Александр Быков - Дружина сестрицы Алёнушки (трилогия) [СИ]

— Пошли отсюда, Илья, — заторопилась Алена.

Про себя девушка тоскливо подумала: «Ох, и достанется же мне на орехи от Горыныча. И дня не прошло, а уже слух идет по всему Киеву, что он двенадцати, а то и осьмнадцатиголовый… Ведь ему теперь придется соответствовать…»

— А чего это они все про головы, да про хоботы? — уточнил Илья. — Это точно Горыныч был?

— Да он это, он!.. Просто я для устрашения рассказывала всем, что Змей был о двенадцати головах и о двенадцати хоботах… Ты только ему не сказывай, а то Горыныч обидится.

— Не скажу, — кивнул Илья. — Только неладно получается. Как теперь смотреть в глаза Забавушке?.. Посидел бы лучше я еще в погребе. А потом бы князь все равно остыл, все простил бы, да меня и выпустил. Ну зачем ее вам надо было впутывать?..

— Ты что же, Илья, всерьез думаешь, что Змей Забаву обидит? — Алена с удивлением посмотрела на богатыря. — Ты же не первый год Горыныча знаешь. Он еще ни одной принцессы не съел… Да Забаве, может, у него в замке вольготнее будет, чем во дворце Владимира.

— Змеевы повадки все я ведаю, — озабоченно покачал головой Илья. — Ведь Забава наша девица бойкая, да к тому еще и любопытная. Вот поспорить могу, хоть на всю казну, видом Змей не испугал ее нисколечко. Ну как он к ней в человечьем виде явится? Ну, как девица в него влюбится? Али Змею самому она приглянется? Хоть ребенок она, да уж все при ней. Ох, болит мое сердце за Забавушку. Зря вы эдак вызволять меня затеяли, — Илья тяжко вздохнул. — Хоть бы вы сперва спросили меня, что-ли…

Про себя Алена ахнула: «А ну как и впрямь Горыныч влюбится в эту девчонку? Да нет, не может такого случится. Не явится он перед Забавой в человеческом облике, не станет наш план рассекречивать. Однако, надо будет при случае намекнуть ему, что Забава Илье нравится, не станет же Змей у друга зазнобу отбивать».

До конца успокоить себя у Алены не вышло, она разнервничалась и оттого несправедливо досталось Илье.

— Ну уж извини, что тебя не спросили. Не до того было, — Алена глянула в честные глаза Ильи и сбавила тон. — Я-то думала, что друзей не спросясь из беды выручать бросаются. Горыныч, между прочим, сперва по-другому тебя вызволить хотел. Снесу, говорит, хвостом ту постройку, что над погребом, а потом выну Илью и — поминай как звали.

— Спаси бог от такой помощи, — перекрестился Илья.

— Вот и я так подумала и отговорила его… Выходит зря?

— Нет, не зря… Но неладно как-то получилось, все-таки.

Тем временем они вышли из городских ворот. Илья набрал полные легкие воздуха и лихо засвистел. Потом еще раз. Со стен взметнулись и испуганно закружили над ними птицы. Из-за близлежащего лесочка донеслось конское ржание, и вскоре на дорогу перед Ильей выскочил Чубатый под седлом, с уздечкой в зубах.

— Ну что, Аленушка? Прощай пока. Спасибо тебе за заботу, за дружбу… Поеду я Забаву выручать. А потом уж на заставе встретимся, — и Илья одним прыжком вскочил на Чубатого.

— Стой! Куда! — Алена вцепилась в ногу Ильи.

— Нет уж, с собой я тебя не возьму. И не проси даже. Горыныча тебе видеть вредно. Да и мне без тебя хлопот меньше будет…

— Да послушай! Я сказать хочу, что Горыныч просил не освобождать ее так-то вот сразу. Несолидно это, говорит, получается. Будто бы Илья так легко меня победил. От такой победы и мне и Илье мало чести будет.

