Томас Тимайер - Дыхание дьявола

Отец снова рассмеялся, да так, что Оскар обиделся.

Подбежали друзья, чтобы тоже посмотреть на книгу.

– Что случилось?

– Джон Клив Симмс был капитаном американской армии, – объяснил Гумбольдт. – Он утверждает, что Земля – полое тело, внутри которого существует Солнце. Впрочем, эту теорию до него выдвигали английский астроном Эдмунд Галлей и швейцарский математик Леонард Эйлер. На их примере можно увидеть, что даже великие умы не могут избежать ошибок. Эта идея возникла, когда ученые пытались объяснить некоторые физические явления. И они полагали, что не только Земля, но и такие планеты, как Венера, Меркурий и другие должны быть населены. Якобы жизнь должна развиваться внутри этих небесных тел.

– Внутри? – Берт широко распахнул глаза.

– Дальше лучше, – продолжал Гумбольдт. – Симмс убеждал конгресс в том, что к Южному полюсу необходимо послать экспедицию. Он предполагал, что именно там находится вход в полый мир.

– Почему там?

– Главным аргументом было северное сияние. Он не мог объяснить, как оно появляется, и утверждал, что это свет, который проникает из-под ледников. Великолепно, правда?

Шарлотта нахмурилась:

– А что стало с экспедицией?

– Ничего. Ее снарядили, но она не состоялась. Участники подняли бунт. Вероятно, они поняли, что поверили шарлатану. Они отказались считать его руководителем команды и разошлись. Если ты прочтешь книгу критично, а не будешь слепо верить всему, что там написано, то многому научишься. Теория о пустом мире ничем не обоснована, но боюсь, некоторые идеи, какими бы абсурдными они ни были, проникают в умы некоторых людей и пускают там корни. Но в любом случае, это занятное чтение.

Оскар схватил книгу и спрятал. Ему очень захотелось вернуться в свою комнату.

Гумбольдт с улыбкой посмотрел на ребят.

– Вы выбрали отличные вещи, я очень доволен. – Он отпил глоток портвейна. – У меня тоже есть для вас новость. Пока вас не было, к нам заезжал курьер. Он привез письмо, которое мне не хотелось бы от вас скрывать.

Он полез в потайной карман жилета и достал желтоватый лист бумаги, на котором стоял адрес отправителя – Берлинского университета. Ниже шел длинный текст, написанный тонким пером. Гумбольдт сдвинул очки на кончик носа, откашлялся и начал читать.

– «Глубокоуважаемый господин Донхаузер , – он сделал многозначительную паузу. Все в этом доме знали, как ученого задевало, когда к нему обращались подобным образом. Сам он был убежден, что является внебрачным сыном Александра фон Гумбольдта, чего, к сожалению, не мог доказать наверняка. – Я понимаю, что мое письмо застанет вас не в самое благоприятное время, но все же хочу испытать свою удачу. Вы давно уже повернулись к университету спиной, о чем я очень сожалею. Тем не менее, позвольте заверить вас, что я понимаю мотивы, вынудившие вас так поступить. Мы оба знаем, что уклад нашего университета давно требует усовершенствования, и я считаю своей задачей внести изменения. Меня зовут доктор Якоб Шпренглер, я новый директор Берлинского университета Фридриха Вильгельма» .

– Шпренглер, – повторил Оскар. – Не слышал.

– Он на этой должности всего полгода, – объяснил Гумбольдт. – Говорят, молодой и порядочный человек.

Он поправил очки и продолжил чтение.

– «Я прослышал, что в прошлом году вы основали очень успешное частное дело, и вам удается разбираться в таких феноменах, которые считаются необъяснимыми. Список ваших клиентов впечатляет, равно как и коэффициент успешно раскрытых дел. По этой причине я бы с удовольствием доверил вам задание, от которого зависит репутация нашего университета. Мне хотелось бы организовать экспедицию, руководство которой вы взяли бы на себя. Само собой, что мы оплатили бы все издержки и учли бы все ваши пожелания. Обращаясь к вам с такой бесцеремонной просьбой и искренне желая познакомиться с вами лично, я хотел бы пригласить вас в будущий четверг к десяти часам в свой кабинет для дальнейшего обсуждения. Вы можете взять с собой ваших ассистентов и всех, кто, по вашему мнению, может быть полезен в этом деле.

С большим уважением, искренне ваш доктор Якоб Шпренглер, генеральный директор» .

Гумбольдт опустил бумагу.

– Занятно, правда?

Оскар нахмурился.

– Правильно ли я понял? Университет предлагает нам заказ?

– Очень на то похоже, – сказал исследователь.

– О чем речь? – поинтересовалась Шарлотта.

– В письме об этом не говорится.

– Но ты все же, принял его приглашение.

Гумбольдт задумчиво поглядел на письмо и пожал плечами:

– Я еще не решил. Собственно, я поклялся, что ноги моей больше там не будет.

– Но это ведь новый директор, – с сомнением ответила Шарлотта. – И предложение заманчивое. Экспедиция, которую финансирует Берлинский университет. Мне кажется, это не просто интересно. Правда, если подумать, у них достаточно собственных ученых. Почему обращаются к тебе?

Ответа на этот вопрос у исследователя не было.

– Ясно одно, – заключила Шарлотта. – Мы этого и не узнаем, если не поговорим с ним. Согласен?

Гумбольдт наморщил лоб:

– Все остальные такого же мнения?

Оскар кивнул:

– Непременно нужно поговорить.

– Что тебе терять? – не отступала Шарлотта. – В конце концов, получишь неплохой заказ.

– А как насчет прошлого года? Мне кажется, мы хорошо потрудились.

– Да уж, дядя, сам подумай. Куница, соня и болотный газ. Это не наш уровень.

Оскар кивнул.

– Точно.

– Но ведь это деньги. Что поделать, если якобы сверхъестественные феномены на поверку оказываются банальными?

– Да, с этим ничего не поделаешь, – признала Шарлотта. – Но признайся, что деньги – это еще не все. У тебя ведь руки так и чешутся, чтобы снова отправиться в дальние страны. Туда, куда еще не ступала нога человека. И письмо обещает именно это.

Гумбольдт надолго задумался и вздохнул.

– Хорошо. Сначала выслушаем, что он скажет. Может быть, вы и правы, и это подходящее задание для настоящего исследователя. Чего-то подобного мне действительно хочется. Но скажу сразу: выполнять его ради хлеба с маслом я не буду. Шпренглеру придется разрешить мне действовать на свое усмотрение, иначе пусть ищет другого руководителя экспедиции.

Берлинский университет Фридриха Вильгельма производил впечатление уже одним своим видом. Три корпуса университета выходили на обсаженный липами парадный двор, к которому вела широкая аллея, делая комплекс еще более величественным. Оскару стало даже немного боязно.

Когда карета остановилась перед главным корпусом, колокол на Берлинском соборе, расположенном неподалеку, пробил десять.

Берт направил лошадей через кованые железные ворота, мимо колонн, украшенных каменными ангелами и завитками, и они въехали во двор. Ландо остановилось, и Берт помог сойти Шарлотте и Элизабет. Оскар захлопнул крышку корзинки, в которой сидела Вилма, и поторопился за остальными. За их прибытием наблюдало с десяток студентов, которые сидели на ступеньках, курили трубки и сигары и наслаждались солнышком.