Владимир Поселягин - Русич. Бей первым

Я уже себя в порядок привёл, лезвия сабель от крови протёр, прежде чем убрать их в ножны и энергичным шагом приблизился к той массе людей что издавала столько шума дальше по этой явно сегодня натоптанной тропинке. Да, не стоит думать, что я шёл по ней, не хватало ещё с кем столкнутся внезапно лицом к лесу. Нет, я рядом с ней шёл, хоронясь, и не зря, двое татар пробежали в сторону табуна. Одного я снял броском охотничьего ножа, тяжёлый клинок перерубил позвоночник у основания шеи, в другого метнул саблю, ту что поплоше. Тут тоже некоторый навык требуется в метании сабель. После этого подошёл и добил. Не думаю, что это была тревожная группа, что могла услышать шум боя, времени для этого много прошло, да и мало их, всего-то двое, скорее всего отправили за кем-то или за чем-то. Да, думаю это посыльные.

Подкравшись к небольшой поляне, я осмотрелся и теперь ответы на многие вопросы я получил, мне хватило просто визуально окинуть всё взглядом, чтобы всё прояснилось. На ещё одной поляне, это уже небольшая была, однако она позволила вместить небольшой купеческий караван, побитые купцы, возницы и возможного кто-то из охраны сидели связанные у телег, под присмотром шести татар. Там у восьми повозок около трёх десятков человек было, причём в двух связанных я уверенно опознал дружинников, московских, по одинаковым одеяниям было видно. Рядом ещё один лежит, видимо раненый, судя по окровавленным тряпкам. Да они все раненные были, но тот тяжело, раз сидеть не мог, а лежал. Среди пленных было двое в богатых одеяниях, также крепко связанных, да ещё как и у других кляпы во рту торчали. Бояре, к гадалке не ходи.

А вот то, что происходило на поляне, я могу назвать как пытки на дыбе. К высокой берёзе был привязан мужчина в боярских одеяниях, один из русских воинов отбежал от костра и передал главарю кинжал с раскалённым лезвием, что тот стал крутить перед лицом несчастного, что-то с ненавистью шипя ему. Кричать последний не мог, челюсть открыта, видимо вывихнута. Думаю он, да те двое бояр связанных и дружинники, они из одной группы, а купцов просто для комплекта прихватили, ну или как свидетелей. А если татары брали, то для добычи. Как раз в их стиле. Потом узнаю. Так вот, этому неизвестному боярину уже вырвали руки из плечевых суставов, отчего тот корчился в муках, но лишь сипел, закрыть рот тот не мог. Одеяния у того богатые были, штаны, красные полусапожки, окровавленная рубаха, распахнутая на груди, чтобы кожу прижигать можно было, кафтан с шапкой под ногами чуть стороне валялись, точно боярин. А так я вовремя, жечь огнём подвешенного ещё не стали, и похоже ему собирались выколоть глаз тем кинжалом.

Татары пытками не занимались, мне кажется у них тут интерес только к повозкам был, и они тут лишь на подхвате. Пытали двое русичей в богатых боярских одеяниях, сами, видимо были серьёзные претензии к тому несчастному, с ними было шестеро воинов. Хм, я думал их больше будет, если судить по лошадям на поляне, где остался табун и трупы, однако прикинув так всё увиденное, то понял, что лишние лошади это пленённых дворян и служивых. Тогда да, складывается картина. Быстро окинув всё взглядом, я вздохнул, морально готовясь к дальнейшему, всё же шесть боевых холопов, плюс двое бояр что тоже что-то могут, судя по сабелькам в богатых ножнах, да четыре десятка татар что с немалым интересом наблюдают за пытками. Пятьдесят противников почти, много, но я надеялся. Полтора года подготовки, и мне нужен был тот экзамен что даст понять, чего я стою. Потому внутренне собравшись, я раздвинул кусты, выходя на поляну, стараясь делать этом максимально шумно, и громко поинтересовался, чтобы всем было слышно:

— А чего это вы тут делаете, а?

