Диана Ледок - Солтинера. Часть вторая

Роза, пытающаяся вот уже минуту справиться с молнией на своем рюкзаке, стремительно обернулась на эти слова и глаза ее расширились.

- Кого? - спросила она севшим голосом.

Леон провел рукой по волосам.

- На данный момент жених - это для конспирации, - пояснил он, сверкнув глазами. - Не превращаться же нам в кузенов, в самом деле.

В ответ на это Роза лишь смущенно заулыбалась, а затем принялась бессвязно повторять уже заученную роль:

- Итак, мы - путешественники, приехавшие из Германии, - в десятый раз повторила она, глядя на Леона с болезненной сосредоточенностью. - Я знаю французский язык, так как мои бабушка и дедушка происходят из этой страны. Ты согласился сопровождать меня.

- Согласился, - кивнул Леон, подходя к ней и доставая из-за пазухи телефон.

- И, таким образом, мы изучаем центральные города Франции... - Роза позволила Леону забрать у нее рюкзак и напряженно скрестила руки на груди. - Уже были в Реймсе и город нам понравился.

Леон позволил ей договорить, а когда она смолкла, сказал уже без прежней наигранной серьезности:

- Что бы не случилось - держимся рядом. Мне совсем не улыбается позволить тому же Плутону схватить тебя. А так как преждевременно предавать забвению тезку твоей прабабушки мы не имеем права, то и про него забывать не стоит. Даже если тезка эта никогда еще не казалась мне настолько материальной личностью, как теперь, - Леон фыркнул. - Представить себе не могу твою прабабушку, помогающей Плутону. Если уж на то пошло, я никогда и не слышал ни об одном Солтинера, помогающим хоть чем-то Сетернери. А так как твоя прабабушка Солтинера, да и к тому же в положении...

- Постой, - ошарашено перебила его Роза. - При чем тут... О каком Плутоне вообще может идти речь? То есть, как он может быть в 1926 году и в 2013 одновременно?

Леон удивленно моргнул.

- Может, конечно, - помедлив, сказал он. - Как и все Сетернери.

Роза непонимающе нахмурилась.

- Ты этого не знала? - протянул Леон, нерешительно глядя на нее. - Но ведь мы уже говорили об этом раньше, если я правильно помню. Я тебе говорил, что нам лучше держаться вместе, пока мы здесь... Из-за Сетернери.

- Но ты не говорил о Плутоне! Я думала, ты имеешь в виду других Сетернери, которые жили в 1926 году!

Пара секунд потребовалась Леону на то, чтобы стереть с лица недоумение.

- Они бессмертны, - произнес он наконец и Роза вздрогнула. - Так же, как и Солтинера. У них есть свои способы путешествовать по событиям, правда мы о них не знаем. Но то, что они это делают - факт. Плутон может быть где угодно, в какое угодно время.

Роза побледнела.

- Поверить не могу, что не говорил тебе об этом, - пробормотал Леон, хмурясь. - Мне казалось, что это... Словом, от Плутона и не было бы никаких проблем, если бы он жил всего только какой-то определенный отрезок времени. Мы бы давно его выследили, если бы все было так просто.

Машинально кивнув, Роза закрыла лицо рукой.

- Ладно, - прошептала она после довольно долгого молчания. - Я буду иметь это в виду.

Потерев лоб рукой, она машинально кивнула на телефон в руках Леона, чувствуя непонятное раздражение из-за того, что информация эта всплыла лишь теперь, и что именно теперь она не может все это как следует обдумать. Не может думать о том, что угрожающая им со стороны Плутона опасность вырвалась из рамок времени.

Прочел ли Леон что-то по ее лицу, или же ему самому не терпелось оставить это обсуждение позади вместе со страной и годом, но медлить он не стал. Не успела Роза и опомниться, как его теплые пальцы обхватили ее запястье, а на экране телефона замелькали картинки.

- Отправляемся, - тихо сказал он, и комната исчезла.

Порыв прохладного ветра заставил Розу поежиться, и она инстинктивно подвинулась ближе к Леону. Но прежде чем тот успел убрать телефон и обнять ее, как температура воздуха резко потеплела, и из-за тучи выглянуло яркое солнце. Оно осветило мокрые, побуревшие листья деревьев парка, коснулось потемневших от влаги крыш деревянных домиков на детской площадке, покрыло сверкающим одеялом мокрую гальку. Оно мгновенно преобразило по осеннему хмурый и холодный день, украсив его сиянием и теплом. Заискрились на солнце золотом кроны высоких кленов, засверкало синим небо, и даже послышалось щебетание птиц.

- Бове, - Леон окинул взглядом детскую площадку, и коснулся пальцем тонких цепей качелей, по которым тут же потекла дождевая вода. - 1964 год, середина октября.

Переглянувшись, они медленно побрели по парку, стараясь ненароком не задеть мокрые ветви деревьев. Несмотря на то, что до них то и дело доносился приглушенный детский смех, казалось, что парк пуст. Только птицы продолжали щебетать, и ветер шелестел листьями деревьев, подгоняя еще не упавшие дождевые капли - и те сверкающим водопадом неслись к земле, скатываясь с листьев словно с горки.

Вскоре Леон с Розой увидели первых прохожих, которые неуверенно и робко прогуливались по дорожкам. Некоторые все еще стоически пытались кутаться в теплые пальто, но большинство уже спешили снять их, поглядывая на чистое небо с детским восторгом. После непрекращающихся дождей, сверкающее синевой небо наверняка казалось им являнием временным, и настолько неустойчивым, что ему и доверять не стоило.

Чуть хмурясь, Леон наблюдал за этой встречей горожан с летом, время от времени поглядывая и на Розу, что смотрела только себе под ноги. На ее рыжих волосах сверкали капельки упавшей с листьев воды, но она даже и не старалась убрать их. Она молчала все время, пока они шли по парку, и только когда впереди показался декоративный мостик через реку, она вдруг подняла глаза на Леона и сказала:

- Я родилась в 1995 году.

Леону стоило большого труда не бросить на нее недоуменный взгляд. Сдержавшись, он сказал, по возможности раскованно:

- А я в 1993 году, второго февраля.

Роза издала вздох, исполненный такого истинного облегчения, что Леон усмехнулся.

- Так, продолжим наше знакомство, - произнес он нараспев. - Моей любимой игрушкой в детстве был плюшевый лягушонок.

Морщинки разгладились на лбу Розы и она шутливо толкнула его, пробормотав:

- Перестань, все это очень серьезно.

Леон подавил смех и вопросительно на нее посмотрел. Роза какое-то время молчала, а потом сказала:

- Я не понимаю, как мне это раньше не пришло в голову, но ведь Сулпур - это Нулевая точка, а Реймс моего времени мог запросто находиться в совершенно иной реальности. Я имею в виду время, - добавила она, видя на лице Леона непонимание. - Если ты с такой легкостью путешествуешь в 1926 год, то где гарантия, что Сулпур и Реймс 2013 года не разделяют, скажем, 50 лет?

- Ах, вот ты о чем... - Леон кивнул. - Я понимаю. Но, штука в том, что в Сулпуре... скажем так, в Сулпуре вообще нет времени. Город не связан ни с каким событием. Проще говоря, - добавил он, видя, что Роза готова возразить, - в Сулпуре ведется искусственный календарь, просто для того, чтобы не было путаницы.