— Дитя малое томится в плену, а я тут о его змеиной чести заботиться буду?! — возмутился Илья.

— Да не только в этом дело! Пойми, нельзя тебе сейчас к Змею. Яга, конечно, задержит их, но надолго ли?

— Кого это их? И вообще, при чем тут Яга?.. Ты давай рассказывай, Аленушка. Все, давай, подробно мне рассказывай. Снова каверзу какую-то затеяла?

— Вот что, Илья. Поехали-ка сперва на заставу. Там я разом вам все объясню, чтобы трижды не повторять. А потом… Совет мне ваш нужен и помощь. Одна я, боюсь, не справлюсь.

— Ну и девка! Замутила, запутала… Что ж, поехали. Куда от тебя денешься?

Илья подхватил Алену, посадил перед собой. Потом, придерживая девушку левой рукой, развернул Чубатого на юг и пригрел его плеткой по крупу. Конь оглушительно заржал и с места рванул в богатырский скок.

Когда они приехали на заставу, их не встретил никто, кроме Полкана.

— Подождем, — пожала плечами Алена и отправилась в инспекцию по дому.

— Подождем, — кивнул Илья и пошел топить баню.

В трапезной все вещи были на местах. Только скатерть самобранка куда-то делась из сундука. Алене послышалось, что в комнате Добрыни кто-то есть. Девушка осторожно заглянула туда и обнаружила Добрыню, сидящего на полу, на подушке. Скатерть-самобранка лежала перед ним, расстеленная на сундуке, а на скатерти стоял кувшин с вином. Добрыня держал в руках пустой серебряный кубок и с интересом изучал его дно.

— Привет, — поздоровалась Алена.

Добрыня в ответ только хмуро кивнул и, потянувшись к кувшину, наполнил кубок вином. Посмотрел на него, глубоко вдохнул, выдохнул и выпил кубок одним махом.

— Что это с тобой, Добрынюшка?..

Богатырь молча наполнил кубок снова. С интересом проследил, как в него упала последняя капля, и поставив кувшин на скатерть-самобранку, хрястнул по ней кулаком.

— Повторить!

Алене показалось, что скатерть испуганно пискнула. Потом пахнуло озоном, и на скатерти, вместо молниеносно исчезнувшего пустого кувшина, появился другой, чуть пониже, до краев наполненный пряно пахнущим вином.

— Да что случилось-то?.. — снова спросила Алена.

— Тризну справляю, — буркнул Добрыня и вновь одним махом опустошил кубок. Тут же потянулся за новой порцией.

Алена присмотрелась к Добрыне и вздрогнула. Вся его рубаха была покрыта бурыми пятнами.

«Наверное, вино на себя пролил», — попыталась уверить себя Алена.

Добрыня глянул на нее темным взглядом, от которого почему-то на душе сделалось совсем нехорошо. Алена торопливо вышла и тихонько прикрыла за собой дверь. За спиной она услышала журчанье вина.

Обойдя весь дом и не обнаружив там больше никого, Алена вышла на крылечко, на солнышко. Села на теплые ступени. «Что он там, в степи, сотворил? — она зябко обхватила себя за плечи. — Ох, братцы вы мои названные, что же вам так с любовью не везет? А ведь Добрыня еще об Алешином сватовстве не знает…»

Из бани вышел Илья, довольный и румяный. В белоснежной, вышитой по вороту красным рубахе.

— А пар-то, пар! — радостно раскинул он руки. — Целый месяц-то я этого пару не видывал, аж соскучился, в погребе сидючи!.. Ты чего сидишь такая хмурая? — подошел он к Алене. — Чем грустить, сходила б лучше, попарилась.

— Спасибо. Что-то не хочется, — покачала головой девушка.

— Что, кто-то приехал?

— Добрыня. У себя в комнате… Пьет.

— Он что, обидел тебя? — нахмурился Илья.