Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

Вошедший мужчина сурово оглядел помещение и тут же остановил служанку, которая безуспешно пыталась выволочь парня:

– Стой! Оставь его. – Приказным тоном он крикнул служанке, и она подчинилась, поспешно удалившись от столика.

Старик подошёл к пьяному парню и сел напротив него, предварительно растормошив пьяницу.

– Очнись. – Потребовал старик.

– Чшто тибе нужно? – Вопросил Азариэль, явно не контролируя свой пьяный язык.

– Выпьем моей настойки? – Вопросил новый гость, и вытащил бутыль с плескавшейся густой зеленоватой жидкостью.

– А то! – Воскликнул Азариэль и тут же приложился к горлышку бутылька, предварительно выхватив ив его из рук старика.

После того, как жидкость коснулась стен желудка и начала всасываться, Азариэль почувствовал, как кровь в нём буквально вскипает. Как в его ушах раздаётся жуткий и нестерпимый гул, а голову начинает дико и до изнеможения крутить, будто его закрутило в вихре смерча. Пока голова чуть не разрывалась, его тело начинала трясти судорога, которая чуть не опрокинула парня на пол.

Тут он увидел, что его собутыльник даже не приложился к этой самой «настойке» и просто сидел и смотрел на него.

– Это… не… настойка. – Проскрипел сквозь зубы парень.

Конечно же нет. – С еле сдерживаемой злобой ответил старик. – Эта штука быстро прочистит тебе голову.

– Кто… ты? – Сквозь боль вопросил Азариэль.

– А кто ты? Посмотри на себя. – С упрёком начал незнакомец. – И это наследие Ордена? Эта пьяница всё то, что осталось от некого великого и могущественного воинства? Это в тебя некогда поверил Регент? Сейчас ты не достоин того, что бы даже называться рыцарем канувшего во мрак истории Ордена, не говоря о том, чтобы носить этот клинок. Сейчас ты алкаш, скитающийся по тавернам и не знающий своего предназначения. И каждый день, который тебе даёт Акатош, ты проводишь, утопая в пьянстве. Это не достойно чести и славы рыцаря.

– Да…кто…ты такой?

– Я тот, кто пришёл тебе напомнить твоё предназначение. Я тот, кто обязан тебя вернуть на путь, с которого ты свернул. Во имя Империи и Тамриэля на тебя в этой игре поставили сами боги, и ты не имеешь права подвести их. А теперь возвращайся в строй и служи Ордену, которому ты некогда присягнул. Запомни: долг кончается только со смертью.

После этих слов незнакомец просто встал и ушёл, а Азариэля ещё с минуту мутило и кидало то в жар, то в холод. Но когда всё закончилось, парень почувствовал, что протрезвел. В его голове появилась ясность мысли и чёткость соображения. Его несколько подташнивало, обезвожило и лишило сил, а по телу сбегали ручьи пота, но главное, что появилась трезвость за эти несколько дней.

Азариэль даже не успел помыслить о незнакомце, как дверь в таверну распахнулась и зашла невысокая девушка.

Её лицом и фигуру скрывал плащ-капюшон. Она зашла и озернулась по сторонам в поисках мест. И после недолгого осмотра она верным шагом направилась к Азариэлю. Она лёгкой походкой подошла к столику и села, сняв капюшон.

– К вам можно присесть, добрый господин? – Мягко спросила девушка.

– Конечно, приваживайся. – Ответил Азариэль.

Он узнал её. Девушка была невысокого роста, длинными тёмными волосами, выразительными кариевыми глазами, округлым прекрасным личиком…. Это была Мирцилла. Она, некогда вместе с другими неофитами некогда ушла из Ордена и принимала участие в битве, из которой ей каким-то чудом удалось отступить.

– Вы нальёте даме вина? – Игриво спросила Мирцилла.

– Конечно. – Ответил Азариэль и наполнил кубок пьянящей жидкостью.

– А как ваше имя? – Вопросил тут же парень.

– Моё? – Невинно спросила девушка. – Называй меня Велия. – Последовал мягкий и игривый ответ.

Похоже, она не узнала парня, чему он сейчас и обрадовался и решил разыграть эту партию.

– А тебя как зовут?

– Филовандрель, зови меня Филовандрель. – Уверенно ответил Азариэль.

– Какими судьбами здесь, Филовандрель?

– Пропиваю деньги. – Кратко ответил юноша и тут же задал контрвопрос. – А ты как здесь оказалась?

После ответа парня девушка немного поморщилась, но потом слегка улыбнулась и заговорила:

– Я? Да просто гуляю. Я путешествующая артистка, у нас целая труппа.

– А где ваш лагерь?

– Здесь, неподалёку. Но давай поговорим о чём, то другом.

– Хорошо.

– Как тебе новая постановка в имперском театре, не правда ли прекрасно.

– Несомненно, она была прекрасна. – Ответил Азариэль, не зная, о чём идёт речь.

– А, ты в курсе, что казнили местную музыкантшу–барда, за то, что она была уличена в поклонении Даэдра? Это ведь не справедливо? – С трепетом и волнением, но в тот же момент с негодованием, вопросила Мирцилла.

– А ты не думала, что эти культы могут быть просто опасны?

– Почему, разве люди не вольны в выборе веры, разве имперский культ девяти богов чем–то лучше других религий.

– Ты когда ни – будь, сталкиваясь с культом Боэтии.

– А, что?

– Это жестокий культ, они проповедуют убийство слабых, и они убивают их.

– Наш культ не такой.

– Что? – Резко спросил Азариэль.

Мирцилла подняла голову, в её прекрасных глазах мелькнул свет. Азариэль сейчас понимал, к чему всё клонится. Парень уже понял, что эта история с артистами и бродячей труппой – миф.

– Я вижу, что ты человек хороший, просто отправляйся за мной. – Без лишних эмоций сказала она.

– А, что за культ? Я просто обязан это узнать прежде чем мы с тобой, куда–либо пойдем.

– Мы проповедуем свободу.

– А поподробней? – Вопросил парень, удивляясь тому, как быстро она перешла от прошения выпивки до сектантской агитации.

И Мирцилла стала рассказывать всю суть того, что отступники потом назвали «Поклонение четырём домам». Она подробно рассказала про объект своих почитаний и про то кому поклоняется её «дом». Азариэль узнал, что это банальное поклонение определённым Даэдра, которых собрали в единую лигу и провозгласили «домом». И так получилось четыре «дома», в которые входили самые различные принцы Даэдра. В «дом отвращения и болезней» входили Периайт и Намира, ибо своими силами и дарами смертным вызвали только глубочайшее омерзение и смертельный шёпот вируса, который с точностью стрелы попавшей в сердце, убивал. В «дом знания и обмана» входили Клавиус Вайл, Хермеус Мора, Шеогорат, Мефала и Вермина, ибо эти боги были в силах дать способность смертному владеть волей других, наградить его знаниями или обмануть, чем обрекут его на жалкое состояние. В «дом крови и войны» входили Мерунес Дагон, Молаг Бал, Малакат, Боэтия и Хирсин, ибо своим благословением могли наделить смертного такой силой, что в боевом искусстве ему не будет равных и в одиночку он сможет попрать целый легион. И последний дом, состоявший из одного бога назывался «домом наслаждений», ибо Сангвин своими дарами способен был усладить любую похоть смертного.