Элис Атлед - Коты с улицы Роз. Король Терний [СИ]

Учитель кивнул, подтверждая каждое мое слово.

— А потом сын мага А мстит убийце. Кстати, об этом. Знаешь, по-моему, в то время у людей было что-то странное с логикой.

— В каком смысле?

— Ну блин, сам посмотри. Человеку помогают, и он такой в благодарность убивает спасителя. Человек убивает мага, и его в наказание оживляют. Что за фигня вообще?

— Да, я знаю, своеобразно, — он вздохнул. — Он так хотел отомстить. Чтобы убийца жил вечно.

— Да черт подери!

— Не выражайся.

— Сын мага А его оживил и проклял, и убийца должен был ему подчиняться. Зачем он приказал ему убивать каждого своего потомка, что воспользуется силой оживления?!

— Потому что он хотел, чтобы его потомки навсегда поняли простую истину — не помогай человеку. Поможешь — будешь убит.

— А по-моему, он просто идиот.

— Давай без оскорблений своих предков.

— Да он жил тыщу лет до меня, он мне кто? Пра-пра-пра… и еще сто-пятьсот таких пра, дедушка.

— Да. Но он умер буквально одиннадцать лет назад. Он же маг, ты помнишь?..

— О, ну… И все равно он — идиот.

— Согласен, — вздохнул мастер.

— Просто кто так делает?..

— Твоя семья так делает.

— Я бы отреклась от своей фамилии, но у меня ее и без того нет. Да я даже не умею своей силой пользоваться! Я узнала о ней только что буквально. Я ее ни разу в жизни не видела. Как и Лора… За что?..

— Вот с этого начинаются события нашего времени. Мне стоит внести ясность, твой предок, тот самый, входил в число великих мастеров, здесь, в Старом Городе. При всем при этом, параллельно он основал Варлеон, где вы, семья основателя, жили ровно до того, как он умер.

— А от чего он умер?

— Повесился.

— Оу… Ну вот опять! Кто вешается в двадцать первом веке? Есть же пистолет… Зачем мучиться, если можно просто вынести себе мозг на стену? Вот серьезно, я один раз повисела и больше не хочу. Нет, конечно, со стороны это выглядит по-другому… Но черт возьми!

— Так вот, после его смерти, проклятый воскресший должен был упокоиться. Но вместо этого, он стал уничтожать всех потомков покойного мастера. Ты и твои сестры живы сейчас лишь потому, что его остановил я, а мастера спрятали вас среди людей, отдельно друг от друга. Так ему было тяжелей вас найти. Вряд ли он нашел бы тебя, не явись ты в Старый Город. Люди гасят магию, и ты использовала их как этакое защитное поле.

— Подожди… Так почему он при тебе не нападает тогда?

— Он меня боится. Я убил его однажды. Он, наверное, под впечатлением. Знает, что не может умереть, но боится со мной связываться. Да и Варлеон предупреждал его обо мне…

— Чего?..

— Его так звали. Твоего предка.

— Так он город в честь себя назвал? Ни ума, ни фантазии…

Учитель пожал плечами.

— Так или иначе, я могу запереть его на какое-то время. Но убить его нельзя.

— Но как-то же можно? Я имею в виду, что можно снять с него проклятье. И я думаю, раз уж я здесь, я могла бы попробовать. Не знаю, правда, как, но могла бы. Я же прямой потомок. Вроде того.

Мастер задумался.

— Может получиться… Лет через двадцать, если не умрешь, — вполне.

— Я так сразу мотивацию и прилив сил почувствовала, как ты в меня веришь. Видишь другой вариант, умник?

— Потрясающее неуважение.

— Ну да.

— То есть, ты узнала, что я — один из старейших магов этого мира, что я — единственный обладатель своей уникальной способности, что…

— Что, сам себя не похвалишь — никто не похвалит?

— Что я основал Старый Город, в конце концов!

— Ты основал?

— Ты карту его видела?.. Он в форме розы!

— Прикольно. А почему об этом никто не знает?

— Потому что я против. Не хочу привлекать к себе внимание.

— Ну да, ты же не виноват, что ты такой классный и талантливый, — я тыкнула его в плечо пальцем.

Он громко выдохнул и закрыл лицо руками.

— Я тебя предупрежда-ала-а, — пропела я. — Ты сильно переоценил мои возможности год назад.

— Нет, не переоценил, — пробубнил он в руки. — Я недооценил твой невыносимый нрав и скверный характер.

— Да, характер у меня действительно скверный. Как жить, да?

— Знаешь, — он убрал руки и горько улыбнулся. — У отца Варлеона был такой же ужасный характер.

— Характерная черта нашей семьи. Возможно, поэтому нас всех вешают.

— Нет. У покойного мастера был нормальный характер. Да, он наделал ошибок за свою жизнь…

— Но он хотя бы быстро умер. И тебя не бесил.

— Я уже и забыл, каково это…

— Когда тебя кто-то бесит?

— Да… Кхем, да. Итак, с историей разобрались. Тебе все понятно? Касательно истории.

— Да, думаю, да.

— Хорошо. Практические вопросы?

— Да. Как тебя зовут?

— Не скажу. Что-то еще?

— Обидно. Тогда… Я не умею создавать кристаллы. Вообще никакие. Никогда не умела.

— Научишься. Считай, я частный учитель твоей семьи, — он передал мне нож. — Давай.

— Что?

— Порежь руку. Несильно. И попробуй залечиться. Просто представь, как рана затягивается. Поняла?

Я кивнула и поднесла нож к предплечью. На какое-то время я остановилась, выбирая место, и, морщась, сделала неглубокий надрез. Кровь медленно потекла одной струйкой. Я старалась представить, как рана просто исчезает, но спустя минут пять ничего так и не произошло, а кровь и вовсе свернулась.

— Ни у кого не получается это с первого раза. Тут нужно много…

Я, не дожидаясь окончания фразы, полоснула руку в другом месте. Ничего не происходило. Через минуту мне начало казаться, что там что-то двигалось, копошилось, словно черви. Медленно оттуда стали вылезать крошечные кристаллы. Я скривилась, потому что само по себе неприятно и больно, когда твою рану разрывает чем-то еще больше. Сначала я думала, что они красные, но, когда они стали больше, я поняла, что они просто были покрыты кровью, а на деле они белые и полупрозрачные. Вдруг их рост прекратился. По самому большому с тихим хрустом пошла трещина. То же самое произошло сию же секунду и с остальными, и они просто рассыпались у меня на глазах. Сначала в кристаллическую крошку, затем в песок, а после и в пыль, исчезая. Царапины больше не было.

— Ух ты…

— Вот видишь?

Я занесла руку с ножом, готовая снова сделать еще одну полосу на руке, но учитель меня остановил. Он схватил меня за запястье и забрал из руки нож.

— Хватит, Бриджет, — он сполоснул его водой, вытер полотенцем и поставил в подставку для ножей. — Думаю, ты поняла принцип.

— Это больно. Выращивать кристаллы в своих ранах. Очень неприятно. Само ранение не так сильно болит, как это… самолечение. И воскрешение людей происходит так же?

— Да. Только кристалл покрывает всю поверхность тела.

— Ого. И он может распространяться не только на одного человека? То есть… Вполне можно оживить половину кладбища, да?

Учитель напрягся.