Бронислава Вонсович - Вендетта [litres]

– Почему вы позволяете ей распоряжаться своим подчиненным и своим братом? После таких выходок ее сразу нужно было уволить! Более того, я удивлена, что вы до сих пор этого не сделали.

– Видите ли, инорита Изабелла, – задумчиво сказал капитан, – лично я не вижу никаких причин для ее увольнения. Все, что она делала, пошло на благо как Франческо, так и Роберто.

– А я полностью согласен с нашей гостьей, – влез Роберто. – Давно надо было выгнать эту женщину. Готовит она хорошо, но ведь хамит постоянно. И твоего ординарца против меня настраивает.

– Ты это в последнее время и сам хорошо делаешь, – выразительно глядя на брата, сказал Винченцо. – Я тебя уже несколько раз предостерегал, но ты меня не слушаешь.

Франческе показалось, что в словах капитана присутствует намек на то, что он все знает, причем не только то, что она – девушка, но даже то, что она – невеста его брата. Ческа даже потрясла головой в надежде выбросить эту глупую мысль. Ведь Роберто обещал брату ничего не рассказывать, а видеть ее тот точно нигде не мог.

Она с подозрением уставилась на Винченцо, но он ответил совершенно невозмутимым взглядом.

– Мы сегодня будем обедать? – недовольно спросил Роберто, которому не понравились намеки брата и последующие его переглядывания с невестой. – Инору полковнику не стоит так много времени проводить в кухне. А то его тоже что-нибудь заставят резать.

– Хоть вы ему это скажите, – умоляюще произнесла Изабелла. – Она когда в гарнизоне была, отец больше занимался ею, чем собственными обязанностями. Форменное безобразие!

– Он был обеспокоен ее положением, – попыталась вступиться за полковника Франческа.

– А сейчас он чем обеспокоен? – справедливо поинтересовалась Изабелла.

Ческа только плечами пожала. Хотя ей и хотелось ответить, что сейчас начальник гарнизона обеспокоен изменением собственного семейного положения, девушка прекрасно понимала, что такая версия не вызовет восторга у его дочери. Возможно, она вызвала бы восторг у Роберто, будь полковник готов немедленно вести свою избранницу в храм.

Франческа покосилась на жениха. Тот был чем-то не очень доволен и явно даже не рассматривал подобный вариант удаления кухарки из дома брата.

Полковника изъять из кухни удалось с большим трудом, у присутствующих даже создалось впечатление, что он предпочел бы пообедать прямо там, за рабочим столом иноры Кавалли, которую комплименты начальника гарнизона приводили в большое смущение, и она постоянно пыталась положить что-либо лишнее в уже полностью готовые блюда. У Винченцо при взгляде на творящееся в кухне безобразие даже появилась мысль пригласить кухарку пообедать с ними, но по размышлении он счел, что это будет чрезмерной заботой о полковничьем благе.

– Папа, ты ведешь себя неприлично, – заявила Изабелла, когда компании наконец удалось приступить к обеду. – Проводить столько времени с кухаркой…

– Я хотел узнать, не досаждали ли ей орки, – смущенно сказал полковник.

– Если учесть время, которое ты потратил на это, возникает уверенность, что ты знаешь поименно всех жителей Степи и опрашивал о каждом персонально, – зло сказала дочь. – Незачем тратить время на таких особ.

– Инора Кавалли – достойная женщина, – возразила Франческа, возмущенная столь пренебрежительным отзывом.

– Франческо, только не надо меня убеждать, что вы действительно в нее влюблены, – колко сказало Изабелла. – Достоинства ее, конечно, очень весомы, но пусть она их держит подальше от моего отца, а то еще раздавит ненароком.

– Изабелла, что ты себе позволяешь! – не выдержал полковник. – Зачем ты говоришь подобные вещи о такой замечательной женщине?!

– Боюсь, что, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, эта «замечательная женщина» вскоре станет моей мачехой, – с растущим раздражением в голосе сказала дочь.

– Мачехой? – удивленно переспросил начальник гарнизона, голову которого до сего момента подобные мысли не посещали. – Хм. Мачехой…

Изабелла испуганно уставилась на отца, поняв, что она натворила.

– Капитан Санторо, Роберто, Франческо, – жалобно попросила она, – скажите папе, что такие шутки неуместны.

– Почему же шутки? – воодушевился Роберто, увидев открывающиеся перспективы. – Я бы на месте полковника повел инору Кавалли в храм прямо сейчас, пока у него из-под носа не увели такую удивительную женщину. Честно говоря, не могу гарантировать, что этот шаман Азадаш не попытается ее выкрасть в ближайшее время. А каким успехом она пользуется на рынке! Даже странно, что сия инора до сих пор не заключила нового брака. Видимо, привязанность к покойному мужу была очень сильной.

– Роберто, что вы такое говорите! – Возмущению Изабеллы не было границ. – Вы только недавно утверждали, что она вам не нравится.

– Было бы странно, если бы мне нравилась женщина настолько меня старше, – парировал Санторо-младший. – А вот не отметить ее привлекательность я, как человек прямой и честный, не могу.

Полковник становился все задумчивей и задумчивей. Дочь бросала на него испуганные взгляды и уже боялась сказать что-либо о капитанской кухарке. Ей срочно требовалась новая тема для поддержания разговора.

– Франческо, представляете, из-за этих гадких орков к нам направили проверяющего из штаба, – немного подрагивающим голосом сказала она.

– Изабелла! – рявкнул отец. – Подобные вещи не должны вот так выбалтываться.

– А что в этом такого? Он приезжает не с какой-то секретной миссией. К тому же это уже везде обсуждается.

– Да, инор полковник, в гарнизоне вовсю об этом говорят, – подтвердил Винченцо.

– Лучше бы устав повторяли! – в сердцах бросил полковник. – Проверяющий, конечно, не тайно приезжает, но болтать о нем кому ни попадя не следует.

– Хорошо, папа, – скромно сказала Изабелла, – я больше ни одного слова никому про это не скажу. Ты совершенно прав.

– Давно бы так, – удивленно посмотрел на нее отец.

– И в знак извинения я завариваю чай. У меня это замечательно выходит.

Девушка резко встала и направилась в сторону кухни. Присутствующие проводили ее настороженными взглядами. Франческе, да и не только ей, показалось, что заваривание чая – только предлог, чтобы закатить скандал иноре Кавалли. Но из кухни не доносилось никаких громких звуков, напротив, голос Изабеллы был полон дружелюбия. Когда она сама показалась на пороге гостиной с подносом, на котором стояло пять чашек, все вздохнули с облегчением. А девушка с довольным видом начала расставлять чашки перед мужчинами. Предпоследняя, стоявшая немного наособицу от остальных, была предложена ординарцу капитана, последнюю Изабелла взяла себе и, отпив глоток, радостно сказала: