Диана Ледок - Солтинера. Часть вторая

Улыбка Леона дрогнула, и тут же стала такой безоблачно-счастливой, что могла бы соревноваться ясностью и сиянием с самим небом именно в это минуту. Роза почувствовала, как он сжал ее руку, и улыбнулась сама, просто поражаясь тому, как это у нее до сих пор не подкосились от смущения коленки. Было просто невозможно поверить в то, что это они - Леон и она, - стоят сейчас на этом мосту, и так запросто разговаривают друг о друге, как будто для них не было ничего более естественного, чем такая откровенность. Как будто она всегда знала, что когда-нибудь этот разговор произойдет, и что тогда ей и в голову не придет чему-либо удивляться.

- Оранжевый или же золотисто-карий, - сказала она. - Это зависит от погоды, от настроения и времени суток. Это твои глаза.

Леон рассмеялся и, притянув ее к себе, поцеловал. Его руки обвились вокруг ее талии, запутавшись в волосах, и он едва не оторвал ее от земли, обнимая так крепко, словно им предстояло вот-вот прыгнуть с парашютом. А когда он чуть разжал объятия и вновь посмотрел на нее, Роза лишь рассмеялась в ответ на то, каким смущенным и в то же время счастливым он выглядел.

- Кажется, пришел просто идеальный момент для того, чтобы упасть в обморок, - сообщила она, снимая одну руку с его шеи и проводя ею по его волосам. - Но мне как-то не хочется.

Взгляд Леона затуманился и он молча поцеловал ее в лоб, вновь крепко обнимая. Роза улыбалась, и вся прижалась к нему, вспомнив вдруг, как целую вечность назад Леон грозился поцеловать ее - еще тогда, в Сулпуре, после того совещания с его друзьями в его комнате.

- Вот это действительно забавно, - прошептала она. - И это было еще до нашего приезда сюда... Неужели ты и впрямь сделал бы это? Ты помнишь, как хотел отделаться от меня с помощью поцелуя, тогда, в Сулпуре, когда я приставала тебе по поводу поездки в Реймс?

Леон медленно кивнул, проведя щекой по ее волосам.

- Хотела бы я посмотреть, как бы ты попытался это сделать, - хмыкнула Роза, довольно улыбаясь. - Я бы влепила тебе пощечину.

- Я знаю. Поэтому я ничего и не сделал.

Роза нахмурилась и с трудом отодвинула Леона от себя на такое расстояние, чтобы видеть его лицо.

- То есть как? - спросила она удивленно. - Ты бы уже тогда поцеловал меня? Я думала, что ты просто пошутил.

Леон деланно печально вздохнул и отвел взгляд в сторону.

- Ну, вот опять, - пожаловался он реке, а потом серьезно посмотрел Розе в глаза. - Ты что, и впрямь считаешь, что я бы стал так шутить? Это меня не слишком-то хорошо характеризует, если ты думаешь, что я на такое способен.

- Но я никогда не замечала, чтобы ты вел себя со мной как-то по особенному, - упрямо продолжала Роза. - Никаких намеков, ничего такого, что... Да ты мог запросто заигрывать с той же Мартой!

Выражение серьезности слетело с лица Леона и он прикусил губу, словно стараясь не улыбнуться. Роза выжидательно смотрела на него, и наконец он сказал:

- А как ты хочешь, чтобы я начал за тобой ухаживать, если ты сама была ко мне равнодушна?

- Ну, глупости... Но как же я могла догадаться, если ты никогда не давал мне понять, что я нравлюсь тебе?

- Роза... Слушай, Роза, ты же сама только что сказала, что отвесила бы мне пощечину, если бы я посмел поцеловать тебя без твоего согласия, разве нет? Я это прекрасно понимал, и поэтому вел себя соответственно - держался на расстоянии. Правда, иногда меня все-таки слегка заносило... - покаянно признал он и тут же добавил: - Но я же мог запросто отпугнуть тебя, сделай я хотя бы несколько неверных шагов. Я это понял еще в тот день, когда оттащил тебя от дороги и не дал той машине тебя сбить - даже этот мой поступок не побудил тебя довериться мне.

Роза почувствовала, как начинают слабеть ее коленки, наконец дождавшись подходящей минуты.

- Ты... - начала она нетвердым голосом, глядя на него во все глаза. - Неужели ты хочешь сказать, что еще тогда...

Леон какое-то время молчал, а потом серьезно сказал:

- С первого взгляда. Точнее, даже еще раньше. Твое имя мелькало у меня в Каталоге, и в конце концов я так к этому привык, что испугался, когда оно оттуда исчезло. Последним событием, где оно упоминалось, стал несчастный случай, в результате которого школьница Роза Филлипс, из города Реймс, лишилась жизни, - Леон помрачнел, и поспешно добавил. - Я просто не мог не помешать этому, а потом, когда увидел тебя, решил, что хочу защищать тебя и дальше. В идеале, всю жизнь.

Для Розы время еще никогда не летело так быстро - день пролетел незаметно, и когда они наконец вернулись в 1926 год, над городом уже садилось солнце. Они еще никогда так долго не гуляли, и под конец у Розы разболелись ноги, чего нельзя было сказать о Леоне: вид у него был такой же бодрый, как и утром. Улыбаясь до ушей, они добрели до дома четы Тихомировых и весь остаток дня посвятили отдыху. А проснувшись на следующее утро, пошли навестить Анну. "Ведь, в конце концов, - сказал Леон, безуспешно пытаясь изобразить на лице деловое и серьезное выражение. - И о миссии забывать нельзя."

Потратив половину вчерашнего дня на возвышенные беседы личного характера, и почувствовав себя в конце концов виноватыми из-за этого, они решили как следует углубиться в изучение личности Анны. За те четыре дня, что они провели, играя роль приехавших в Санкт-Петербург туристов, Анну они видели лишь один раз - и то случайно. А так как та второстепенная миссия, которую Леон поручил сам себе, взявшись показать Розе город, пришла теперь к своему успешному завершению, им обоим следовало как можно скорее браться за первостепенную. И Леон, судя по тому, с каким рвением он взялся вести с Анной "непринужденный" разговор, был настроен весьма решительно. Роза этим похвастаться не могла - мысли ее то и дело принимались безостановочно летать где-то вместе с розовыми облаками, - и поэтому она просто слушала.

Впрочем, ничего нового разговор им не принес. Встретив их как всегда сияющей улыбкой, и пошутив по поводу их мечтательного вида - скорее это касалось Розы, - Анна предложила им устраиваться поудобнее в гостиной. А потом, разбив несуществующий лед между ними рассказом о каких-то своих знакомых, она принялась вязать. И прибывала все два часа - а именно столько они у нее и провели, - в таком миролюбивом и отрешенном настроении, что добиться от нее каких-то важных данных Леону не удалось. "Хотя, - как он сказал Розе уже после разговора, - кто поручится за то, что ей вообще есть, что нам рассказать. Что бы не говорила мадам Ришар, то событие, о котором она говорила, могло случиться внезапно. То есть Анна вообще могла ни о чем не подозревать и ничего не знать. И тогда нам бессмысленно расспрашивать ее о чем-либо".

Проходили дни, не принося с собой никаких изменений. Леон, после нескольких попыток получить от Анны какие-либо полезные сведения, в конце концов признал себя побежденным и отказался от этого. Было совершенно очевидно, что Анна либо просто не хотела ничего им рассказывать, либо сама ни о чем не подозревала.