Анна Одувалова - Академия отверженных. Избранница зимы [litres]

– Когда ты узнала мой секрет, то попыталась сбежать, – горько заметил он и немного отвернулся. Насколько это было возможно, учитывая, что я сидела у него на руках. Стало больно. Не за себя. За него, за то, что он был вынужден хранить тайну, за то, что был заточен в этом мире, за то, что веками терял возлюбленных. Я чувствовала его эмоции, и они были отголоском моих собственных. Даже сложно было определить, где заканчивались мои чувства и начинались его.

Больше Рэмол говорить ничего не стал, а вынес меня на заснеженную улицу. К нам со стороны академии неслись люди. Ученики, преподаватели. Я сжалась у него на руках, опасаясь встречи с ними, но лорд Рэмол уверенно шел вперед, и мне становилось спокойнее. Под его защитой я ничего не боялась. Ну или почти ничего.

– Там… Винтер… – отрывисто доложил Дух зимы, обращаясь к ректору. – Это он убийца. Вечером отчет будет у вас на столе.

Так просто. Ни тебе доказательств с пеной у рта. Ни тебе подробностей. Всего несколько слов, а по толпе пронесся тихий вздох то ли от удивления, то ли от ужаса. И ни одного возражения или выкрика несогласия.

– Хорошо. – Леди Карисса кивнула. Было видно, и она не сомневается в этих словах. Лорду Рэмолу верили. Причем безоговорочно.

– Всех убивал Винтер? Но почему? – раздалось из толпы. Я поймала глазами хорошенькое личико одной из девчонок нашей группы. Сегодня она активно на меня нападала. Заметив, что я смотрю, она смутилась и опустила голову. Признала свою вину?

– Сюда не ссылают совершенно нормальных, – очень тихо и медленно начал говорить лорд Рэмол. – И иногда среди обычных, не умеющих контролировать свою силу хулиганов просачиваются настоящие психи. На совести Винтера уже есть убийства. Родня замяла дело, доказала, что в том эпизоде имела место случайность, поэтому мы и приняли его, пусть с некоторыми оговорками. Он заморозил свою бывшую девушку, которая ушла от него к другому. Но случайностью то убийство не было. Как и те, которые произошли здесь. Он тщательно все спланировал. Очень жаль, что я понял это слишком поздно.

– А Дух зимы? – нерешительно пискнул кто-то из толпы.

– Я же говорил, – отрезал лорд Рэмол. – Не стоит верить в глупые сказки. За самыми страшными преступлениями, как правило, стоят обычные люди, которые почему-то вдруг возомнили себя богами, имеющими право решать, кому жить, а кому нет. История Духа зимы была лишь поводом начать убивать. Красивой декорацией. Винтер упивался тем, что держит в страхе всю академию. Ему нравилось представлять себя древним духом. Думаю, он сам поверил в свою игру. Но все равно это было лишь игрой. Кровавой и жестокой игрой маньяка.

Я поймала взгляд ректора и с удивлением увидела у нее на губах удовлетворенную улыбку. И внезапно поняла. Она знала. Она прекрасно знала, кем именно является куратор стихийников, но никогда и никому не скажет. И именно поэтому Рэмолу прощали всё. Именно поэтому никто не мог его уволить. Он был пленником этого места, но в то же время он являлся единственным хозяином Айстерры. Странно, что должность ректора занимал не он. Но этому было объяснение. Дух зимы предпочитал в меру возможностей жить в свое удовольствие.

Сейчас я почувствовала, что совершенно случайно сама стала частью легенды, правда, пока не могла понять, какая роль мне в ней уготована и что со всем этим делать. А Рэмол, словно нож масло, разрезал толпу и унес меня прочь. Не было даже желания спрашивать, куда именно мы направляемся. Хоть на край света. Лишь бы он меня не отпускал. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Сложно было поверить в то, что все на самом деле закончилось. Я еще могла принять, что Рэмол спас меня от Винтера, но мозг до конца не осознавал, что это действительно конец. Конец легенде (по крайней мере жуткой ее части), конец смертям и травле. Рэмол принес меня к себе в покои и осторожно сгрузил на кровать. Я потянулась к нему руками, не желая отпускать, но он мягко отстранился.

– Мне еще нужно составить отчет, а тебе отдохнуть и прийти в себя. Ты едва не погибла… – Он замолчал и добавил: – Снова. Но сейчас все позади, просто поспи, пока я закончу все дела.

– Расскажи мне… – тихо попросила я, послушно, залезая под мягкое покрывало.

– Потом, – ответил он и грустно улыбнулся, отступая. Мне не понравилась эта улыбка. Едва заметная, совсем невеселая.

– Ты вернешься? – испуганно спросила я, а он так же грустно ответил:

– У меня нет выбора. Я всегда должен возвращаться сюда, Диана. Невзирая ни на что. Это моя тюрьма. Клетка.

– Даже если уйду я? – Вопрос сорвался с губ сам собой.

Он замолчал и спустя время кивнул.

– Даже если уйдешь ты.

– Значит, я дождусь, – сказала и откинулась на подушки. Странно, но его слова успокоили. По крайней мере он не исчезнет, и это внушало некоторую уверенность в завтрашнем дне. Он принадлежит этому миру, а уж тут я его найду и обязательно поговорю по душам, даже если он сам не будет хотеть.

– Спи… – шепнул он, но я отрицательно помотала головой.

– Вряд ли получится… я… я все еще там, прикованная наручниками к алтарю. Я ведь поверила в то, что это конец. А ты меня спас. Снова. Как тут уснешь?

– Получится, – отозвался Рэмол и, выставив руку перед собой, слегка дунул. С ладони сорвались снежинки и полетели мне в лицо. Закрутились в вихрь, и я поняла, что действительно засыпаю. Последнее, что видела, – грустную улыбку. Дух словно прощался со мной.

Я очень надеялась, Рэмол не обманет и вернется, чтобы все рассказать. Когда проснулась, он уже был здесь. Сидел в кресле у окна, наблюдая за падающим снегом. Я долго рассматривала его из-под опущенных ресниц. Рэмол делал едва заметное движение рукой, и снег за окном закручивался в хоровод снежинок.

– Проснулась? – Он обернулся ко мне, и снежинки за окном исчезли.

– Ты мне расскажешь?

– Что именно?

Он поднялся из кресла и мягко переместился на кровать, устроившись с краю. Так, словно боялся меня напугать. Я приблизилась и положила голову ему на колени. Казалось, его это удивило. Но отодвигаться не стал. Просто замер. Куда же пропали его настойчивость и смелость? Где страсть, от которой у меня подкашивались колени?..

– Думал, не приблизишься ко мне больше, – заметил он, невольно ответив на мой не высказанный вслух вопрос. А я просто пожала плечами.

– Не могу сказать, что совсем не злюсь из-за того, что ты упорно умалчивал о своей сущности. Я ведь всерьез начала считать себя сумасшедшей… но ты меня спас, и ты не убийца, и это самое важное. А сейчас я все же хочу услышать правдивую версию событий.

– С чего начать?

– Думаю, с самого начала. Это ведь логично.

– Ну начало ты знаешь. Когда-то давно я был не очень хорошим и по юности наломал много дров. Меня заточили в этом мире, связав собственной силой, которая и поддерживает здесь жизнь. Я стихия, демиург, если хочешь. Я и этот мир составляем единое целое. Уйду я – погибнет мир. Но и сам я не смогу существовать без него. Именно поэтому я не уничтожил собственную темницу, хотя первое время, признаться, очень хотелось.