Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

Вокруг культового места, образовав ровный круг, стояло чуть более десятка сектантов. Каждый из них поднял руки вверх и читал молитву, смысл которой показался парню бредовым. Все культисты носили на себе чёрные балахоны, подпоясанные верёвками. И не у каждого сектанта было с собой оружие. Все у нескольких последователей Намиры висели дубинки и самодельные ножи.

Похоже, это место было специально создано хартлендскими высокими эльфами для почитания Даэдра и спрятано айлейдами во время освободительной компании святой Алессии.

Азариэль не стал скрываться со своими спутниками, и они вышли из тени, сразу ринувшись в бой. Культисты не были сильны в ближнем бою. Их рубили как свиней на забое, ведь они ни чем не могли противостоять подготовленным наёмникам и паладину.

В первый раз за долгое время парень обратил меч против губительных сил. Парень не помнил, как изрубил сектантов, но отчётливо вспоминал, как его меч вновь прибрёл те свойства, которых лишился. Клинок Азариэля, подаренный когда-то Регентом, вновь вселял в парня уверенность и мастерство, будто сам стал направлять удары своего владельца.

Через пару минуту все сектанты были повержены и валялись на земле, кроме одного. Он стоял неподвижно, лицо его было укрыто капюшоном. Его балахон был тёмно–зелёного цвета болота. Когда все культисты пали и очередь дошла до него, он вознёс руки вверх, отчего на свет подались гнойные язвы и волдыри на его ладонях, и произнёс, булькающим голосом:

– О, Намира, дарующая благость разложения и презрения, даруй мне свою нечестивую силу. О Периайт, повелитель болезней, даруй мне свою стойкость, силу и суровость. Направь мои руки.

После этих слов, сектант поднял с жертвенника странный посох. Дизайн этого посоха напоминал сгнившие, сухие и переплетённые меж собой ветки, которые удерживали странный камень. Этот камешек отдавал зелёными оттенками и играл бликами на лунном свете, искажая его.

Внезапно сектант повернул посох на двух подходящих к нему наёмников и пустил его в ход. Из посоха вырвалась волна чёрной, густой и липкой жидкости. После того как это волна настигла наёмников их броня превратилась в ржавчину, а они сами начали гнить. Их кожа запузырилась, вздулась и начала тлеть. Через пару мгновений двое бедолаг скукожились, сжались до положения эмбриона и…сгнили. За несколько секунд они стали выглядеть так, будто уже месяцы во влажном месте провалялись и разлагались. И после того как струя прекратилась по помещению пробежала волна смрада, ударившая парню в ноздри и заставившая попятиться.

Вторая струя, вылетевшая из посоха, была направлена на паладина, но он сумел увернуться, сделав кувырок за стену.

Тем временем Азариэль вступил в бой. Его клинок ударился об посох и в эту же секунду почувствовался хруст древесины. Своим носом парень учуял, что от этого культиста изрядно воняет. Парень оторвал клинок и ещё раз ударил, но сектант ловко ушёл из–под удара и попытался плеснуть гнойной кислотой в парня. Но внезапно в его спину прилетел болт, выпущенный из арбалета паладина. Но сектант даже не шелохнулся, ни говоря о вскрике. Он медленно развернулся к паладину и приготовил посох. Азариэль бегом приблизился с культисту, но он совершил внезапный оборот и выпустил струю. Но парень был готов к такому исходу, а посему сделал кувырок, и шипящая кислота пролетела мимо, попав на алтарь, разъев часть насекомых.

Азариэль после кувырка оказался практически рядом с сектантом, чего тот не ожидал. Парень просто взмахнул рукой и отрубил руку, держащую посох. С сухими треском посох упал, а парень тем временем перерезал шею сектанту одним взмахом меча.

На землю потёк жидкий смрадный гной, перемешанный с кровью. И покачнувшись, он упал на землю как кусок мяса.

После чего паладин выразил восхищение, боевыми навыками парня, сказав, что ещё не видел наёмника, который бы сражался столь искусно. Но после этой похвальбы он подошёл к трупу, поднял посох и сломал об колено, предварительно разбив камень.

Азариэль заметил как плесень и грибок стали медленно, практически неприметно сыпаться со стены, а насекомые сбегать с алтаря или драться друг с другом. Влияние Намиры и Периайта постепенно сходило на нет в этом помещении.

Азариэль стал бродить по пещере в поисках желаемого. Пока паладин искал какие–то артефакты с Акавира, парень искал хоть что–нибудь, что наведёт его на отступников или Аквилу. Но так и не найдя в пещере бумаг или других подтверждений связи этого культа с предателями из Ордена было принято решение вернуться в город и рапортовать об успехе.

Азариэль сообщил графу Брумы о выполненном задании, протянув мешок с реликвиями с другого континента, и получил свою награду полностью, так как паладин отказался от денег.

Парень получил целый мешок набитый септимами, отчеканенными из меди. Две тысячи медных монет обременяли его дорогу, и он знал, как скинуть это бремя.

От самой Брумы и до этого места он просто пил. Всю дорогу Азариэль опустошал таверны и трактиры, заливая своё отчаяние и неудачу под Брумой. Весь этот путь парень с завидной жаждой поглощал всё то, что способно хмелить. И Азариэль пил, пил и пил пока не доковылял своей пьяной походкой до этого места, где намеревался отдохнуть от нескольких дней беспробудного пьянства.

Но Азариэль не смог «насладиться» своими воспоминаниями. Внезапно его сон и полуобморочное состояние прервал приятный женский голос:

– Вам ещё что ни будь подать? – Вежливо спросила разносчица Азариэля.

– Ещё вина! – Хмельным голосом воскликнул Азариэль.

– Вам не кажется, что хватит? – Спросила разносчица, явно жалея парня.

– Я плачу! Мне и решать! Неси, давай! – Нагло крикнул он девушке, почувствовав себя хозяином положения.

– Хорошо. – Подавленно сказала девушка.

Парень понимал, что ведёт себя как последняя пропившаяся скотина. И чувство вины тут же накрыло его с головой, заставив ещё сильнее отчаяться.

Через мгновение она принесла парню ещё один кувшин вина, и в этот момент Азариэль решил извиниться. Помимо сорока септимов медью, парень подал ей ещё десять золотом, в знак извинений. И даже попытался сказать, что он извиняется. Но хмель настолько овладел Азариэлем, что он просто рухнул на стол и выронил свои деньги, которые со звоном покатились по гнилому полу.

Служанке почему–то стало жалко этого парня. Она приняла эти деньги как плату за комнату. Девушка подошла к пьяному в хлам мужчине и попыталась его поднять, чтобы дотащить до комнаты.

Внезапно дверь в трактир открылась, и в него зашёл пожилой мужчина. Он был облачён в серые одежды, подпоясанные дорогим ремнём. Парень ясно увидел, что у него длинная и белоснежная борода, а на плечи ложатся такие же старческие седые волосы.