Джена Шоуолтер - Темный шепот

Гвен, конечно, видела, что Сабин не расстроен, не напуган. Но в то же время ее переполняла ярость, она не собиралась восхищаться его смелостью перед лицом опасности.

— Ты хочешь переспать с моими сестрами! — зарычала она. Зарычала? Она, Гвендолин Застенчивая?

Сабин закатил глаза.

— Нет, я хочу, чтобы с ними спали мои друзья.

Она моргнула, растерявшись, не… понимая.

Ярость испарилась так же быстро, как и шок, оставив лишь сладостный привкус удовольствия. Если его друзья будут заняты ее сестрами, они оставят Гвен в покое. Неужели в Сабине настолько сильно чувство собственника?

— Ты что, ревнуешь? — спросил он, словно эта перспектива его заинтриговала.

— Нет. Разумеется, нет. — Не стоило снабжать его лишней информацией, которую он мог использовать против нее, в данном случае ложь могла сослужить ей лучшую службу. — Я… думала о Тайсоне, я скучаю по нему, жаль, что мы не вместе.

Сабин прищурился, но даже сквозь густые ресницы она увидела, как полыхнули алым его карие глаза.

— Ты не будешь о нем думать. Поняла? Я запрещаю.

— Я… Ладно.

Она не знала, что сказать. Никогда еще Сабин не выглядел так, будто ему ничего не стоит совершить убийство. Почему же Гвен это не испугало?

Ее невнятный ответ, казалось, успокоил его.

— Я уже решил пометить тебя, — решительно сказал он.

Такая ледяная, твердая решимость, ее даже кинжалом не возьмешь.

— Но это… — Он окинул ее взглядом. — Клянусь богами, я буду ставить на тебе клеймо каждый день. Ты будешь думать только обо мне.

— Ч-что ты имеешь в виду, говоря, что поставишь на мне клеймо?

Это что, наказание? Она отшатнулась. И что значит каждый день? Сколько ей придется терпеть?

Сабин поймал ее за руку, стиснув тонкое запястье, потянул назад.

— Я очень осторожно прикушу твою нежную кожу зубами, так, чтобы остался след.

И снова ее страх пропал, оставив лишь неизъяснимое блаженство. Так много времени прошло с тех пор, когда она в последний раз ощущала на своем теле крепкие мужские руки, так давно она не чувствовала себя желанной, особенной и сексуальной.

— Ты этого хочешь? — мягко спросил он.

Хотела ли она? Черт возьми, да. Может, она не знала, кем была, но нисколько не сомневалась, что ее тело желало этого мужчину. Однако может ли она позволить себе уступить желанию?

Пора подключить логику. Сабин был сильным, бессмертным и уверял ее, что справится со всем, что бы ни случилось. У нее было достаточно храбрости, чтобы насладиться близостью и сохранить дистанцию между ними. По крайней мере, Гвен на это надеялась. Благодаря этому «клейму» другие воины будут держаться от нее подальше. И хорошо бы наконец накормить гарпию, чтобы в обмен на это она вела себя прилично.

Логика победила.

Однако прежде, чем Гвен успела ответить, ноздри Сабина раздулись, он словно учуял ее желание.

— Всякий, кто прикоснется к тебе, умрет.

Неужели он готов был ради нее причинить боль даже своим друзьям? Боже, от одной этой мысли она таяла, как лед на солнце.

Сабин медленно притягивал Гвен к себе, пока ее соски не прижались к его груди. Сабин застонал.

— Твой демон…

— Я держу его на коротком поводке, будь спокойна. Теперь выбирай.

Она ответила, даже не задумавшись.

— Да, — выдохнула она. Сглотнув, потянулась, обвила руками его шею, прижимаясь мокрым телом к его телу. — Тебе тоже не стоит переживать. Я буду очень осторожна с тобой.

— Пожалуйста, не надо, — ответил он, овладевая ее губами.

