Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

– Готфрид! – Крикнул Азариэль и на своей шее показал жест обезглавливания.

Суровый нордлинг всё понял. Он вознёс свою могучую секиру и пошёл к обессилившему врагу.

Враг не трепыхался, не молил о прощении и помиловании. Он гордо принял свою смерть и последним, что сорвалось с его обуглившихся губ, было:

– Нечестно.

И этот шёпот оборвала стремительно опустившаяся секира. С одного удара Готфрид отделил голову «Кровавому Охотнику», оборвав жизнь могучего воителя, и фонтан крови брызнул из шеи.

В эту секунду в храм вбежали сектанты. Вид поверженного владыки вызвал в них приступ страха и паники и Азариэль понял, что в этот момент оборона была сломлена.

Слух о смерти главы культа распространился по всей крепости за пять минут, чем и подорвал дух служителей культа. И потеряв единственное командование, сектанты стали целыми подразделениями сдаваться в плен. Через десять минут последнее сопротивление было жестоко подавлено, а через двадцать повсюду развивались имперские флаги.

Измотанный и помятый битвой Азариэль стоял во внутреннем дворе и смотрел, как десятки пленных уводят, чтобы заключить их в тюрьмы. Мужчины, женщины, старики и дети – никто не смог уйти от имперского правосудия.

Дождь постепенно стихал, обращаясь в слабую морось, а ветер становился более умеренным и приятным.

Альтмер стоял с рассечённым на груди кожаным камзолом, через который виднелись пятна вытекший и запёкшейся крови, без своего доспеха, который он скинул ещё в храме.

И тут наступил момент всеобщей развязки.

– Где тот доспех, который я тебе дал? – Настойчиво вопросил Агент Клинков.

– Он сослужил хорошую службу. – Бесстрастно ответил Азариэль и сложил руки на поясе, отчего командующий клинками слабо усмехнулся.

В этот момент во дворе появился Рихард. В своих руках он сжимал окровавленный моргенштерн и даже не собирался его убирать на пояс. В его глазах читался фанатизм и еле сдерживаемая злоба.

К нему подошёл старик в тяжёлой форме имперского легиона. И к их месту быстро поспешил Азариэль, чьему примеру последовал и Клинок.

– Вы сослужили отличную службу Империи, императору и народу Тамриэлю. В награду за ваши старания имперское правительство выделяет каждому участнику этой компании по пятьсот золотых септимов и жалует три слитка серебра. – С офицерской муштрой говорил старик и тут же в голосе перешёл на требовательный тон. – А теперь, по приказу императора, приказу Совета Старейшин, вы должны сдать два документа, поступившие вам ранее от императора уполномоченному лицу, то есть – мне.

Рихард положил свою булаву себе на плечо и голосом, полным презрения и наглости ответил:

– Во имя порядка и Джигалагга, я не стану этого делать. Ваши силы послужат нашему общему делу торжества порядка. Я поведу ваши силы против всего, что противостоит силам порядка и обращу их даже против императора, если он поёдет против Него.

– Ты обезумел! Именем императора, единственное наказание за такие слова – смерть! – Вскрикнул Клинок и попытался обнажить свой меч.

Но Рихард со всей силы, со скоростью молнии, пихнул плечом и повалил Клинка на землю и уже занёс над ним ядовитый моргенштерн, но послышался певучий звук клинка Азариэля.

Рихард в один оборот повернулся с вытянутой булавой, проскользнувшей в нескольких сантиметрах от носа парня.

– Ты решил мне противостоять? Чемпиону порядка? – Возмущённо вопросил Рихард.

Азариэль понимал, как сейчас нужно поступить. Он знал, что Рихард обезумел в конец, а единственное лекарство от безумия – смерть. И одним певучим взмахом меча, альтмер выше локтя отсёк руку бунтарю и в эту же секунду, проколов, как бумагу, броню пронзил повстанца, проткнув холодным лезвием сердце Рихарда.

И эти два листа, из-за которых и затеялся спор, вылетели из кармашка брони и понеслись по ветру, ничем не останавливаемые. Рихард, лишённый жизни обмяк и пал на землю, распластав конечности, а два листа угодили в жаровню, полностью там и сгорев.

И кровавая развязка всей великой охоты оказалась более чем печальна…

Часть шестая. Живые призраки прошлого Глава тридцать первая. Старая болезнь и новая чума

Спустя месяц. В деревне под Норт Поинтом.

Стояла прекрасная солнечная погода, что редко воцаряется в этих северных и весьма морозных местах. Прекрасный небосвод не укутывало ничего, и он сиял своей великолепной утреннею лазурью. Лёгкий ветерок всё же шалил, завывая и игриво щекоча кожный покров.

Деревня располагалась прямо посреди большого и прекрасного леса, что раскинулся на самом далёком севере великого Хай Рока. И к ней вела одна единственная дорога, которая некогда отпочковалась от длинного пути между Вейрестом и Норт Поинтом.

Неизвестный странник прошёл по этой дороге и практически подошёл к небольшой деревушке, ведущей свою мирную и ничем не обременённую жизнь. Он прошёл сквозь сдавливающие пространство лесные стенки и вышел прямо к большой полянке, в которой и расположилась тихая спокойная деревня северного Хай Рока.

Несколько домов, чей фасад абсолютно соответствовал стандартному бретонскому стилю – фахверку. Дома были одноэтажные и располагались неким полукругом, образуя своеобразную площадь. Да, пять домов, своим полукругом образовывали главную торговую и политическую площадь всей деревни. И у каждого дома был свой, достаточно обширный участок, который уходил наружу из полукруга.

Несколько других построек, окончательно замкнувших круг, были выполнены несколько в ином стиле. Слева от главного здания стояло здание намного крупнее остальных и походило на двухэтажную обычную северную нордскую таверну, сделанную в центральноскайримском стиле. Справа же стояла одноэтажная постройка очень схожая на, те здания, которые строят обычно рифтенские зодчие. Такая же бревенчатая постройка, от которой приятно веяло ароматами жжёной стали, плотницких материалов и самыми разными запахами кузнечных растворов.

И посредине стояло стандартное имперское сооружение. Оно представляло собой вечный союз серого камня и бетона, который был присущ для всех имперских административных зданий, в которых происходит сосредоточение местной власти и откуда происходит управление поселением. Двухэтажное, с небольшими узкими окнами оно чем-то отдалённо напоминало союз архитектуры Хаафингарского стиля при существенном влиянии коловианской культуры.

Сразу было понятно, что в этом здании расположилась резиденция органа управления небольшой деревенькой, затаившейся в глуши. Но что это за орган, с первого раза было не понятно.

Но помимо этих строений, образующих круг, было ещё множество хаотично расставленных бревенчатых и досочных хижин, которых было не меньше десяти. Они не стояли в определённом порядке, а были разбросаны по всей территории расчищенной от леса местности. И возле каждой такой хижины располагался не такой обширный, но и не маленький приусадебный участок.