Кристиан Бэд - Магистериум морум

Он глянул в сторону моста, поморщился: на другом берегу Неясыти копошились крещёные. Они разбили лагерь и разожгли костры. Не убивать же их, в самом деле! Хорошо, хоть дуром не полезли на остров, опасаясь магистерского гнева и его же заклятий!

И тут перед магом прямо из вечерней серости соткался инкуб.

Одежду он растерял в каких-то своих скитаниях, кожа исходила паром — на ней шипели и исчезали мелкие капли. Глаза же были остекленелы и неподвижны.

Припозднившаяся прачка, тоже увидавшая демона, взвизгнула и побежала, упуская юбки и спотыкаясь, как утка, что уводит лису от гнезда.

Магистр же почти обрадовался. Ожидание закончилось, пора было действовать.

— Нам надо поговорить! — начал он в лоб. — Меня не устраивает то, что ты слышишь мои мысли, а я твои — нет!

— Но что я могу с этим поделать? — устало спросил Борн, едва шевеля губами. — Я же не Сатана, чтобы быть с каждым таким, каков он есть?

Демон замёрз, его бил озноб, неявный, впрочем, для человека. Разве что кожа инкуба слегка посерела, а радужка глаз стала тусклой, но таких мелочей разгорячённый думами маг сейчас не замечал.

— Ты должен пообещать мне, что сам не станешь слушать моих мыслей! — хмурился он, мучимый попытками не вспоминать о разговоре с Хелом.

— Хорошо, — безучастно кивнул Борн.

Ему было всё равно. Он промёрз почти до нутра, и тело его требовало огненного купания в родной горячей лаве. Он озирался, выискивая хоть что-нибудь подходящее… Огонь в очаге летней кухни? Не магма, слишком воздушен, но всё-таки…

— Идём в башню, — буркнул магистр и, широко шагая, пошёл вперёд.

Борн бездумно потянулся следом, слегка размываясь от усталости и концентрируя плоть в точке каждого следующего шага.

Слуги выглядывали из окон и дверей, провожая глазами странного незнакомца, появившегося ниоткуда. Незнакомца голого и шипящего, словно мокрая сковорода на огне. Исчезающего через полшага и появляющегося снова.

Сам магистр никогда не позволял себе пугать слуг дешёвыми фокусами, вроде оборотничества, и сейчас они были потрясены.

Поднявшись к себе, Фабиус, в задумчивости, рухнул в кресло, вцепившись в бороду, а Борн шагнул к камину.

Камин этот маг чистил и разжигал сам. Он был человеком аккуратным, и потому сосновые поленья уже лежали в очаге, ожидая огня. Последние силы демона ушли на то, чтобы воспламенить их взглядом.

Сухие смолистые дрова вспыхнули живо и дружно, и Борн, преклонив колени, со стоном запустил руки в пламя по самые плечи.

— Что ты задумал!.. — маг возмутился, было, но оборвал сам себя, заметив наконец странное состояние демона. — Замёрз, что ли? Так это надо водки! Постой-ка…

Он встал, начал копаться в сундуке за креслом, пока не извлёк большую глиняную бутыль, бережно обвязанную жгутом из соломы.

Магистр Фабиус сгрёб с одного из низеньких столиков, что стояли вдоль стен, грубую домотканую скатерть, бросил её на пол у камина, водрузил туда бутыль, достал из другого сундука, что подпирал балконную дверь, две стопки, вырезанные из оленьего рога и плотно вставленные одна в другую, следом — волчью и баранью шкуры. Их он тоже бросил на пол, а стопки разделил с кряканьем и, зажав обе в кулаке, уселся рядом с Борном, даже не глянув, какая шкура попала под зад.

— Ну-ка, иди сюда, на тёплое! — стал командовать маг. — Глотни! Да и мне не помешает с устатку…

Магистр Фабиус торопливо обрывал самодельные печати с бутыли. Рябиновую водку он делал лично и очень дорожил ею, считая первостатейным лекарством от февральской хандры. Обычно раньше середины зимы Фабиус такие бутыли не открывал, но сегодня был случай особый. Демон замёрз — это ж надо!