Этот поцелуй совсем не был похож на тот легкий поцелуй в самолете. Этот был всепоглощающим, диким, с языком, настойчиво рвущимся в ее рот, обоюдным, глубоким и решительным, требующим ответа. Она ответила ему, не в силах сопротивляться. Одной рукой зарылась в темный шелк его волос, другой рукой лаская его спину, оставляя на ней свои собственные метки.

«Не отдавайся полностью». Это предупреждение прозвучало в голове как сигнал тревоги. «Наслаждайся, но не теряй контроль». Гарпия мурлыкала, радуясь происходящему, желая большего, большего, большего. Но когда Гвен заставила себя замедлить дыхание, замерла, принимая ласки Сабина, лишь наслаждаясь и не претендуя на большее, мурлыканье гарпии превратилось в рычание. Больше, больше, больше.

Поцелуй все длился и длился, пока Гвен, задыхаясь, дрожа, не выгнулась в объятиях Сабина, издав стон, готовая молить о большем, как и ее гарпия.

Во второй раз — или уже в третий? — она попыталась отстраниться, успокоить тело, чтобы не позволить его чарам околдовать ее.

— О нет, так не пойдет. Останься со мной.

— Нет, я…

— Только чувствуй. Не думай. Подумаешь потом.

Сабин медленно прижал ее спиной к покрытой кафелем стене, и от леденящего прикосновения Гвен вскрикнула. Он проглотил этот звук, прижавшись к ее губам, забирая все, что она могла предложить, и требуя большего. Вода в душе все текла, барабаня по керамическому полу.

Одной рукой Сабин схватил ее запястья, прижимая их к стене над ее головой. Другой коснулся груди, перекатывая сосок между пальцами. У Гвен внутри все задрожало, колени ослабли. Она бы упала, если бы он не втиснул свое бедро ей между ног, удерживая ее. Теперь ее плоть терлась о грубую кожу его колена, и от этого она слабела еще больше.

— Тебе нравится?

— Да.

У нее не было причин лгать. Все равно она не могла скрыть реакцию своего тела.

Пальцы Сабина опускались все ниже, описывая круги вокруг ее пупка. Она покачивалась на его ноге, с ее губ срывались стоны. «Еще. Еще. Еще!» Крики гарпии смешались с ее собственными, постепенно соединившись в один голос в ее голове.

— Я сейчас укушу тебя.

Он не дал ей времени на раздумья и впился зубами в нежную кожу ее шеи. В то же время он убрал ногу, находящуюся между ее бедер, и двумя пальцами вошел в нее, глубоко, очень глубоко.

— Сабин!

— Боже, милая. Ты такая сексуальная, такая тугая.

— Я сейчас… я не могу… я не должна…

Уже совсем близко. И всего лишь благодаря двум пальцам, двигавшимся внутри ее.

— Расслабься. Ничего плохого не случится, я не позволю. Клянусь.

Что, если она… что, если гарпия… черт! Гвен не могла сосредоточиться, думала только об удовольствии, которое доставляли ей эти восхитительные пальцы.

— Кончи для меня.

Сабин провел большим пальцем по ее клитору, и Гвен утратила способность сопротивляться. Она достигла оргазма, издавая громкие стоны, прижимаясь к нему, кусая его в ответ до крови.

И пока тело ее содрогалось в сладких конвульсиях, он отпустил ее руки и крепко схватил за бедра, прижимая их к своему возбужденному члену. Никакого проникновения, лишь трение, но, черт возьми, как это было прекрасно. Она вонзила ногти в его спину, впилась в кожу, раня ее.

Сабин втянул воздух сквозь стиснутые зубы, снова крепко прижимая ее к себе, и прошипел что-то едва слышно. Ей нравился этот звук. Она хотела слышать его снова и снова. И вскоре она уже двигалась самостоятельно, встречая его на полпути, прижимаясь к нему изо всех сил, ее острые зубы вонзились в его плоть, она почувствовала на языке капельки крови.