Надежда Мамаева - Интервью для Мэри Сью. Раздразнить дракона

После этих слов маг ударил посохом, круто развернулся и зашагал прочь. Надо ли говорить, что в Умара и Брока тут же прилетели малые шаровые молнии и прожгли в одежде обоих дыры. Не нужно было гадать, чтобы узнать, за чьим авторством разряды. Здых и Кермин, которых только что потеснили, не преминули воспользоваться возможностью если не в воздухе, то на земле намылить шею первому герою войны с драконами и главнокомандующему этих самых драконов. Правда, о том, что простой на вид маг и есть тот самый ящер, что вел за собой в бой всю летную рептилистую эскадру, они, к счастью, не догадывались.

Умар зло зашипел, сбивая пламя и вправляя вывихнутую моим «супругом» кисть. Брок похлопал себя по груди, потушил загоревшуюся ткань.

— Только после него, — обращаясь к толпе, бросил Брок, кивнул на драконоборца и тем самым дал понять: вызов принял, но поединок будет после сражения с Умаром.

Два кивка незадачливых магов подтвердили, что дракона услышали.

— Да уж, у магов, как посмотрю, перед этим турниром жутко боевое настроение, — заметил Йон, все это время на всякий случай державший меня за локти: а вдруг ринусь помогать дракону?

— Боевое до начала турнира запрещено, как заметил этот мессир, — проворчала я. — Поэтому у них пока лишь травматическое.

Брок на мое заявление фыркнул и, кажется, даже скупо улыбнулся.

— Чему радуешься? — сварливо заметил шкура.

— Чему-чему… Думал, придется от пульсаров на арене уворачиваться, а вышло, что даже полетаю… Может, собственным драконом обзаведусь… — чуть мечтательно, словно вживаясь в роль по Станиславскому, выдал Брок.

— А, ну раз дракона собственного заимеешь, это, конечно, меняет дело, — с издевкой парировал Йон.

В их милый мужской разговор вклинился голос драконоборца:

— Эй, как там тебя звать, ведьмин супружник?

— Брок.

— Просто Брок?

— Нет, Брок Типо-о-графский, — выпалила я первое пришедшее на ум, чем в очередной раз поставила в тупик драконоборца, да и не его одного. Дракон, который по моей милости стал то ли подобием графа, то ли представителем рода Офсетной Печати, тоже с интересом воззрился на меня.

— А я Лекса Типографская, — с этими словами я с энтузиазмом схватила руку Умара, мстительно цапнув ту, которую чародей только что вправил, и затрясла. — Искренне не рада нашему знакомству, но, как говорится, вежливость-то никто не отменял.

В этот миг я увидела чернявую макушку, и не просто увидела, но и узнала ее обладательницу — Ярика.

— В знак примирения я готова выдать вам предсказание на ближайшее будущее, причем совершенно бесплатно. Буквально через пару минут вы встретите свою судьбу. Она черноволоса, молода и ярка. И ее имя — ей под стать. Такое же яркое и жгучее.

Хотела добивать: «А нам уже пора», — но Умар меня опередил:

— Если думаешь улизнуть, рыжая, то знай: твой Брок живым с небес не вернется, а ты станешь моей.

Йон расплылся в улыбке: уж кто-кто, а перевертыш прекрасно знал, что грозить дракону облаками — все равно что сумоисту пироженкой. Впрочем, шкура предпочел оставить эти знания при себе.

Дракон же смерил блондина взглядом и наконец заметил мою активную жестикуляцию за спиной противника. А потом узрел ту особу, на которую я активно указывала. Он тоже узнал Ярику и, бросив сухое:

— Увидимся в небе! — развернулся и зашагал прочь.

Когда мы уходили, маг казался жутко довольным. Ровно до тех пор, пока на все загоны не прозвучало звонкое девичье:

— Господин Умар!

Ярика пошла в атаку. Я лишь усмехнулась: ведьма не ведьма, а предсказание-то точное!

Когда же мы пробрались к зрительским рядам, я, оглядевшись, спросила:

— Ну что, уходим?

Оборотень с драконом слаженно кивнули, но, увы, выполнить задуманное не получилось: невидимый барьер не выпускал Брока за ограждение. Как выяснилось, участники боев не могут покинуть пределы ристалища, не сразившись со своими противниками. Был, конечно, и другой вариант, но мне не хотелось тащить на себе драконий труп. Опыт транспортировки полудохлого ящера уже имелся, но повторять его с абсолютным мертвяком я как-то не стремилась.

— Вот скажи мне, на кой нужно было лишь ослаблять путы на этих пойманных? Не мог сразу всех отпустить, и летели бы они…

— Это однозначно расценили бы как провокацию со стороны драконов, а мир между нами и людьми и так слишком шаткий.

— А так, значит…

— А так, значит, решат, что маги недостаточно сильны, чтобы быть наездниками, — припечатал Брок.

Загудели трубы, оповещая, что скоро начнется турнир. У меня от плохого предчувствия засосало под ложечкой.

Сначала сражались на арене. Организаторы этого «мракобесного и непотребного», как судачили в толпе, а значит, дюже интересного магического мордобоя не стали тратиться на песок для арены, решили, что грязь мягкая, целебная и самое главное — не стоит и гнутой медьки. Потому и оставили ее, родимую. За что получили сердечное спасибо от всех участников турнира, которые после завершения боев снаружи напоминали элитных хряков на поросячьем курорте. То бишь были вымазаны целебной и смягчающей удары жижей с ног до головы. А особо счастливые, те, кого противники носом повозили по чудесному грунтовому покрытию, — еще чуточку напоминали хряков и изнутри.

Когда же первая часть сражения закончилась, герольды объявили, что вот прям сейчас зрители увидят небывалое зрелище: маги-самоубийцы на загривках ящеров, в смысле отважные герои укрощают драконов.

Брок, подмигнув мне и похлопав побратима по плечу, бросил:

— Ну я пошел, встретимся у леса, за городом, — и, не позволив мне сказать ни слова, потопал к загонам.

— Волнуюсь за него… — Я повернулась к Йону.

Шкура обнял меня, но отчего-то скидывать руку оборотня с плеча мне не хотелось, хотя жест и вышел фривольным. Будь рядом лиса — обязательно на это фыркнула бы. Но Патрикеевна затерялась где-то в толпе еще при входе на ристалище.

— Не переживай. Это остальные будут скакать, как на диких лошадях без седла. Брок же поедет на закорках у родича. Ничего с ним не случится. А нам надо пробираться поближе к выходу…

Зачем — спрашивать я не стала. И так очевидно: это зрители думают, что их ожидает укрощение драконов. А на деле — если Брок все сделал верно, ящеры поскидывают седоков и будут таковы. Но как сам ящер думает выкрутиться из этой ситуации? Хотя ему виднее, о чем договариваться с сородичем.

Над ареной пронесся оглушительный крик, и драконы, выпустив струи пламени, взмыли в небо.

То, что полет на загривке дракона — не увеселительная прогулка, стало понятно уже через пару мгновений, когда один из ящеров, совершив несколько кульбитов в воздухе, начал стремительно набирать высоту. При этом крылатый плевать хотел (как в переносном, так и в прямом смысле этого слова — огнем) на понукания и попытки мага-наездника натянуть силовой аркан. Толпа слаженно ахнула, когда дракон, перекувыркнувшись в воздухе и зависнув на пару секунд брюхом вверх, резко ударил крыльями и сбросил с себя седока. Освободившись, угольно-черный ящер свечкой взмыл ввысь.