Анна Бруша - Иди к черту, ведьма!

— Отлично, я рада, — только и смогла сказать Ева. Ощущение нереальности усилилось. — Черт-переводчик, — задумчиво протянула она. — Знаешь, что я тебе скажу?

— Что? — спросил Варфоломей.

Ева заметила, что глаза у него не слишком человеческие. Зрачок все время менял форму: то становился квадратным, то вытягивался в узкую полоску, а в самой глубине словно бы горело пламя.

— Ты хоть представляешь, как это все сложно…

— Переводить? Я посмотрел — ничего особенного. Текст странноватый, но в остальном…

— Да при чем здесь перевод! Я о другом… Ты представляешь, сколько на планете Земля людей? Тебе не понять, как сложно при этом встретить нормального мужчину.

Варфоломей мотнул головой, признавая, что ему не понять и к такому пониманию он не стремился.

Ева продолжила:

— И вот ты оказываешься в Венеции. И нет бы мне задуматься, что таких встреч, как у нас с тобой, не бывает. Шанс такому случиться — один на миллион. Ты встречаешь симпатичного, забавного, сильного, сексуального мужчину, который знает кучу языков…

Варфоломей коротко улыбнулся. Определения Евы ему польстили. Мужчины во всех мирах обожают, когда их хвалят.

— И что? Он оказывается не человеком!

— Да, — подтвердил Варфоломей. — У вас такой мир замкнутый! Вы думаете, что единственные разумные существа во Вселенной. Но можно же шире смотреть на вещи?

— Можно… Но не каждый день узнаешь, что черти существуют, — заметила Ева. — Еще скажи, что инопланетяне бывают. Зеленые человечки!

— Про инопланетян ничего не могу сказать, сам не встречал, — ответил Варфоломей.

— Знаешь, я могла ожидать чего угодно. Можно легко нарваться на ипохондриков, нарциссов, эгоистов всех мастей, просто странных типов, нытиков, маминых сынков… У меня как-то был свой личный маньяк. Увидел меня где-то и преследовал. Писал странные письма и часами караулил в подъезде. Жутковато, скажу я тебе, — Еву понесло. — Нет, как правило, все это сразу видно, но некоторые маскируются. Весьма удачно. Как-то меня угораздило сходить на свидание с «практикующим садистом». Он себя так называл. Вроде парень как парень. Симпатичный. Нас подруга познакомила. Кстати, я из-за него больше не пью газировку на свиданиях. Представь: при первой же встрече человек тебе говорит, что он «доминант»? И предлагает «провести в мир своих темных желаний». Вот тут-то у меня кола из носа и пошла. Сразу, значит, доминант — и все тут. Я проверять не стала. Ну, понятно, что остался он со своими желаниями… И знаешь, я вот сейчас подумала: хорошо, на самом деле, что все так быстро выяснилось. Все сэкономили время и нервы. Но бывает еще хуже! Например, парень всем хорош! И умный, и симпатичный, и смотрит на тебя влюбленными глазами, а ты понимаешь, что он тебе вот вообще никак. Совсем. И подбешивает, и вообще не твой. И наконец…

Варфоломей очень внимательно слушал и не перебивал.

— …самое ужасное. Он тебе нравится. Всем хорош. Но ты не нравишься ему, — щеки Евы раскраснелись. — Он на тебя не смотрит и не замечает, ты для него пустое место, и… и… все. Ты понимаешь, как сложно? Это же какой-то Ад!

Ева вздохнула. Варфоломей вылил из ее чашки остывший чай и налил новый. Бесов слышно не было. Пока Ева говорила, они незаметно перебрались на кухню и расселись на плите, подперли щеки трехпалыми ладошками и развесили уши.

— И вот я встретила тебя. У тебя — рога и хвост. Ты… любишь ходить голым. Итак, — очень строго спросила Ева, — какие еще сюрпризы у тебя в запасе? Потому что, черт возьми, ты мне понравился. Очень. И мне…

Она замолчала и не договорила «…было так хорошо с тобой».

