Анатолий Дроздов - Запасной мир

— Где Бетти?

Королеву мы оставили с лошадьми под присмотром Мирки. Выделять солдат для охраны я не стал – каждый ствол на счету. Правда, Их Величество рвались в бой, дескать, умеют стрелять. Пришлось пообещать, что свяжу. Проняло.

— Я отправил за ней человека, черр!

— Да не тянись ты так! — морщусь.

— Простите, черр. Просто я… Представить не мог, что десять фузилеров положат двадцать гвардейцев, потеряв при этом лишь одного своего. Никогда бы не поверил, если б такое сказали. Теперь понимаю, почему Ее Величество выбрала вас. Хочу заверить: я с вами, черр! Мы с вами!

Куда вы из колеи денетесь?..

Перед тем как стать на бивак, отряд заехал в селение. На единственной его улице к нам подбежал простолюдин в поношенной одежде и низко поклонился.

— Я староста! — сообщил, выпрямившись. — Чего угодно благородным черрам?

— Пожрать и выпить, — сообщил Родж.

— Прошу прощения, черр! — развел руками староста. — Гвардейцы забрали все. А выпивки у нас не водилось. Хлеба нет, а тут торч гнать!

Родж нахмурился и потянулся к палашу. Я тронул его за плечо и выехал вперед.

— Вот!

Я вложил в ладонь старосты крону. Тот мгновение ошарашенно разглядывал монету, затем сжал ее в кулаке.

— Мясо, хлеб, свежие овощи и торч на всех, — перечислил я. — Это не все. На пути к Иорвику лежат убитые гвардейцы. Их надо похоронить. Только смотри, чтоб трупы не ободрали!

Я заговорщицки подмигнул старосте. В глазах его мелькнуло понимание.

— Не извольте беспокоиться, черр! Все сделаем, как надо!

Он убежал и вскоре явился во главе процессии. Пейзане в поношенной одежде тащили битого поросенка, окорок, несколько свежих хлебов, кувшины с торчем, корзинку с овощами и еще одну с яйцами. Фузилеры, спрыгнув с седел, стали принимать провизию.

— Продувные бестии! — проворчал Родж. — А говорил, что ничего нет. Одежда поношена, а рожи сытые. Прикидываются бедными. Высечь бы их!

— Некогда! — угомонил я новоиспеченного полковника. — Нас ждет Ним!

Выезжая из селения, мы увидели на улице десяток пейзан во главе со старостой. С лопатами на плечах они спешили к месту боя. Родж при виде этой картины вздохнул и плюнул.

Бивак разбили на берегу речушки. Близ хлопотал у костра, а я занялся ранеными. Родж не соврал: ничего серьезного, CID не понадобился. Я продезинфицировал и зашил раны, после чего отправил солдат к костру. Когда поспел ужин, фузилеры расселись у костра. Кувшин с торчем пошел по рукам. Мы с Бетти пить отказались. Фузилеры только обрадовались – их порции возросли. Солдаты ели, пили и, насытившись, затянули песню. Я подхватил обожравшуюся Мирку и пошел к реке. На берегу сел и снял с пояса флягу. Но не успел поднести ее ко рту, как за спиной послышались шаги. Бетти…

— Оли погиб, а они поют, — сказала королева, присаживаясь рядом. — Разве так можно?

— Они рады, что уцелели, — сказал я. — На месте Оли мог оказаться любой из них. Это солдаты, Ваше Величество, они привыкли к смерти.

— Все вами восхищаются, — продолжила Бетти. — Говорят: убили пятерых.

— Четверых.

— Вам их не жалко?

Я приложился к горлышку.

— Можно и мне? — попросила Бетти.

Я протянул ей флягу. Она глотнула и закашлялась.

— Гадость!

Я забрал флягу.

— Вы не ответили на мой вопрос, Айвен! Что вы чувствуете, когда убиваете людей?

Я почесал Мирку за ушком. Та стрекотнула.

— Первый человек, которого я убил, Ваше Величество, был школьным учителем. Однажды он взял пистолет, взрывчатку – порох по вашему, — пришел в школу и захватил в заложники целый класс. После чего объявил, что убьет всех, если не получит миллион золотом и возможность уехать. В подтверждение своих слов убивал по ребенку каждый час. Прежде чем мы появились, застрелил троих…

Я смолк. Учитель был европейцем, кажется, из Португалии. В Африке он проработал десять лет. Его любили дети и очень хвалили в миссии. Что переклинило в португальских мозгах, так и не узнали.

— Как вы его убили?

— С задней стороны здания забрался на чердак. Климат там жаркий, поэтому потолков в школе не было. Я по балкам прошел к классу и выстрелил сверху.

