Мэгги Стивотер - Воронята

Велк приставил дуло пистолета ко лбу Ганси.

— Кажется, — сказал он. — Вот так.

Ганси испытал ту же самую отстраненность, что и недавно, когда в «Монмуте» ночью рассматривал осу на стекле. Он одновременно воспринимал и реальность — холодный и вроде бы довольно острый пистолет, упертый ему в лоб чуть выше бровей, — и вероятное будущее: палец Велка чуть заметно отодвигается, пуля пробивает череп, и он, вместо того, чтобы вернуться в Генриетту, лежит на дороге мертвый.

Ежедневник тяжело лежал в его руке. Ганси прекрасно мог обойтись без него. Он знал там все до последней буквы.

Но это был он сам. Он лишался сейчас всего того, что наработал.

Я заведу новый.

— Если бы вы только спросили, — сказал Ганси, — я рассказал бы вам все, что тут записано. С великим удовольствием. Это никакая не тайна.

Пистолет, приставленный ко лбу Ганси, слегка задрожал. Велк сказал:

— С пистолетом у виска ты еще и не того наговоришь. Не верю, что иначе ты сказал бы хоть что-нибудь.

— Это потому, — ответил Ганси, — что вы знаете: это правда. — Он позволил Велку взять из его руки толстенный ежедневник.

— Ты меня презираешь, — заявил Велк, прижимая книгу к груди. — Думаешь, ты непобедимый? Знаешь что? Я тоже так думал.

Когда он это произнес, Ганси твердо понял, что Велк сейчас убьет его. Просто невозможно говорить с такой ненавистью и горечью, держать в руке пистолет, но так и не нажать на спуск.

Лицо Велка напряглось.

Потом время остановилось, застыло между завершением выдоха и началом вдоха.

Семь месяцев назад Ронан учил Ганси, как правильно бить.

Бей не кулаком, а всем телом.

Смотри, куда бьешь.

Локоть согнут под девяносто градусов.

Не думай о том, что противник может пострадать.

Ганси! Повторяю: не думай о том, что противник может пострадать.

Он ударил.

Ганси забыл почти все, что тогда говорил ему Ронан, но посмотреть, куда пришелся удар, не забыл. Только благодаря этому, да еще везенью, пистолет вылетел из руки Велка и грохнулся на придорожный гравий.

Велк проорал что-то нечленораздельное.

Они оба одновременно метнулись за пистолетом. Ганси, припав на колено, вслепую потянулся туда, откуда донесся звук падения. Почувствовал, как его нога с чем-то соприкоснулась. Сначала с рукой Велка, а потом с чем-то более твердым. Пистолет отлетел куда-то под задние колеса «Камаро», и Ганси поспешно, чуть ли не на четвереньках, укрылся за своей машиной. Туда не доставал свет фар автомобиля Велка. А Ганси думал лишь о том, чтобы найти укрытие и неподвижно отсидеться в темноте.

По другую сторону машины было тихо. Изо всех сил сдерживая дыхание, Ганси прижался щекой к теплому металлу Свина. Большой палец, которым он ударил по пистолету, наливался пульсирующей болью.

Не дышать!

Велк у дороги выругался, потом еще раз. Гравий заскрипел под его ногами. Он присел около машины. Не может найти пистолет. Снова выругался.

Издали донесся шум мотора. Еще какая-то машина. Вероятно, приближается. Спаситель или хотя бы свидетель.

Велк ненадолго застыл в неподвижности, а потом сорвался с места и побежал. Судя по тому, что шаги удалялись, к своей машине.

Низко пригнувшись, Ганси выглянул из-под автомобиля. Свин чуть слышно потрескивал, остывая. В свете фар машины Велка Ганси разглядел между задними колесами чуть заметно выступавший над гравием контур пистолета.

Угадать намерения Велка было невозможно. То ли он решил сбежать, то ли просто пошел за фонарем. Ганси попятился дальше во тьму и снова замер. Сердце колотилось, заглушая все звуки окружающего мира, трава колола щеку.

Машина Велка стремительно выскочила на проезжую часть и устремилась в сторону Генриетты.

Почти сразу же мимо промчался второй автомобиль. Там, конечно, ничего не заподозрили.

Ганси еще долго лежал в заросшем травой кювете, прислушиваясь к стрекотанию насекомых в недалеком лесу и вздохам, которые время от времени испускал отдыхавший Свин. Ушибленный большой палец болел все сильнее. Можно сказать, легко отделался. Но все равно болит.

И тетрадь. На душе у него было мерзко: как же так, у него, угрожая смертью, отобрали всю летопись его самозабвенного поиска.

Удостоверившись, что Велк не возвращается, Ганси с трудом поднялся на ноги, обошел «Камаро» вокруг. Он опустился на колени и, просунувшись под машину как можно глубже, здоровой рукой вытащил пистолет. В его памяти как наяву прозвучал голос Блю. «Отпечатки пальцев!» — сказала она, когда они наткнулись на тело Ноа.

Двигаясь словно во сне, Ганси открыл дверь автомобиля и бросил пистолет на пассажирское сиденье. Ему казалось, что и ночь не та, и автомобиль не тот, и даже из родительского дома недавно выехал совсем другой человек.

Он закрыл глаза и повернул ключ зажигания.

Свин кашлянул раз, другой, а потом мотор заработал ровно.

Ганси открыл глаза. Ночь вокруг казалась совсем не такой, как раньше.

Он включил фары и медленно выехал на проезжую часть. Нажав акселератор, проверил мотор. Двигатель работал ровно, без сбоев.

Дав больше газу, он помчался в Генриетту. Велк убил Ноа и теперь знал, что его тайна раскрыта. Что бы он ни затеял, терять ему было нечего.

Блю никогда не питала особой привязанности к мансарде, даже до того, как там поселилась Нив. Многочисленные перегибы кровли словно манили разбить голову о какой-нибудь угол. И недоделанный дощатый пол, и часть, покрытая колючей фанерой, совершенно не доставляли удовольствия босым ногам. Летом на чердаке творился настоящий ад. Ну и обычно там не было ничего, кроме пыли и ос. Мора категорически отказывалась хранить что-либо ненужное, и потому каждая вещь, вышедшая из употребления, отправлялась либо к соседям, либо в «Гудвилл». Поэтому веских причин для посещения мансарды просто не имелось.

До сих пор.

Под вечер Блю оставила Ронана, Адама и Ноа дальше обсуждать вопрос, удастся ли привлечь их учителя латыни к ответственности за убийство Ноа, хотя полиция пока что не нашла никаких улик. Через пять минут после того, как она пришла домой, позвонил Адам и сообщил, что едва она ушла, как Ноа тоже исчез.

Получается, что это правда. И она — тот самый столик в «Старбаксе», который каждому хочется занять.

— Думаю, что у нас час в запасе, — сказала Калла, когда Блю открыла дверь, ведущую на чердак. — Они вернутся около одиннадцати. Давай-ка я пойду вперед. На случай, если…

Блю вскинула брови.

— А что, ты думаешь, она там держит?

— Не знаю.

— Хорьков?

— Не говори глупостей.

— Волшебников?

Калла протиснулась мимо Блю и направилась вверх по лестнице. Мансарду освещала единственная лампочка, свет которой не доставал до ступенек.