Томас Тимайер - Дыхание дьявола

– Я готов его выполнить, но вы не соглашаетесь, – сердито заметил Лилиенкрон.

– Мы уже говорили об этом, профессор. Я не могу поручить его вам. После всего, что случилось.

– Согласен, я совершил ошибку. Я сделал поспешные выводы и допустил промах. Но теперь у меня достаточно сведений, и я готов попробовать еще раз. Отдайте заказ мне, и я вас не разочарую.

– Не могу, и вы это знаете. У меня связаны руки, – ответил Шпренглер. – У вас был шанс, и вы вернулись с пустыми руками. Я отстаивал вашу кандидатуру, но все, что смог сделать, – это получить добро на организацию второй экспедиции под руководством другого человека.

Лилиенкрон скрестил руки на груди и нахмурился.

– Было бы хорошо, если бы вы объяснили нам, о чем, собственно, идет речь, – вмешался Гумбольдт. – До сих пор мы не услышали ничего, кроме намеков.

Шпренглер кивнул.

– Вы правы. Но все это достаточно туманно. По сведениям Поортвлита, дело началось почти двенадцать лет назад после извержения вулкана Кракатау. Вы помните, тогда поднялась большая волна. Не столько в океане, сколько в мировой печати. До сегодняшнего дня это извержение считается самой большой катастрофой в истории человечества, еще страшнее, чем извержение Везувия и гибель Помпеи. В воздух взлетел целый остров, и от него едва ли что-то осталось. И после этой катастрофы земля никак не может успокоиться. То и дело происходят землетрясения. Дымят вулканы. Это, конечно, не удивительно, ведь речь идет о тихоокеанском огненном поясе. Однако дело усугубляется тем, что из разных частей страны доходят слухи о странных существах, которые нападают на дома и деревни, похищают людей и животных. Никто не знает, откуда эти создания приходят и куда уносят свои жертвы. Похоже, они даже и следов после себя не оставляют. Нападения происходят исключительно ночью, когда все спят. Описания расходятся. То говорят о двуногих рогатых козлах, похожих на чертей, то о сгорбленных длинноруких существах, похожих на орангутангов, с глазами, огромными, как блюдца. Губернатор Поортвлит считает все это суевериями, но не может отрицать, что население живет в страхе. Местный предводитель, человек по имени Бхамбан, заставляет девушек раз в месяц тянуть жребий, и ту, которой не посчастливилось, отправляют этим созданиям в качестве подарка. Я понимаю, что это варварский обычай, но тем не менее, это действует. С тех пор, как его ввели, беспорядки стали случаться реже. Что касается Поортвлита, то он терпит, но как человек образованный не может одобрять подобное. Целью задания является обнаружить причину происходящего, – Шпренглер развел руками. – Таковы факты. Большей информацией я, увы, не располагаю. Прежде чем просить профессора Лилиенкрона рассказать о своих приключениях, я хотел бы спросить вас, господин Донхаузер, могли бы вы согласиться на подобную экспедицию? Я знаю, что Ява очень далеко и путешествие будет долгим, но могу заверить, что оно окупится. Кроме того, что голландская торговая федерация выплатит вам значительный гонорар, я хотел бы предложить вам с почестями и славой вернуться в университет. Вы бы получили в распоряжение кафедру, снова смогли бы публиковать свои работы и стали бы полноценным членом нашей академии. Что скажете? – взгляд руководителя обратился на Гумбольдта.

В левом углу за спиной директора тикали часы.

Шарлотта посмотрела на дядю. Гумбольдт глубоко задумался.

– Ваше предложение вызывает уважение, господин Шпренглер, – сказал он через некоторое время. – Я считаю, что ваш новаторский подход заслуживает признания. И все же вынужден отказаться. Я достаточно много времени провел в этом учреждении, чтобы знать, что структуры, вынудившие меня к отставке, так быстро не изменятся. Даже если голова умна и молода, это еще не значит, что и тело такое же. Потребуются годы, чтобы реформировать университет. – Сказав это, исследователь покосился на Лилиенкрона, который понуро сидел на своем стуле. – Мне очень жаль.

Шпренглер приуныл.

– Тогда мне, пожалуй, придется отказать Поортвлиту. Вы были моей последней надеждой. Неужели нет никакой возможности вас уговорить?

– Этого я не говорил, – улыбнулся Гумбольдт. – Если я отказался от вашего предложения, это не значит, что я отказываюсь от заказа. Должен признаться, что история меня заинтриговала. Похоже, что это дело как раз соответствует моим интересам. Геология, чужая культура, зловещие происшествия, – именно этим мы и занимались во время наших последних поездок.

– Поэтому я и остановил свой выбор на вас…

– Подождите, – сказал Гумбольдт. – Послушайте сначала, что я скажу. Я хочу, чтобы мой сын и моя племянница с начала следующего семестра смогли учиться в этом университете.

Шпренглер удивленно поднял брови.

– Если ваша племянница хочет посещать лекции, это можно устроить…

– Нет, я говорю о зачислении. Официальное поступление в университет. Это ключевое условие. Все остальное – ерунда.

Лилиенкрон с трудом перевел дух. Шпренглер издал нечто среднее между фырканьем и покашливанием.

– Вы… Вы хотите, чтобы я снял запрет на поступление в университет для женщин?

– Таково мое желание.

– Это необычно… К этому вопросу нужно подойти со всеми предосторожностями.

– Да, необычно, – согласился исследователь. – Но время уже давно пришло. Германия, запрещающая женщинам учиться в университетах, плетется далеко позади всех европейских стран. Настало время перемен.

– Не знаю, я бы…

– Это мое требование, – сказал Гумбольдт. – Либо вы соглашаетесь, либо мы расходимся. Но тогда, боюсь, я не смогу взяться за этот заказ.

Шпренглер молчал. Он поник, словно на его плечи положили многотонный груз. Шарлотте даже стало его немного жаль. Когда он ответил, голос его был едва слышен:

– Вы хотя бы представляете, что на меня обрушится?

– Представляю, бюрократическая лавина.

– Это еще мягко сказано…

– Но вы должны согласиться, что мое требование обосновано. Признайтесь, вы ведь сами этого хотите.

Шпренглер бросил на исследователя красноречивый взгляд. Но он еще долго молчал, прежде чем заговорить.

– Вы настоящий волкодав, господин Донхаузер, вы знаете это?

– Слышал, – Гумбольдт поднялся было, но Шпренглер поднял руку.

– Не торопитесь.

– Что еще? – исследователь снова опустился на стул.

– Вы знаете, что ваше требование принесет мне немало хлопот, – сказал директор.

– Понимаю.

– Тогда я имею право высказать свое пожелание.

Гумбольдт нахмурился:

– Продолжайте.

На губах Шпренглера заиграла легкая улыбка.

– Ну, ну, господин Гумбольдт. Мы уже близки к совместной работе, поэтому не откажите мне в маленькой просьбе.

Исследователь скрестил руки на груди. В его взгляде читался откровенный скепсис.