Лана Ежова - Темные не признаются в любви

У меня перехватило дыхание, пропал голос. Как ни старалась произнести, что ничего об этом не знала, язык не поворачивался. Как вытащенная из реки рыба, я открывала и закрывала рот, но не могла сказать и слова.

Отец молча смотрел на меня, и в его сузившихся глазах я читала разочарование и обиду. А еще гнев, который завладевал им — быстро и неотвратимо.

Я снова оказалась причиной эмоционального взрыва моего родителя, хоть в этот раз ничего не сделала. И уж точно, я не представляла, когда стала членом другого рода! А главное, какого?!

— Клянусь, я ничего об этом не знаю, — наконец сумела выдавить из себя я.

И замолчала. На щеках отца заходили желваки.

И я позорно побежала из храма. Если ругаться, то не в доме богини. Это кощунство!

— Элеяра, постой! — Отец бросился вдогонку.

Почти не видя ничего из-за слез, я выбежала на стилобат и там уже пошла быстрым шагом. Длинную лестницу присыпало снегом, если не поостеречься, легко навернуться. Метель кружила белые хлопья в диком танце.

— Элеяра!

Можно спрятаться за одной из храмовых колонн, но это неправильно. Я ни в чем не виновата! Я сама ничего не понимаю!

На миг я зажмурилась, собираясь с силами, а затем повернулась к разъяренному отцу.

— Ты поэтому пришла? Решила поиздеваться? Соврала насчет метки кандидатки?

Несправедливые обвинения ранили. Мне было горько и плохо. В плену эмоций я не сразу почувствовала, что замерзла и тело бьет дрожь. Мороз хищно пробрался под легкий плащ, сковывая руки и ноги.

— Отец, нет! Все не так! Я хотела и хочу помочь Кристе! — Вместе со словами вырывались облачка пара. — Но не знаю, почему на моей ауре знак другого рода!

Он нетерпеливо вскинул руку, обрывая мои объяснения. Снежинки падали на его непокрытую голову, серебря ее еще больше.

— Ты дотянула почти до последнего и пришла поиздеваться над сестрой? Над ее отчаянием? Не знал, что моя дочь жестокосердная авантюристка!

— Я не знаю, что происходит! И метку конкурсантки я получила!

Но отец не хотел слушать и смотреть. Схватившись за голову, он почти прорычал:

— Элеяра, как ты могла? Как ты могла предать нас?!

А затем его руки резко опустились и сжались в кулаки. Понимание, почти облегчение отразилось на лице, при этом он смотрел мне за спину.

— Все ясно, мне теперь все ясно!

Обернуться я не успела — плечи мне укрыло что-то теплое.

Рядом встал Джаред и ровно произнес:

— Вы не имеете права разговаривать со своей дочерью так.

Порыв ветра швырнул в него горсть снега — кромешник даже не поморщился. Без пальто он не ежился от холода, да и вообще казался скульптурой изо льда. Бесчувственный, невозмутимый, колючий — не человек, а Лорд Снегов из страшных сказок.

Отец зло расхохотался:

— Обзавелась защитником, Элеяра?

И таким тоном произнес он, что я покраснела. Давно не испытывала стыд не за себя, а за близкого человека… того, кем гордилась и всегда считала примером для подражания. Раньше папа не вел себя настолько отвратительно и непристойно, только в последнее время.

— Прекратите обвинять Элею во всех грехах. Она ни в чем не виновата перед вами. Это вы предали ее, ущемив в правах в пользу старшей дочери.

Лицо отца покраснело еще больше — багрянец со щек растекся во все стороны. Как бы сердце не прихватило!

Я шагнула к нему, чтобы запустить диагностирующее заклинание, к счастью, мы его проходили еще год назад на курсах первой целительской помощи.

Джаред, обвив рукой мою талию, далеко не пустил.

— Если Криста отказывалась участвовать в отборе, вы могли заплатить штраф.

Обвинение, произнесенное тихим голосом, подействовало — опустив голову, отец пробормотал:

— У меня сейчас нет такой суммы — все вложил в проект… — А затем, гордо вздернув подбородок, прокричал: — Элеяра, неблагодарная девчонка! Да как ты посмела пойти против моей воли!..

Кромешник поднял ладонь вертикально и шикнул:

— Тихо!

Черная дымка скользнула к моему отцу. Он закатил глаза и грузно рухнул в снег.

Я вскрикнула и бросилась к нему, вывернувшись из объятий коварного темного.

— Папа, папочка!.. — Я лихорадочно гладила вмиг ставшее бескровным лицо.

— Он спит, — спокойно произнес Джаред, опускаясь рядом со мной на одно колено. — Давно он был у целителя?

Машинально я кивнула:

— У отца отменное здоровье. — И, в полной мере осознав ситуацию, завопила: — Зачем вы его вырубили?.. За что вы так с нами?!

Это было… это было ужасно! Джаред не так уж и благороден, как пытался казаться, — нападает на слабых. Каким бы ни был отец — он часть моей семьи, я не могу спокойно воспринимать то, что его обижают!

— А в горах твой отец часто бывает?

— Да какая разница?! Вы напали на него, а сейчас заговариваете мне зубы?

— Если я ошибаюсь, то извинюсь и компенсирую урон, — спокойно произнес кромешник, вытаскивая браслет магофона из-под манжеты синей рубашки. — Эрик, мне срочно нужен целитель. Центральный храм богини Матери.

Пока Джаред говорил, я переложила голову бесчувственного отца на свою сумку. Что делать дальше, не знала. Диагностирующее заклинание вспомнить не получалось, даже любимые заклинания иллюзий вылетели из головы.

Холодно… Как же холодно…

— Элея, — рука Джареда опустилась мне на плечо, — обещаю, все будет хорошо.

Могла ли я верить ему после случившегося? Разумеется, нет! Но странное дело, в душе я надеялась, что объяснения его вопиющему поступку будут.

Целителя в незастегнутой черной шубе, под которой виднелась зеленая униформа городской лечебницы, привез сам лорд Харн спустя считаные минуты. Печально, но за это время никто не выглянул из храма, чтобы узнать, что происходит, и ни один патруль не прошел мимо.

— Лорд Виквард, леди. — Худой как палка мужчина поприветствовал нас кивком.

По острым скулам я легко определила, что он из Давелии. Темный целитель. Говорят, они, как и некроманты, могут вытаскивать умирающих, одной ногой уже ступивших на лестницу богов.

Но ведь папа не при смерти?.. Зачем Джаред позвал целителя из своих соотечественников?

Очкастый кромешник остался возле магмобиля, бесцеремонно приземлившегося прямо возле колоннады храма.

— Так-с, посмотрим, что у нас тут. — Целитель, сняв кожаные перчатки, прикоснулся к точке пульса на шее моего отца.

— Приступ агрессии, характерная краснота лица, — коротко произнес Джаред.

— Проверю, лорд Виквард.

Нервничая, я сжимала и разжимала окоченевшие пальцы. Горло все еще сдавливала обида, но и надежда, что кромешник не из прихоти вырубил моего отца, крепла.

Когда целитель с сочувствием посмотрел на меня и покачал головой, мне стало дурно.

— Это были его последние дни.

— Что?.. — Земля ушла из-под ног.