Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

– У тебя есть свитки? – Спросил альтмер.

– Не ношу с собой.

– Ну, тогда надеюсь, что моих хватит. – Мрачно вымолвил Азариэль и приготовился к их использованию.

Парень взял в руки два магических боевых свитка и одновременно махнул конечностями. С его рук сорвалось два магических шара, с грохотом ударив в стену, отчего она кусками камня забрюзжала салютом серой крошки, и сделав её ещё тоньше, но не пробив.

К стене подошёл Готфрид и могучими ударами рукояти своей секиры стал долбить тонкую стену. Неимоверной силы этого могучего нордлинга хватило, чтобы за минуту пробить проход в стене для проникновения внутрь. И как только стена отступила, Азариэль и Готфрид вошли внутрь зиикурата, оставив позади звуки битвы.

Это оказалось огромное просторное помещение, банально не вмещавшее взгляд. Оно было настолько просторным, что здесь без труда могли разместиться несколько гарнизонов имперского легиона. У стен, выкрашенных в малиновый цвет, стояли сотни жаровен, образовав еденный не прерывистый ряд пылающих источников света.

Впереди Азариэль увидел высокие, покрытые золотыми узорами, колонны, выполненные из красного мрамора, поддерживающие следующие ступень храма.

Парни прошли через колонны и увидели, что на самом деле представляет центр культа. Колонны были границей, после которой розовая мраморная плитка сменялась на широченные чёрные обсидиановые плиты, поставленные друг на друга так, что образовывали своеобразные ступени. И на самом верху этой ступенчатой пирамиды расположился кровавый алтарь, который для своих жертвоприношений используют культисты Мерунеса Дагона, возле которого, в полном одиночестве, стоял он.

Это был высокий воитель, с ног до головы закованный в блестящие нордские стальные доспехи, исписанные даэдрической символикой, нарисованные кровью. В своих руках он держал широкий боевой топор, лезвие которого было исполнено в форме зубчатой пилы. С одного плеча этого воителя свисал алый плащ, ставший ещё одной символикой того, кому служит этот грозный воин.

Воитель культа крови и войны повернул свою голову в сторону незваных гостей и из-под рогатого шлема блеснул переполненный злобой и презрения взгляд.

– Зачем пришли? – Рыком спросил кровавый воитель и, злобно улыбнувшись, добавил. – Я смотрю, тот сгнивший кусок протухшего мамонтова навоза не справился с вами.

– Я думаю, такой грозный воин знает, почему к ним с оружием в руках могут прийти другие воины. – Ответил Азариэль.

– Вы собираетесь мне противостоять? Вы всего лишь черви, чьи черепа я раздавлю железной подошвой своего сапога. – Презрительно прорычал глава своего культа.

– Ну, попробуй. – Злобно кинул Готфрид.

– Ха, я главный палач Мерунеса Дагона, гранд–маршал войск Молага Бала, первый генерал Люция по прозвищу «Кровавый Охотник», клянусь своей честью, я не запятнаю воинскую честь и убью вас сегодня. – Рыча, и разрывая собственное горло, твердил еретик, но уже намного спокойнее обратился к парням. – По законам воинской чести, я вызываю на дуэль победителя остальных чемпионов.

Азариэль сделал шаг вперёд, но ему тут, же легла на плечо рука Готфрида.

– Не нужно, мы вдвоём можем его одолеть.

– Спокойней, всё будет в порядке.

– Так это ты! – Во всё глотку прорычал грозный воин и вздел над собой топор и во всё горло крикнул. – Подыхай пёс!

Его атака была стремительна. Он со ступеней с прыжка подобно кровожадной молнии кинулся на Азариэля. Но парень успел отскочить назад, и атака прошла мимо, и топор погрузился прямо в плитку.

Чемпион прорычал и снова перешёл в неутомимое и молниеносное наступление. Боевой топор летал, словно пёрышко и Азариэль еле как успевал уврачеваться от быстрых атак противника.

Азариэль тоже старался наносить удары, когда удавалась возможность, но все уколы клинка сталкивались с непробиваемой стальной бронёй «Кровавого Охотника», что его ещё больше забавляло.

Чемпион кровавого дома со всей силы нанёс рубящий удар и два лезвия со звоном столкнулись друг об друга. «Кровавый Охотник» обладал неистовой силой и с каждой секундой лезвие топора, сдерживаемое клинком, приближалось к лицу парня. Но противнику этого не хватало, и он стальным кулаком ударил в живот альтмеру.

Азариэль отскочил назад и топор, лишённый сдерживания, проскочил в миллиметрах от него, чуть не разрубив лоб.

– Ну, ты и слабак! – Прорычал «Кровавый Охотник», смотря на парня, взявшегося за живот левой рукой и исказившего лицо в гримасе боли.

По корпусу Азариэля разносилась жуткая боль, вызванная сокрушительным стальным ударом кровавого чемпиона, но магические системы брони уже заработали на полную катушку, стараясь как можно быстрей восстановить здоровье.

«Кровавый Охотник» в один кувырок оказался вплотную с альтмером и снова перешёл в атаку. Его топор вновь оказывался в сантиметрах от Азариэля. И вот удача покинула бывшего рыцаря…

Яростный враг сумел схватить другой рукой Азариэля за нагрудник и одним ударом рассёк ему мифриловую пластину. Только в последний момент парень подался назад, и холодное лезвие топора слега коснулось кожи. Альмер почувствовал, как кожу на его груди рассекает холодное лезвие зубчатого топора. Но на этом «Кровавый Охотник» не остановился. Он со всей силы пнул в грудь Азариэля, помяв ему панцирь и отбросив неистовой силой в сторону.

Азариэля отбросило в колонну, которую он почувствовал всей спиной. Адская боль пронзила всё тело, а по торсу бежали струйки горячей крови, обливающей грудь. Кости спины и груди болели настолько, что парень не мог разогнуться.

– Да ты прям как собака, брошенная против медведя! – Торжествуя, выкрикнул «Кровавый Охотник», явно смакуя приближавшуюся победу.

Бывший рыцарь с трудом встал. Перед глазами всё плыло, неистовая боль сковывала всякое движение и в уме пробежала одна единственная мысль – «Если что-то не сделать, то это конец».

И тут парень решил применить его – последний свиток, который у него остался от чародея, что явился и последним шансом на спасение.

Азариэль, пошатываясь и сплюнув кровь, запустил руку в кисет и достал мерцающий от сдерживаемой энергии боевой свиток. Парень ловко взмахнул ладонями и с его рук сорвался поток огромной электрической энергии. По своей мощности – полноценная грозовая молния ударила во врага. Массивы чистой, ничем не ограниченной энергии окутали, как паутина, «Кровавого Охотника», озарив сиреневым всё помещение. Треск и гул страшной волной прокатились по всему зиикурату. И металл, который был только в избытке, увеличил проводимость и уязвимость к электричеству врага к любого рода электрическим атакам.

Как только заклятье спало, и электрический треск сошёл на нет, послышались стенания «Кровавого Охотника». Его отбросило на метр, его, некогда прекрасная и могучая броня, дымилась и разваливалась на куски. От него исходил неприятный запах жжёной плоти и волос, которые стали дымом и пеплом. И он, чемпион самого опасного культа, кряхтел как старик, валяясь в бессилии.