Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

Приближение к арсеналу ознаменовал плотный запах раскалённой добела стали и аромат горящих углей в кузнях и плавильнях. И через некоторое время они подошли к прекрасной постройке, от которой исходили заманчивые, но громкие звуки сочетания молота и наковальни, говорящие о том, что в этом месте идёт работа над доспехами и бронёй.

Туриил отворил массивную чугунную дверь, и всех обдала густая волна запаха пота и металла, вкупе с неимоверным жаром, буквально ударившим в лицо, словно это был проход в план «Мёртвые Земли». Многие от того неожиданного сочетания даже поморщились, но всё же пошли за рыцарем.

Повсюду были стойки с прекрасным оружием, ставшим самым настоящим произведением искусства. От каждого клинка, топора или кинжала исходило прекрасное мистическое свечение, знаменующее силу зачарования.

На ребят смотрели их же отражения, переполненные восхищением и удивлением, в начищенных до блеска, прекрасно и красиво выполненных, щитах.

Это оружие и броня было так выполнено, что могло пройти сотню битв, но вряд ли затупится или сломается. Конкуренцию этому оружию и броне могло составить только даедрическая экипировка, скованная чёрными кузнецами самого пламенного и жестокого из планов Обливиона.

Но ещё большее впечатление на неофитов произвели крупные коренастые представители всех рас, чья кожа блестела от пота, отражая огоньки пылающих углей в кузницах. Волосы каждого мастера были коротко подстрижены, а бороды абсолютно сбриты, ибо даже малейший волос в кузне мог подпалиться и провалить процесс создания совершенного оружия.

– Здравствуй, Тури. – Улыбаясь, радостно встретил мастер рыцаря, заключив его в свои плотные объятия.

– Здравствуй, Морлок. – Так же тепло ответил орку рыцарь, по-дружески с ним обнявшись.

– Что тебе понадобилось здесь? Починить доспех или меч? – С широкой улыбкой предложил мастер свои услуги другу, но увидев ребят, сразу понял, зачем сюда пришёл Туриил. – Пройди. Они лежат под тем столом. Только вчера их подлатал лично. – Подняв полностью руку, туго вытянув её, и молотом, что был в руке указал на верстак.

– Спасибо. Буду должен.

– Кстати, ты, когда мне вернёшь три медных слитка? Ты неделю назад мне обещал их отдать. – Не снимая улыбки, потребовал мастер.

– Давай, мне некогда. Мне нужно уложиться в срок. – Быстро и уже отходя от своего друга, прощался Туриил.

Эта ситуация весьма насмешила Азариэля, но только своей радости он не подал, постаравшись как можно быстрее её подавить и сохранить серьёзность на лице.

Тем временем рыцарь достал несколько деревянных сундуков, с металлической окантовкой и тут же открыл их, предоставив на свет несколько комплектов брони.

– Вот, молодая кровь, в этих доспехах обучались и тренировались несколько поколений до вас. Разбираем по размеру. Не брезгаем. Хоть они и пролежали в этих сундуках несколько десятилетий, вон мастер говорит, что их починил и подлатал. Надеюсь, что они не развалятся после первой тренировки на полосе препятствий. Так что сейчас и одеваем её.

В ответ орк лишь одарил Ремиила тяжёлым, подобно кузнечному молоту, взглядом, полный дружеского понимания.

Эти доспехи представляли собой полный комплект крепкого кожаного тряпья, скомканного и обмотанного вокруг сапог. Да, эта была серая крепкая кожаная куртка, одеваемая поверх старой серой рубахи, бесцветные штанные из грубой мешковины и кожаные сапоги с низким берцем. На этих доспехах не одного железного элемента ни было, не говоря уже о крепких пластинах.

Азариэля удивил этот контраст. Всюду висели прекрасно выполненные доспехи из самых дорогих материалов со всего континента, а они стоят в неброской, выцветшей и серой экипировке, едва ли способной выдержать удар кухонного ножа. Весь этот контраст в одежде отразился в душе парня неким стыдом, будто он в рваной одежде стоит посреди императорского дворца, собравшись просить милостыню. Но он быстро, буквально за несколько свыкнулся с тем, что ему несколько лет придётся проходить в этой броне и смерился с обстановкой.

– Морлок! – Крикнул через весь арсенал Ремиил. – Тебе нужно, что подбросить в печи или кузни для жара? Можешь использовать это тряпьё. Сказал рыцарь, указывая на старую одежду неофитов.

Эти слова вызвали глубокое негодование в душах ребят, постепенно готовое вылезти наружу.

Но рыцарь буквально почувствовал напряжение, бурлящее в душах неофитов, и в одно мгновение решил пресечь его.

– А теперь запоминаем! – Неожиданно повысил голос Ремиил, сделав своё и без этого мрачное лицо ещё серьёзнее. – Как сказано в кодексе: «Неофит должен с честью и мужеством превозмогать каждое лишение и утрату, даже самую незначительную или несоизмеримо огромную». Это я к чему? – Задал неожиданно риторически вопрос рыцарь и тут же сам на него ответил. – Ваши вещи это памятники прошлой жизни, которые вы оставили за стенами и к которой никогда не вернётесь. Привыкайте к лишениям, которые вас ждут. – Приостановись, осмотрел стоящих перед собой неофитов и напоследок кинул. – Вам выдадут новую одежду. А теперь за мной.

После этого урока и лекции о силе воли они быстрым шагом направились к прекрасному зданию, окутанному странным, но прекрасным голубым сиянием.

Это был Академион, от крыши которого ввысь устремлялись три высокие острые башни, которые подобно стрелам устремились вверх, стараясь оторваться от земли и покорить небосвод.

Неофиты с осторожностью зашли в Академион, ставший сосредоточением необычайной мудрости и удивительного состояния спокойствия, поселявшиеся в душах от странного, но приятного запаха зажженных благовоний. Потом им пояснили, что маги являются виновниками этого свечения и прекрасного спокойного состояния. Но помимо ароматов благовоний в прекрасных помещениях стеной витал запах алхимических ингредиентов.

Синие стены Академиона были отделаны серебром во многих местах, а там, где не было благородного металла, своей красотой блистали прекрасно исполненные фрески, повествующие об долгой истории Ордена, уходящей в неизвестность.

Туриил привёл неофитов в небольшую, но уютную на все возможные ощущения аудиторию. В ней все цветовые схемы приятно гармонировали не вызывая неуютного для глаза контраста. Любое ощущение на коже становилось настолько приятным, что любой порез в этой комнате мог показаться лишь лёгким поглаживанием пера. Все запахи стали жутко желанными для носа, вечно ищущего идеального аромата. Звуки стали не громкими, заботливо ласкающие ушную раковину мягко проникая в голову. Здесь можно слушать любого часами, даже самого неграмотного и тупого гоблина, который пытался бы выговаривать слова на эльфийском, причём скрипя своим голосом как гвоздь по стеклу.