Фабиус соскрёб сургуч с горлышка магическим ножом с серебряной рукоятью — другого по близости не нашлось — разлил в стопки водку, по крепости, впрочем, напоминавшую хороший самогон. Огляделся в поисках закуски. Хлопнул себя по лбу и вытащил всё из того же сундука у балконной двери длинную, в локоть, полосу вяленой баранины, твёрдую, как деревяшка. Мясо он принёс в башню ещё перед отъездом в Ангистерн, чтобы оценить качество просушки, но позабыл о нём в суете.

— Вот и закусим с тобой, — приговаривал маг. — Может, и не жирно будет, ну так мы же и не жрать собираемся. Стопку-то не разлей!

Фабиус едва не вскрикнул, увидев, как неловко сползает Борн на овечью шкуру. Но пожалел не его, а водку.

Демон, однако, ничего не пролил, хотя упал на спину и дышал теперь тяжело. Магистру пришлось приподнять его неожиданно холодную голову и поднести стопку прямо к губам:

— Ну-ка, по маленькой… — приговаривал он, пытаясь напоить инкуба.

Борн вдохнул, и напиток испарился. Только непонятно было, попал ли в горло?

Маг хмыкнул и налил ещё. Сунул стопку в руку лежащему демону. Резко выдохнул и быстро опрокинул свою долю. Крякнул: чудо как крепка и ароматна оказалась водка! Хороша была в прошлом году рябина!

Борну вроде бы стало чуть лучше. Он сел, помогая себе левой рукой. В правой инкуб держал стопку.

— Пей, пей, — маг понюхал баранину и стал отщеплять от неё волокна всё тем же магическим ножом: кто бы знал, куда задевался кухонный, что лежал до отъезда на подоконнике?

Борн поднёс стопку к губам и глотнул. Напиток был холодным, но обжигал. Он, не понимая, дотронулся рукой до горла, по которому словно бы прокатился жидкий огонь.

— Мясом занюхивай! — поторопил маг.

И тут же сам опрокинул огненную жидкость и опять налил себе и демону, вытащив стопку из его малопослушных пальцев.

— Согрелся? — спросил он. — Какова, а?! Это так говорится, что водка. А на деле рябина заливается крутым самогоном, чтобы горел…

— Горел? — переспросил Борн, едва шевеля губами.

Рябиновый напиток странным образом превращался внутри него в легчайшие пары, наподобие тех, что дают грешные людские души. Но водочный пар был ещё и горяч сам по себе, без греха.

Демон прислушивался к своему нутру. Он догадался, чем ему так полюбилось вино — оно тоже давало пары, просто малые, едва заметные. Рябиновая же — горела у него внутри, как будто сам он был вроде камина.

— Вздрогнули? — подсуетился маг, подсовывая Борну новую порцию напитка. — Ты не поверишь, сколько возни требует настоящая рябиновка!.. — Маг привалился на здоровую правую руку, а стопку поставил на импровизированный стол из скатерти. Казалось, что его потянуло на разговоры, однако более опытный наблюдатель смекнул бы, что маг пытается заболтать инкуба, дабы не дать ему прочесть своих потаённых и сокровенных мыслей.

— Есть водка простая, деревенская. Надо взять зрелых ягод, очистить и обобрать их от стебля, перетолочь в ступе, положить в бочки, чтобы было до половины, залить горячею водою, укутать и увязать поплотнее, чтобы дух не выходил, и держать таким манером двенадцать дней и ночей. А как рябина закиснет, и верх в бочке покроется гущею, словно у винной браги, тогда брать из бочки, перегонять как брагу, и в четвертый перегон будет весьма хорошая водка. Но это — полная ерунда по сравнению с нашим с тобою напитком. Самому Сатане было бы не стыдно…