Томас Тимайер - Город заклинателей дождя

Она кивнула.

– Это ведь из-за меня, да? Сегодня вечером я вела себя ужасно. Ты должен простить меня, потому что… Ах, я и сама не знаю, в чем тут дело…

Оскар сделал еще глоток-другой и, наконец, заговорил:

– Я – лишний здесь. Я никому не нужен. И вот, я задал себе вопрос, что, собственно, я тут делаю? И решил смыться. Прямо скажем, это была не самая лучшая идея. – Он пожал плечами. – Вы, должно быть, находите все это смешным.

– Вовсе нет. И я считаю, что ты глубоко ошибаешься. Мой дядя очень высокого мнения о тебе.

– В самом деле?

– Конечно. Он и виду не подает, но кому и знать, если не мне. Я думаю, ему очень по душе, что в доме появился еще один мужчина. И, прошу тебя, перестань называть меня на «вы». Я просто Шарлотта. – Она протянула ему руку. – Договорились?

Оскар улыбнулся, кивнул и протянул руку. Его пальцы были шершавыми на ощупь и все равно холодными, как лягушачья лапа.

– Как твоя губа?

Рассеченная нижняя губа парнишки в самом деле смахивала на спелую сливу. Он осторожно потрогал ее и тут же отдернул руку.

– Терпимо. Думаю, лучше всего оставить ее в покое. Выглядит, наверное, ужасно?

– Не слишком. Лучше всего приложить что-нибудь холодное, металл или стекло. Подожди… – Она протянула руку и подала ему стеклянную банку с консервированной тыквой. – Вот, попробуй этим.

– Не знаю, что я завтра скажу герру Гумбольдту, – пробормотал Оскар, прижимая банку к лицу. – Если он узнает о моих похождениях, он просто вышвырнет меня вон, это уж наверняка.

– Тут ты можешь положиться на меня, – сказала Шарлотта. – Я что-нибудь придумаю. У меня это неплохо получается.

Оскар внимательно посмотрел на нее.

– Спасибо, – невнятно пробормотал он. – Спасибо, что ты так заботишься обо мне.

«Еще бы! – подумала Шарлотта и почувствовала, что краснеет. – Я же должна все исправить!»

Она и в самом деле вела себя отвратительно. Прежде всего потому, что впервые в жизни испытала совершенно незнакомое чувство. И только теперь поняла, что это такое. Ревность. Она ревновала дядю, которого обожала, к этому неизвестно откуда появившемуся в их доме пареньку.

Помолчав немного, она произнесла:

– Хорошо. Теперь, когда мы все выяснили, мы можем снова вернуться к экспедиции. Ведь ты же не передумаешь, правда?

Лицо Оскара внезапно расплылось в улыбке.

– Нет, не передумаю. Я отправляюсь с вами. Точно.

– Вот это уже лучше. Но ведь ты еще не знаешь самую последнюю новость!

При этих словах Шарлотта таинственно улыбнулась.

– Я говорю о фотографической пластине. Мне удалось кое-что обнаружить на ней.

– Рассказывай!

Оскар чувствовал себя гораздо лучше. Во-первых, чай, а во-вторых, он, сам не зная почему, испытывал огромное облегчение. Разговор с Шарлоттой словно освободил его от всяких сомнений.

– Дядя показал мне ее. Это просто фантастика!.. – она поднялась, принесла карандаш и бумагу и снова уселась рядом. – Когда я увидела город и воздушные корабли, я сразу поняла, что мы стоим на пороге исторического открытия. Пока мы обсуждали детали, я случайно взглянула на обратную сторону пластины. И кое-что обнаружила. Ты не заметил там крошечных значков?

Оскар отрицательно покачал головой.

– Сначала я тоже ничего не разглядела. Они такие маленькие, что их легко принять за царапины. Но это не царапины, смотри… – Шарлота быстро набросала на бумаге несколько точек и черточек. Оскар подался вперед, чтобы рассмотреть их, но все равно не сумел прочесть написанное.

– Что это такое? – спросил он. – Я бы не сказал, что это похоже на буквы.

– Я спросила дядю, что он об этом думает. Но он тоже не знал. Тогда я попросила у него сильную лупу и рассмотрела знаки при большом увеличении. И знаешь что? Кажется, мне удалось кое-что понять.

– И на каком языке, по-твоему, это написано?

Шарлотта отбросила со лба прядь волос.

– Ты, наверно, слышал, что последние два года я провела в закрытой школе-интернате в Швейцарии.

– Конечно.

– Эта школа – воспитательное заведение для девиц из состоятельных семей, готовящихся к замужеству. Если не считать некоторых предметов, таких, как языки, география и биология, главный упор там делается на домоводстве, кулинарии, шитье, вязании крючком. А заодно на светском этикете. Скучнейшая чушь. И молодые девушки, обучающиеся там, такие же скучные и высокомерные гусыни, с которыми просто не о чем поговорить. Честно говоря, я просто счастлива, что в данную минуту нахожусь здесь, а не там. – Она задорно улыбнулась. – Но одна девушка оказалась очень славной. Ее звали Сильвия Амарон. Мы вместе посещали дополнительные занятия по испанскому и французскому. Ее отец – перуанский посол в Швейцарии. Она много рассказывала о своей стране. Особенно мне нравились истории о древних обитателях Южной Америки – индейцах. Большинство из них, хоть и относятся к разным племенам, говорят на языке кечуа, которым когда-то пользовалась цивилизация инков. Слово «Перу» на этом языке означает «вода». Моя приятельница хорошо знала кечуа и научила меня некоторым словам. Мы даже писали друг другу записки на этом языке, которые не мог прочитать никто из посторонних!

Глаза Шарлотты блестели, она увлеклась, и на ее лице появилось совершенно новое выражение. Оскар поймал себя на том, что она начитает ему нравиться.

– Выходит, эти знаки на пластине – на языке кечуа?

Она кивнула, но добавила:

– Все немного сложнее. Это послание на кечуа, но записанное с помощью узелкового письма – кипу.

– И что же оно означает?

Шарлотта на мгновение задумалась.

– Все в целом понять очень сложно. Я сумела разобрать только отдельные слова. Главное, о чем там идет речь – некая «небесная тропа». Имеется в виду тайный путь, ведущий в заоблачные выси. Затем следует не очень понятное предостережение, связанное с «заклинателями дождя».

– «Заклинатели дождя»? Но ведь именно о них упоминал твой дядя!

– Во всяком случае, когда я произнесла слова «небесная тропа», он стал сам не свой. Вытащил откуда-то растрепанную тетрадь путевых заметок и принялся в ней рыться. Так или иначе, но прошло целых полчаса, пока он снова заговорил.

Шарлотта вдруг снова улыбнулась.

– Надеюсь, мне удалось наткнуться на что-то действительно важное. До сих пор мне приходилось только читать о людях, которые что-то открыли или изобрели. И никогда не думала, что мне самой удастся что-то открыть.

Оскар искоса взглянул на нее.

– Но разве ты не говорила, что ты ассистент своего дяди? Я думал, ты уже успела побывать с ним в самых разных экзотических местах.

Девушка закашлялась. Румянец залил ее щеки.

– В общем-то, нет. Это было, как бы сказать… небольшое преувеличение. Кроме Швейцарии, я еще нигде не бывала. Но это поправимо. Экспедиция в Перу – мое первое настоящее испытание, и я бы не хотела ударить в грязь лицом.