— Наверное, все-таки пояс верности, — вслух прикинула я. Север проигнорировал мое замечание, Мо покраснел, а Сол единственный понял, что я имею в виду, но промолчал.

На разведку мы пошли в итоге вдвоем с магом. Мо остался комментировать наши изыскания с палубы, а Сол должен был проследить за тушканом. Спустившись к колодцу, я осторожно заглянула внутрь. На меня в ответ взглянула безоглядная темнота.

— Эгей, — тихонько шепнула я, но эхо превратило шепот в тысячи отдельных звуков, и вскоре я услышала дрожащий голос Мо:

— Что это?

— Это наш электромаг забавляется, — вместо меня ответил Север. — Сейчас она еще туда камень бросит, и тогда я не удивлюсь, если полпустыни провалится под землю.

— Ну да, скажи еще, что от этого пропала Мажестика, — с раздражением заметила я, уже отходя от колодца, но эхо подхватило последние слова, и под землей загремело:

— Ма-ма-же-ма-же-же-сти-же-сти-сти-ка-ка…

— Похоже, там давно нет воды, — прислушавшись, сообщил Север. — Не тот звук.

— А какой тебе звук нужен? — недовольно спросила я. Север уже принял соответствующий вид, чтобы рассказать мне новую лекцию, но его прервали.

— По-мо-по-по-ги-по-ги… Дверь-дверь… Ба-баш-ня-ба-ба… — Раздалось из колодца.

— Ба-башня поги-поги, — в прострации повторила я.

— Дверь-дверь, — отозвался Север, и мы помчались к кораблю.

Север дергал за трос, проверяя его прочность, а мы с Мо разматывали катушку буксировочного механизма. Сол в полнейшем восторге метался вокруг, что сильно мешало думать, а думать было о чем. Во-первых, я тихо радовалась тому, что оказалась предусмотрительной и заготовила очень длинный трос. Во-вторых, пыталась вспомнить, куда я дела запасной масляный фонарь.

— Однако получается, что это совсем даже не колодец, — озвучил наши общие мысли Северин.

— Скорее всего, это труба, хотя и очень большая, — ответила я на непроизнесенный вопрос. — Хорошенькие же у них должны были проводиться эксперименты, если для них понадобилась такая махина.