Анна Бруша - Иди к черту, ведьма!

Она затаила дыхание, стараясь не лишиться чувств от радости. Обычно мужской пол как можно дольше симулирует полную беспомощность в плане готовки, и вывести мужчину на чистую воду очень сложно. И заполучить себе такого, который способен приготовить борщ, — все равно что вытянуть счастливый лотерейный билет.

«Он идеален! — пронеслось в голове Евы. — К черту рога!» Скупая слеза умиления скатилась по ее щеке.

— Варфоломей…

В комнате снова раздался грохот. Судя по звуку, Григорий смел все, что лежало на комоде. По счастливой случайности там не было ничего бьющегося.

— Мы с ним поладили. Очень умное существо, зря не болтает, — сказал черт, доливая в свою тарелку борща.

— Да, кот у меня не говорящий. Был. Или пока я спала, все изменилось? — насторожилась Ева.

— Ему просто это не нужно. Он и так понятно объясняет.

Какое-то время оба молча ели. Наконец Ева решительно отложила ложку, промокнула уголки губ салфеткой и сказала:

— Спасибо. Это было потрясающе. И я очень тронута твоей заботой. Прости, что верещала в коридоре. Просто твое появление стало полной неожиданностью. Для меня это шок, что ты — раз! — и оказался у меня. И еще я вижу всякие странные вещи: головы у людей светятся… и вот борщ летает. Оказывается, еще и бесы… Это так непривычно и, знаешь, если честно, пугает.

— Но сейчас же ты не видишь ничего странного?

Ева уставилась на черта, сидящего напротив.

— Эм… нет… Наверное. Ух ты…

Она замолчала.

— Что?

— Я просто только сейчас заметила, как у тебя хвост свешивается. А тебе удобно на нем сидеть?

— Нормально, — сдержанно ответил Варфоломей. — Так о чем еще ты хотела поговорить? Только старайся не волноваться, береги магические силы…

— Какие силы? Эм… Не знала, что они у меня есть.

— Здесь, в смысле, в этом мире, твое состояние называют «ведьмовством».

Варфоломей сказал это с затаенной гордостью. Наконец-то! Он знал об этом мире что-то такое, чего не знала исконная жительница.

— Ты только что назвал меня ведьмой? — переспросила Ева.

— Да, — подтвердил черт.

— Удивительно… Еще вчера я ею не была. То есть я же обычный человек, — кокетливо сказала она.

— С женщинами это случается. Сегодня не ведьма, завтра — наоборот.

Ева расхохоталась, но, посмотрев на выражение лица черта, прекратила. Он выглядел весьма серьезным.

— То есть ты не шутишь? И что, я могу колдовать? Летать по воздуху на метле? Двигать предметы взглядом?

Представляя себя булгаковской Маргаритой, Ева взмахнула руками и произнесла: «Пых-бдыщ». Ей казалось, что именно так должен выглядеть магический пасс. Ничего не произошло.

— Летать — очень сомневаюсь. По поводу колдовства… Если умеешь, то можешь. Почему бы и нет.

Ева подавила нервный смешок:

— Не знаю. Я никогда не пробовала… э-э-э… магичить… ведьмачить… Тьфу ты, колдовать. Это же невозможно.

Варфоломей сложил руки на груди.

— Тогда в чем вопрос? Ева, ты меня запутала. Раз ты не умеешь колдовать — не колдуй. Никто не заставляет тебя применять магию.

Ева задумалась. Перспективы, открывшиеся перед ней, были интересны, но довольно безумны. Лучше исследовать новые возможности постепенно.

— А волосы? Почему они изменили цвет, а?

— Тебе очень идет, — сказал Варфоломей.

— Спасибо! — Ева улыбнулась. — Мне тоже нравится. Всегда такой хотела. Но почему…

— Считай, твое желание исполнилось, — решительно перебил Варфоломей. — Будь осторожна с магией, силами не разбрасывайся.

Ева заметила небольшое движение и поняла, что сейчас черт встанет и уйдет. Мягко положив свою руку на его, она попросила:

— Не уходи! Останься.

И черт остался…

Евина мама оказалась права: борщ оказывает самое благотворное воздействие на отношения.

Варфоломей все глубже погружался в новый мир, врастал в него. У всех миров есть такое свойство — затягивать. Стоит попасть в новое место, как через какое-то, совсем непродолжительное время оказывается, что мир опутывает тебя невидимыми, но прочными нитями: появляются связи, обязательства и обязанности.

У черта завелась работа. На электронную почту пришел ответ по тестовому заданию. Из всех возможностей, которые дает преимущество совершенного владения любым языком, Варфоломей выбрал переводы художественной литературы.

Сейчас люди стараются свести голосовое общение к минимуму. Наступила эра переписок. Мессенджеры торжествуют. Поэтому удивительно, что после того, как на планшете Варфоломея зажегся значок, указывающий на то, что в папке «Входящие» появилось новое сообщение, телефон Варфоломея зазвонил.

— Алло, — раздался в трубке жизнерадостный женский голос, — это Варфоломей?

— Да, здравствуйте, — подтвердил черт.

— Это из издательства вас беспокоят, — зачастил голос. — Мы получили ваше тестовое, и нам очень понравился перевод. С вами хочет встретиться наш главный редактор Галина Михайловна. Вы можете подъехать?

Редакция располагалась в центре, в старом особняке и занимала две комнаты. Практически все свободное пространство от потолка до пола было уставлено книгами и какими-то папками с бумагами. Пахло пылью и типографской краской. Когда Варфоломей протиснулся в это литературное гнездо, из-за углового стола поднялась худенькая девица замученного вида с волосами серого цвета.

— Ой, а вы Варфоломей? Не передумали? — в ее голосе звучало удивление. — А это я вам звонила. Меня Надя зовут. Ассистент редакции. Вы проходите, садитесь. Галина Михайловна сейчас будет.

Варфоломей с интересом осматривался.

— У нас такой беспорядок. Редакция переезжает. Вот только мы остались, — сообщила Надя. — Может, чаю, пока вы ждете?

Черт кивнул.

— Черный, зеленый?

— Черный.

Надя похлопала глазами и уставилась в монитор, не двигаясь с места.

В этот момент появилась сама Галина Михайловна — царственная дама с высокой прической и тлеющей коричневой сигареткой в уголке неровно накрашенного алого рта. Был в этом откровенный вызов правилам пожарной безопасности и общественному комфорту. Сигаретка чадила вонючим сизым дымом. Глаза Галины Михайловны казались огромными за толстыми стеклами внушительных очков.

— Это кто? — спросила она у Нади, кивнув на черта.

— Переводчик, Галина Михайловна.

— А… Хорошо. А то я уж подумала… Здравствуйте. Мы тут переезжаем… Разруха. — Она стряхнула длинную колбаску пепла в тяжелую пепельницу. — Посмотрела я ваш перевод, Варфоломей. Решила и на вас посмотреть. Тоже.

Галина Михайловна затянулась и выпустила струйку дыма.

Вообще смотреть на переводчиков редакторам сейчас не нужно. Можно находиться на максимальном отдалении друг от друга. Но подавлять и властвовать по электронной почте гораздо сложнее. Поэтому Галина Михайловна предпочитала один раз заманить на встречу и оставить первое неизгладимое впечатление. Чтобы при получении письма перед глазами переводчика вспыхивал ее образ.