— Сюрпризы?.. — Варфоломей развел руками. — Даже не знаю. Я белый.

— Ок. Блондин с голубыми глазами. Мечта. Я вообще-то спрашиваю про недостатки и тайные пороки.

Брови Варфоломея удивленно взлетели вверх, но он благоразумно решил не просвещать Еву касательно оттенков черного.

Ева тяжело дышала, словно только что пробежала стометровку за рекордное время.

— Так что мы будем делать, Ева? — спросил Варфоломей и сам же ответил на свой вопрос: — Предлагаю сегодня остаться у меня.

Ева кивнула, выпрямилась и с достоинством сказала:

— Только у меня кот с дачи вернулся. Обычно я кормлю его часов в девять вечера.

Если бы Ева решила воспользоваться лифтом, чтобы попасть к себе на этаж, она бы обязательно столкнулась с Амадеем, который именно сегодня решил повидать Варфоломея. И тогда Еву ждал очередной шок. Она бы увидела безрогого черта, но зато с рылом. А потрясений на сегодня было достаточно. К счастью, она предпочла пройтись по лестнице.

Амадей зашел в квартиру, не утруждая себя звонком. Он был взволнован до такой степени, что протиснулся через замочную скважину.

— В смысле? — сказал Варфоломей, наблюдая за этим явлением.

— Ой, поживешь с мое в этом мире, еще и не такие фокусы освоишь, — сказал Амадей и отряхнулся.

Варфоломей отметил, что черт выглядел осунувшимся и усталым, поэтому второй раз за день предложил гостю чаю.

На кухне бесы сидели вокруг чашки Евы, подъедали крошки от баранки и лакали так и не выпитый ею остывший чай. Пировали.

— Зря ты им разрешаешь сидеть на столе. Еще и чашку поставил. Разбалуешь, на шею сядут.

Амадей громко хлопнул ладонью по столу, бесы забегали туда-сюда, а потом исчезли. Варфоломей поспешил чашку спрятать.

— Или я не пойму, гость у тебя, что ли, был?

Амадей принюхался, глаза его сузились.

— Да, — сказал Варфоломей и неожиданно вдохновенно соврал: — Заходил какой-то странный человек. Предлагал спасти души и купить книгу.

— А! — Амадей расслабился. — Надо же… Они еще ходят по квартирам?

Варфоломей сам не мог понять, почему не захотел говорить о Еве. Сработала чертова интуиция. Она четко сказала: не надо. И сейчас он порадовался, что стал свидетелем того, как его соседка гнала одного такого «торговца спасением».

Амадей прислонился к стене и удовлетворенно вздохнул:

— Я этих типов просто обожаю. В поселок-то они не суются, да и вообще сейчас их не видно. А раньше прямо табунами бегали. Но я их всегда с радостью впускал и рассказывал, рассказывал, рассказывал о душе и всем таком! Да они от меня выползали просто! Спасались… самым натуральным бегством. И квартиру обходили стороной потом. А вот Вера, наоборот, их терпеть не могла…

Амадей замолчал, а потом улыбка исчезла с его лица и он стал предельно серьезным:

— Я на самом деле извиниться пришел. Прости, Варфоломей, и не держи на меня зла, что я так тебя в Венеции кинул. Дела и правда были важные.

— Что-то случилась? На тебе прямо рыла нет.

— Да… — Амадей махнул рукой. — Мы когда с тобой расстались, я ж подорвался Вере Сергеевне за подарком. Хожу, значит, думаю… И тут, как всегда… До чего некоторые — нудные существа! Каждый век одно и то же: «Пройдемте, Амадей, с нами». Ну и застрял я с этими моралистами: «А почему это вы идете против законов природы?» Вот скажи мне, Варфоломей, против каких таких законов я иду? Это же смешно. И в конце концов, что такое век? Ну, или три века. Сколько мы там с Верой вместе? Что, неужели четыре с половиной… Хм… Я каждый раз забываю. Это она все помнит. В любом случае! Кому какое дело?!