Учителя я ранил – хотел взять живым. Но когда он упал, дети набросились на убийцу. Молотили всем, что попало в руки. Я спрыгнул и попытался вмешаться – меня отшвырнули. Когда вбежали солдаты, учитель годился лишь на жаркое. Африка…

— Что я испытал в тот момент, Ваше Величество? Огромную радость. В классе было сорок детей, тридцать семь из них уцелели. Сегодня я не убивал людей, Ваше Величество, их там не было. Тот, кто взял в руки оружие, чтобы нести смерть невинным, перестает быть человеком. Он превращается в злобную и опасную тварь. Тем самым он сам вычеркивает себя из списка живых. Были ли у гвардейцев матери, жены и дети? Не знаю. Честно говоря, мне на это плевать. Я рад, что они умерли, а мы с вами – живы. Я ответил на ваш вопрос, Ваше Величество?

Бетти положила ладошку мне на руку.

— Простите, Айвен!

— Ничего страшного, Ваше Величество. Меня о таком уже спрашивали.

Катя. Ее это очень интересовало…

— Я рада, что вы со мной, Айвен! Спасибо! Можно взять Миранду?

— Она обожралась, поэтому тяжелая. Не даст спать.

— Я потерплю.

Бетти забрала Мирку и унесла. Я спустился к воде, отстегнул протезы, и погрузил культи в реку. Блаженство! За три дня я пропах потом – конским и своим – до самых костей. Приедем в Ним, закажу себе ванну и буду отмокать. И пусть все идет лесом!

— Отважные фузилеры! Славные сыны Алитании! Братья! К вам обращаюсь я, друзья мои!

Голос у Бетти звонкий, девичий, но громкий – слышно каждому. Ну, так и слушателей немного. Полки в Алитании небольшие: четыре роты по двести человек в каждой, плюс батарея. К тому же битва у Иорвика проредила фузилеров. В строю шестьсот семьдесят три человека. Цифра точная: фузилерам вчера выплатили жалованье. По кроне солдату, по две – сержантам, по пять – офицерам. Благо пехотных офицеров в полку всего четверо, не считая Роджа, а сержантов – восемь. У артиллеристов один фейерверкер и четверо его помощников. По нашему говоря: командир батареи и командиры орудий. Так что золота, взятого у гвардейцев, почти хватило, я только чуть добавил. Сволочью был покойный съёрд Рилли, но здесь помог, хотя и невольно. Одно дело пообещать, другое – выдать деньги. Лица у солдат из-за этого довольные, слушают с восторгом. Еще бы! Когда это монарх звал их братьями и друзьями? Офицеры-то норовят больше по морде, а про сержантов и говорить нечего. Королевский двор от солдата далек, как луна на небе.

Бетти говорит взволнованно, чуть с надрывом. Обстановка способствует. Королева стоит на пушечном лафете, рядом – полковое знамя и караул с обнаженными палашами. Все предусмотрено: и антураж, и слова. После боя с гвардейцами мы занялись сценарием. Четверо фузилеров ускакали готовить полк, а мы двигались следом, заучивая слова. Удачный экспромт – это хорошо подготовленный экспромт. Подходящую речь я нашел в импланте. Некогда товарищ Сталин зажигал ею сердца. Нам тоже требуется. Пришлось, конечно, отредактировать под текущий момент. Черная клика Дигганов покусилась на завоевания славного Харри. Покойный король радел о подданных. "Утром мажу бутерброд, сразу мысль: а как народ?.." Харри видел в благородных не жирующих паразитов, а защитников Отечества. "Слуга царю, отец солдатам…" При нем народ жил сытно и счастливо. (Торч был слаще, а девки толще.) Враги Алитании дрожали в страхе. (Драчливым был покойный Харри – это точно.) Но тут пришли Дигганы и все изгадили. Они разворовали казну, пировали во дворцах, швыряя золото любовницам, в то время как бесстрашным солдатам не платили жалованья. (Лица фузилеров суровеют: точно не платили, гады!) В результате Глен напал на королевство. Только отвага и самопожертвование фузилеров и других полков позволили справиться с супостатом. Но Дигганы не унялись. Им плевать на страну, они ищут власти. Уморив любимого брата королевы (не страшно, что Бетти Эвана в глаза не видела), мерзкая клика задумала убить и единственную законную наследницу трона. Убийц возглавил Рилли, первый съёрд королевства, гнусное отродье проклятого рода. Если б не храбрые фузилеры… Они разнесли гвардейцев, показав, кто в Алитании настоящий солдат, а кто лишь носит мундир…