Марьяна Сурикова - Между Призраком и Зверем

Его я изучила подробно, а прочитав некоторые строчки по нескольку раз, устроила подбородок на скрещенных ладонях и снова задумалась, стоило ли чисто гипотетически причислить меня к виду энергетических вампиров, если магией я по-прежнему не обладала.

«Сила дающего» — именно так назывался ритуал, являясь высшей степенью защиты, разработанной в свое время хранителями для своих любимых. Она связывала двоих энергетически, и сильнейший в паре хранил слабейшего от любой возможной угрозы. Но! Существовала опасность стать зависимой от тех ощущений, что дарило поглощение чужой жизненной энергии, однако лишь в случае регулярной подпитки и углубления наших отношений, то есть их развития в сторону (тут я покраснела)… в весьма интимную сторону. А все потому, что на таком глубоком уровне, когда один человек подпускал другого к личной энергии, сохранять чисто приятельские взаимоотношения не выходило. По всему получалось, что если и дальше буду жадничать и вытягивать из дорогого Кериаса его силу, то не просто стану личным вампирчиком дознавателя, но еще и сама затащу его в постель. Сразу вспомнилось воздействие шафиана и попытки Зверя спастись от озверелой Мышки.

Я застонала, помянула всех высших богов и поспешно пролистала первый том до конца, бегло ознакомившись с информацией про браслеты, трансформирующие жизненную силу в магическую. Здесь внимание привлек момент с индивидуальными аккумулянтами, которые не заряжались чужой силой, становясь непригодными после опустошения резерва, но связывались с энергией носившего. Тот же принцип, что и с силой дающего.

Я вспомнила, как свободно пользовался магией Кериас, как браслеты опустошили его после проведенного надо мной ритуала, и сделала вывод, что его аккумулянты относились именно к этому виду самых редких и дорогих «игрушек».

Чуть ниже шла информация о разных видах меток, включая скорпионов дознавателей, реагировавших на эмоции, например, на сильный испуг или панику, и посылавших сигнал хозяину. Прочитала также о метке принадлежности, которую получила от императора. Сами по себе метки не являлись неким видом магии, но ставились с помощью магически заряженных предметов: браслетов, колец, даже запонок, служивших в качестве миниатюрного хранителя заряда. Сила привязки зависела от вида метки. Например, императорская создавала достаточно мощную связь, вплоть до умения причинять ослушавшейся избраннице физическую боль на расстоянии. Впрочем, об этих вещах я читала и прежде, просто в данном случае информация оказалась более полной.

Отодвинув первый том на край стола, я загнала невеселые мысли об энергетическом вампиризме подальше и взялась за вторую книгу, а там… там было написано о запрещенных ритуалах.

— Высшие силы! — Я не смогла сдержать восклицания, обхватила руками голову и просматривала строчку за строчкой.

Во рту то и дело пересыхало, и я периодически хваталась за графин с разбавленным вином, который горничная подала еще к ужину. Просто от такой информации у кого угодно могли волосы дыбом встать, а о некоторых ритуалах даже читать не хотелось. И вот так, бегло проглядывая страницу за страницей, я вдруг споткнулась на ровных, выведенных каллиграфическим почерком строчках и быстро вернулась в начало параграфа, озаглавленного как «Зеркальный ритуал».

«Человек есть отражение человека», — начиналось описание отвратительного обряда. Отвратительного потому, что если за счет одного человеческого существа, совершенно здорового и полного сил, пытаются компенсировать врожденные уродства другого, это вызывает только отторжение, у меня, по крайней мере.

В описании подробно рассказывалась история возникновения обряда, проводимые раз за разом опыты над людьми. Маги пытались использовать их как доноров, чтобы избавиться от собственной неполноценности, а убедившись, что люди раз за разом умирали и чужие свойства не могли прижиться во взрослой особи (там так и было написано), стали брать младенцев. Вот они-то почти не погибали. Развивались, росли, принимали чуждую сущность как часть себя, и, в конце концов, избавляли от уродств настоящего носителя.

Я схватилась за волосы, даже не замечая, как болезненно натянулись темные пряди.

«Ты всего лишь отражение, — припомнила я слова императора, — не будь меня, тебя не существовало бы». Силы небесные! Это что же за обряд они провели и как? У предыдущего короля ведь был брат, у него соответственно жена. Тот самый род дор Харон, королевская кровь. Но как они могли подвергнуть собственного сына подобному испытанию? Ведь Кериас — единственный наследник родителей, а они, кстати, совсем рано погибли, на удивление рано. И ведь я даже ничего не знаю про других детей.

Резко подскочив со стула, подбежала к большому бюро со стопками книг, нашла ту из них, в которой рассказывалось о возникновении рода амон Монтсеррат. «Хранители врат» — именно так переводились два древних слова. Я села с книгой прямо на пол, читая о том, как один из сильнейших предводителей человеческого восстания закрепил кровный договор с повергнутыми магами и запечатал антимагические врата самой сильной из печатей: «Она представляла собой смесь капли его крови и крови всех выживших магов. Самая сильная клятва, нарушив которую и выйдя за пределы магического барьера без дозволения, последние представители магического сообщества погибли бы и обрекли на смерть тех, кто остался за вратами».

Значит, представители рода являлись носителями кровной магической печати, закрывающей врата, и именно они правили бессменно все эти годы, каждый раз оставались у власти, несмотря на многочисленные попытки дворцовых переворотов.

Я отложила старую книгу и быстро отыскала на полках одну из хрестоматий по новой истории. Открыв ее на нужной странице, выхватила глазами строчки о самом крупном из дворцовых восстаний, произошедшем много лет назад, когда оба кузена были еще слишком малы. Тогда вырезали почти всех представителей императорской фамилии, кроме двух неразлучных мальчишек. Они воспитывались отдельно, далеко за пределами дворца, в каком-то старом-престаром монастыре, оттого и выжили во время воцарившейся смуты. О том периоде я ничего не помнила, поскольку родилась лишь пять лет спустя, когда все успокоилось и власть вернулась в руки последних оставшихся из рода хранителей врат и их сторонников.

Теперь слова гадалки обрели важный смысл, и все встало на свои места. Признаюсь, прежде не слишком интересовалась дворцовыми переворотами и подобными вещами, связанными с разделом власти, да и представить не могла, будто окажусь едва ли не в самой гуще событий. Неудивительно теперь, что Призрака сразу причислили к разряду заговорщиков, в чем я, однако, сильно сомневалась, однако разобраться в особенностях дара странного беловолосого мужчины пока не могла. О нем не упоминалось ни в одной из древних книг, ничего про радужную магию.