Александр Аразин - Неприкаянное Племя: Сурвивалист

Стоп! Катаржина!!!

Харальд вскочил с кровати и бросился на улицу. По серому небу лениво ползли низкие свинцовые тучи, почти касаясь верхушек голых, кривых болотных деревьев. От воды ощутимо тянуло холодом, но варвар не обратил на это внимания. За избушкой раздавались удары топора, и он поспешил на их звук.

- Где Катаржина? - выпалил Харальд, когда увидел ведьму, колющую дрова.

- Кто? - женщина отставила топор и непонимающе посмотрела на варвара. - Ты был верхом на олене по кличке Вихрь. Это самец, а не самочка.

- Девушка...

- А-а, ты о женском трупе, - ведьма опустила голову. - Она умерла... Умерла до того, как я смогла чем-то помочь и смерть... нехорошая смерть.

- Да, - поторопил хозяйку варвар, - но где тело?

- Я отдала его лесу, - с вызовом вскинула голову ведьма и с подозрением добавила: - А зачем оно тебе? Уж не ты ли тот, кто убил беременную женщину?! На тебе нет её крови (я чую), но ты можешь быть причастен к смерти. Отвечай, - неожиданно голос женщины наполнился силой, - кто ты таков и, кто она тебе?

Харальд ощутил необходимость грохнуться на колени и рассказать этой женщине все без утайки, но быстро совладал с собой. Если бы их дорожки пересеклись год назад, варвар ни за что не смог бы противостоять ведьме (да ещё и жрице), но сейчас он не так-то и прост. Поэтому развеяв заклинание, Харальд зло посмотрел на хозяйку, скрипнул зубами и не стал атаковать. Инстинкты кричали: Ударь в ответ! Однако время, проведённое в монастыре, не прошло бесследно - он прекрасно понимал её реакцию, мало того, в чём-то восхищался женщиной. Одно Харальд знал точно: чтобы оказать помощь израненному незнакомцу, надо обладать не дюжей отвагой.

- Она княжна Риницы, а я ей служу... служил.

- Ты не сказал, как она умерла, и кто её убил, - пальцы ведьмы слегка шевельнулись, готовя новое заклинание.

Харальд примирительно выставил ладонь и спокойно, но твердо, произнёс:

- Уважаемая Белегестела, не стану скрывать, в смерти Катаржины есть моя вина, но не я убил княжну. - Плечи варвара опустились, руки безвольно повисли, он тихо повторил: - Моя вина... если бы я не медлил. У них был бы наследник. Все дрязги и ссоры оказались бы забыты, наступил мир и покой.

- Кхе, - кашлянула ведьма. - Если бы да кабы. Поверь мне, мальчик, поверь не как ведьме, а как жрице, Катаржина Брегович и Серый Мисаль - это несовместимые вещи. Они никогда бы не жили мирно.

- Откуда...

- Ну не совсем же я дремучая, - угроза миновала, женщина весело щурилась. - Слишком много всего в мире происходит и даже мне трудно уследить за событиями, но в одном я уверенна: смерть Катаржины - не самый плохой вариант, для вашего ордена.

- Не для «нашего», - отрицательно мотнул головой Харальд. - Я принял решение покинуть Серый Мисаль.

- Вот оно как... это многое меняет. Мне надо подумать, а ты, - ведьма протянула варвару топор, - наруби-ка дров, если уж решил тут остаться.

- Я не задержусь у вас! - крикнул в спину женщине бывший чатра, однако та никак не отреагировала, спеша в избушку.

Ближе к обеду распогодилось. Тучи ушли, выглянуло солнце, однако долгожданного тепла не принесло. Харальд не рискнул потревожить хозяйку и зайти в дом за верхней одеждой, и чтобы хоть как-то согреться, он активно махал топором. Когда поленья закончились, северянин устроил забег вокруг небольшого островка, на котором располагалась невысокая избушка ведьмы с кривым сараем. Он собирал хворост, сносил его к поленнице, а после увидел два полузатопленных пня и выкорчевал их. Пни были древние, почерневшие от долгого пребывания под водой, покрытые толстым слоем болотного ила, ряски и жутко тяжёлые. Харальду казалось, будто он ворочает каменные глыбы. Занимаясь грубой физической работой, он не вспоминал Катаржину, не бередил ещё свежую рану.

Что-то маленькое ударилось о его ногу. Кошка требовала внимания, выписывая петли и становясь на задние лапы, непроизвольно, Харальд улыбнулся и заметил в дверях избушки хозяйку. В руке женщина держала небольшую котомку, молча взяла прислонённый к стене посох и наконец, обратилась к своему постояльцу:

- Мне надо сходить в ближайшую деревню, возможно, кто-то нуждается в моей помощи. Кроме того, узнаю свежие новости и пополню запас продуктов.

- Я не хочу вас стеснять, - Харальд сразу понял, что необходимость в пополнении провизии возникла из-за его появления. Навряд ли местные жители (женщина и кошка) едят так много, а вот здоровый мужчина - совсем другая история. - Если подождёте несколько минут, я быстро соберусь и провожу вас до окраины болота.

- Уже решил, куда пойдёшь?

- Нет... вернусь на север... возможно.

- Посмотрим, - загадочно улыбнулась ведьма.

***

Жисько надолго присосался к фляге с пивом и хмуро оглядел обширный луг, покрытый туманом. Делать нечего - придётся ночевать здесь. Проклятую дорогу размыло, с эдаким грузом не проехать. Бывший полковник Риницы, а ныне - не пойми кто, со злостью оглянулся на растянувшийся чуть ли не на целый километр караван. Попадись ему тот ублюдок, что крикнул про княжеский обоз, все кости бы переломал.

Из дружины барона Тодоровского, Ратмира Жисько изгнали за мздоимство - он придумал, как можно легко обогатиться, подговорил двоих сослуживцев и поставил заставу у моста через небольшую речушку во владениях барона. Троица собирала дань со всех путников, желавших пересечь водную преграду, больше всего денег приносили купцы, но они же стали источником проблем и положили конец афере. Кто-то из торговцев смог попасть к барону на приём, где упомянул о поборах внутри владений аристократа. Тодоровский осерчал, однако не стал казнить дружинников, ограничившись изгнанием. Другой воин, на месте Ратмира, покончил с жизнью, чтобы обелить честь своего рода, но бывший десятник был не из таких «слабаков». В предгорье он собрал сильную ватагу, однако особо не лютовал, соблюдая осторожность и стараясь обходиться без убийств при грабеже. Нет, такое поведение было вызвано не благородством атамана, просто Жисько разумно рассудил, что навряд ли кто-то побежит мстить за украденный товар, а вот за убиенного отца, брата или родственника купцы могли и наказать. Он смог заслужить положительный авторитет среди серых воинов и, когда мисальдер начал вербовать бойцов в армию Риницы, Жисько оказался одним из первых, кто присягнул ордену.

Дела пошли на лад, однако Сергей Инок умудрился всё испортить - надо же, додумался равнять расшалившихся ребят с разбойниками! Уж и погулять нельзя... Тут-то подвернулся Зоран Песняр, говоривший от имени Ксаверия Шиманьского и обещавший сделать всех старшин нобилями, а самого Жисько - бароном. Ни Сергей, ни Катаржина не приходились полковнику родичами или сватами, стало быть, продать их - никакая не измена, лишь бы за голову княжны дали хорошую цену. И ведь дали! А тут подвернулся этот клятый обоз, из-за которого пришлось все бросить и тащиться неизвестно куда. Все планы прахом... Жисько смачно сплюнул и приказал распрягать.