В наступившей полной тишине мой вопрос вызвал если не эффект разорвавшейся гранаты, то… да ничего он не вызвал. Обернувшийся один из тверских бояр, видимо старший, мельком глянул на меня и махнул рукой, приказав:

— Взять!

Однако бросились на меня не его боевые холопы, они дальше были, а татары что сидели на траве, галдя, между нами. Вот эти проскакивали с ног, и бросились ко мне. Не думаю, что я их всех интересовал, наверняка, по их мнению, мне и пары воинов хватит чтобы скрутить и связать в полон, остальных наверняка интересовало откуда я взялся и один ли тут, так что те явно собирались рвануть к табуну, проверить, но чтобы уйти в лес, это надо было пройти через меня, что было достаточно сложно. Ещё когда тот боярин из Твери обернулся, осматривая меня, я по одному взгляду понял, что таких врагов за спиной оставлять нельзя, слишком много злобы в глазах, такие ради мести идут на всё, и будут долгими годами искать пока не найдут. Пример подвешенного боярина перед лицом. Мне надо такие проблемы? Вот и я думаю, что нет. Поэтому ещё до того как татары вскакивая на ноги побежали ко мне, размахивая саблями, я выдернул из ножен оба ножа, и охотничий и обеденный, и не смотря на то что дальность броска была запредельной даже для меня, почти тридцать метров, бросил их с обеих рук. Тяжёлый охотничий нож вошёл куда надо, точно в основание черепа старшего из тверских бояр, труп, гарантия, а вот обеденный нож пошёл под челюсть второму и тот захлёбываясь кровью упал. Этот долго кровью истекать будет, если ему не помогут отойти в мир иной. Вот если помощь ему окажут, может и выживет, в принципе рана не смертельная была. Старшой падая с моим кинжалом в затылке, свой кинжал выронил, и там трава начала тлеть от клинка малинового цвета, но мне было уже не до этого.

Я же после броска ножей, это искусство тоже мне давалось как в прошлом теле так и в этом, тут лишь рефлексы восстановил, а куда нужно попадать я и так умею. Так вот, после броска, я выхватил обе сабли и вступил в бой, сразу срубив двух первых подскочивших татар. После чего на бегу спиной вперёд, тоже сложное искусство, обивался от наседающих ордынцев, свалил ещё троих, после чего вломился в кустарник и дальше лес мне стал помогать. Иногда деревья я использовал как укрытие, и крутился отчаянно, отбивая удары, сам жаля смертельно. Если бы я остался на поляне, меня скорее всего смяли бы массой, а тут шансы были велики. Уже через несколько секунд я дрался в полном окружении, стараясь не споткнуться о трупы, иначе это верная смерть, крутясь с такой скоростью коей сам от себя на ожидал, но успевал отбивать все удары, направленные на меня и наносил уколы сам, причём выборочно в уязвимые места, чтобы одним уколом или разрезом нанести максимальное повреждение, то есть ударил и забыл. Пару раз по спине всё же прилетало, однако там у меня был круглый щит, взял с убитых татар у табуна, не зря как видно, подстраховался. С этими двумя ударами, всё же поясню. Не всегда мне удавалось парировать удары, были такие моменты, поэтому я старался подставить под них защиту, а это спина где и был щит. Хорошие удары, меня даже отбрасывало вперёд. Можно сказать, на сабли других. Я только разохотился и окончательно слился с боем. Мы уже вернулись на поляну и продолжили бой здесь, правда два десятка татар остались лежать порубленные в лесу, но ещё примерно столько же сейчас стояло против меня на поляне. Именно тут вдруг со звоном обломилась у рукояти лезвие левой сабли, той что плохонькая, однако я не растерялся, швырнув в лицо ближайшего ордынца рукоятку, и выхватив кинжал, продолжил бой. Конечно он слабая замена полноценной сабле, все же клинок всего сантиметров тридцать длинной, но зато острый, и лезвие из дамаска, так что чёрт-с с два перерубишь,