Кристиан Бэд - Магистериум морум

Борн задумался. У него был слишком маленький опыт взаимоотношений с детьми.

— Я попробую любить вас, как любил Аро, — сказал он. — А уж там — как получится.

***

Старый Пакрополюс сразу понял, что Ад изменился бесповоротно: запах пропал. Прекрасный пряный запах кипящих в котлах душ! Он и без того слабел день ото дня, а тут и вовсе иссяк.

Пакрополюс вылез из лавы и поёжился: стало холоднее, зябче. Он понял, что опять проспал важное.

По ощущениям выходило, что Верхний Ад никак не может больше существовать без Правителя. Кончились его стихийные силы, остыли котлы, и надо срочно сажать кого-то на трон. Того, кто согреет собою холодное железо и даст волю огню.

Шипя от боли в костях и почёсываясь исподтишка, старый демон начал озираться, расширяя сознание. Но выяснить ему ничего не удалось — недоумение вокруг царило воистину адское.

Так было, пока в коридоре, что вел к тронному залу, не появилась Тиллит.

Она, не глядя ни на кого, двигалась вперёд. Туда, где прошла не самая плохая часть её жизни — в огромный зал, плитки мозаики которого были сделаны из золота и урана.

Там возвышался огромный железный трон с камином под ним, там раньше проходили балы и советы, а сейчас царило унылое запустение, и сталактиты уже спустили с потолка свои длинные зубы, пытаясь дотянуться до сталагмитов.

Все, даже самые безмозглые свиномордые черти, видели — демоница что-то знает. И разномастное население Верхнего Ада потекло потихоньку к тронному залу.

Тиллит вошла, и Адская Книга тут же возникла перед нею и всеми, кто поспешил следом. Книга раскрылась, листы её пришли в движение. Буквы на одной из страниц вспыхнули и изменились!

— Что это было? — спросил старенький облезлый чёрт, потому что все прочие молчали по глупости или от большого ума.

— Договор между землёй и Адом изменился! — громко и яростно крикнула Тиллит.

Ей никого не хотелось посвящать в подробности, но безмолвная толпа сородичей бесила её ещё больше.

Эти-то — чего молчат? Это она, Тиллит, бывшая супруга правителя, потеряла всё! Борн не захотел, чтобы она осталась с ним в его новом мире! Старому же миру — она тем более не нужна!

Тиллит оглядела в последний раз стены тронного зала, покрытые уродливыми шишками каменных наростов, и пошла прочь.

— А как же души? — понеслось ей вслед.

— Кто теперь будет наполнять наши котлы?

— Опять питаться слепой рыбой и скальными червями?

Жители Ада роптали, но ответить им было некому. В верхнем Аду маловато было старых и мудрых, ибо они стремились туда, где погорячее, а немногие, помнящие былые времена, предпочитали молчать.

Слова — это тоже ответственность, особенно, когда перед тобой толпа, где ответственных нет. Того и глядит посадят на трон да заставят командовать. И одно дело трон — в годы изобилия, совсем другое — в беду. Да и не факт, что не испепелит железо и золото очередного кандидата.

— Да не иссякнут ваши души, идиоты! — бросил в сердцах какой-то бес, которого утомили стенания глупцов. — Всё равно найдутся те из людей, что дуром полезут прямо в наши котлы. Жили ж мы как-то раньше!

— Жили, но не без Правителя, — возразил ему другой. — Без правителя Верхний Ад может и остыть.

Какой тут поднялся вой. И только черти о чём-то тихо шептались у входа в тронный зал.

***

В маленькой бане из-за клубов пара не было видно вообще ничего, но Борн всё просил:

— Ты бы парку поддал, маг?

— Да ты уже прожарил меня насквозь, адское создание! — хохотал Фабиус, но плескал травяной отвар на каменку.

Клубы пара рвались вверх, Борн дышал с шумом, с наслаждением хлебая пряный запах.

— Эх, ещё бы немного серы… — пробормотал он и блаженно вздохнул. — А что если я усядусь прямо на камни, а ты польёшь меня сверху?

— Да я ж тебя не разгляжу! — маг зафыркал, охаживая себя по бокам веником. — Вот лучше я и тебя дубовым!

— Не надо меня дубовым! Давай тот, смолистый! Из пихты! А где водка?

— В предбаннике, во льду.

— Во льду?

— Водка должна быть ледяная! Учить тебя ещё и учить! А ну, подставляй спину!

Фабиус размахнулся веником и, кажется, попал.

— Ну как тебе, а? — спросил он для верности.

— В нижнем Аду любят погорячее, но для верхнего — сгодится!

— То-то же! Не знал, про такой Ад на земле, да, инкуб?

***

— И тогда бог сказал мне…. — бельмастый сделал паузу и обвёл глазами крестьян и мелких деревенских барыг, собравшихся у самого большого трактира на въезде в Лимс. (Там ночевали все, кто не успел попасть в город до закрытия ворот). — Смотри, сказал он. Я есть, но меня нет!

Он задрал палец и посмотрел на открывших рты слушателей.

— Поняли?

Слушатели вразнобой закивали и замотали головами.

— То-то и оно! То-то и оно, — провозгласил бельмастый. — Сложны слова его! Но принёс он нам новый мир свой. И сказал, что спасутся те, кто уверует, что там, за облаками, наши души ждёт жизнь вечная!

***

Алисса ударила мерина вожжами. Темнело. Впереди виделся уже огромный холм. А от холма, как ей сказали, дорога заворачивает прямо к гартинскому мосту.

Она так устала, что едва не засыпала сидя. А дорога всё тянулась, словно хотела выпить из неё последние силы. Будто и не дорога это была, а змея, разлёгшаяся на всю даль…

Тут кошка скрипуче замяукала, и Алисса проснулась.

Мерин едва тащился. Холод сковал Алиссу, обнял, словно змея из сна. Проснулась бы она, не замяукай это несчастное приблудившееся создание?

Алисса набросила поверх плаща старую скатерть, крикнула изо всех сил и ударила коня вожжами. Они доедут. Такую ли они пережили сегодня тьму?

***

Борн и Фабиус, распаренные сидели на мостках. Маг уговаривал демона искупаться после бани в ледяной воде Неясыти, Борн слабо отнекивался. Он едва согрелся, и тут же его охватила тоска, к которой нетрезвый маг никак не мог проявить сочувствия.

— Кто я здесь? — размышлял Борн вслух. — Чужак? Адская тварь без рода и племени?

Маг кидал в воду огрызки яблок. Впрочем, ответ последовал:

— Мне-то похуже, — пробормотал он. — Я-то — совсем никто. Какой же я магистр магии? Магии-то у меня больше никакой нет.

Фабиус сжал на груди магистерский камень — красивую безделушку — и усмехнулся: происшедшее несколько болезненно, но всё ещё веселило его. Он покосился на задумчиво бубнящего Борна. И чего отнекивается? В бане парился, водку пил… Самое время окунуться в Неясыть!

Фабиус хмыкнул в бороду и схватил инкуба за руку, чтобы сигануть с ним вместе с мостков в ледянючую воду!

Схватил, однако, неловко. Всё-таки не каждый день человек хватает вот так, запросто, демона.

Кожа инкуба оказалась слишком горячей и гладкой, ладонь Фабиуса соскользнула на браслет из окаменевшей адской тварюшки, зацепилась кольцом за костяной выступ, браслет лопнул…