Пирс Энтони - Бравый голем

— Ах, да это же королек! — воскликнула Рапунцелия.

— Это что, порода птиц? — спросил Гранди.

— Не совсем так. Он просто ловит рыбу для королей!

Пройдя немного дальше, путешественники натолкнулись на странное зеленое создание, которое подставляло свое бесформенное тело под лучи утреннего солнца.

— А это что за странность такая? — снова поинтересовался Гранди.

— Это странное существо зовется аллегорией! — пояснила Рапунцелия. — Они обычно встречаются там, где водятся гипотенузы, но она не столь безобидна, как кажется, — она запросто может застать кого угодно врасплох, лучше уж совсем не приближаться к ней, пойдемте дальше!

Про это уже голему и самому приходилось слышать раньше. Гипотенуза была большой и толстой, с треугольным отверстием вместо рта; уместность была еще больше и с длинным носом, который волочился по земле, а пародия была такой птичкой, которая очень любила сухие печенья. Ни с одним из этих созданий сталкиваться не стоило, особенно с аллегорией.

Но сама аллегория так, видимо, не считала, — она плыла по воде по направлению к Жордану. Наконец чудовище, шлепая мокрыми ластами по прибрежному илу, выбралось на сушу. Но как только воин выхватил свой меч и демонстративно потряс им в воздухе, намерения аллегории приблизиться к путешественникам явно изменились. Неуклюже развернувшись зеленым телом, чудище тяжело плюхнулось обратно в воду. Немногие желали выставить свое тело мечу варвара, который был совсем не прочь помахать им при случае.

Наконец, когда опасность миновала, можно было спокойно закусить. Теперь пришлось довольствоваться остатками вчерашней роскоши — они предусмотрительно захватили с собой в путь все, что не съели вчера. Тренодия ввиду своих гигантских размеров могла бы съесть очень много, и потому то, что ей дали, казалось ей только каплей в море, но она не жаловалась, поскольку хотела перевезти своих товарищей через эту зловещую местность как можно скорее, а уж только после этого перевоплощаться обратно в человека и окончательно утолять свой голод.

Но полянка оказалась целым огромным полем, которому просто конца не было. День перевалил за половину, потом наступил вечер, но все оставалось по-прежнему — на горизонте только бесконечные зеленые травяные волны.

— При такой скорости мы сейчас уже должны были пересечь эту область! — обеспокоенно заметила Рапунцелия, озираясь по сторонам.

Тут Тренодия остановилась.

— Я начинаю кое-что припоминать, — сказала она. — У сфинксов вообще превосходная память! Ведь эта поляна называется вечно-зеленой — то есть она не только зеленая, но и вечная — она может тянуться вперед до бесконечности!

— Они бесконечны, эти травы? — обеспокоенно спросил Гранди. — Но как же нам преодолеть это?

— Это вопрос, на который мне трудно дать ответ, — призналась Тренодия.

— Может быть, стоит попробовать воспользоваться деревом-перевертышем? — предложила Рапунцелия.

— Но как нам это сделать? — не понял голем. — Ведь дерево изменяет магическую сущность того, что находится рядом, а эта поляна кажется бесконечной!

— Ну, может быть, один шаг и будет считаться мерой, которую нужно будет изменять, — заметила девушка неуверенно. — А там шаг за шагом…

— Это стоит попробовать! — заметил Жордан, направляясь туда, где должна была находиться сумка с кусками дерева-перевертыша. Но через секунду раздался взволнованно-разочарованный голос варвара. — Ой-ей-ей, шнур-то оборвался!

Вот так и происходят нелепые случайности — в пути лиана перетерлась, и шнур, оборвавшись, оставил сумку с бесценной древесиной где-то в дороге.

— Я могу превратиться в птицу, — предложила Тренодия. — Я взлечу повыше и посмотрю оттуда, где эта сумка. Но на это понадобится время.

— Нет смысла делать бесконечные остановки в пути, — устало сказал Гранди.

Поэтому путешественники, посовещавшись, все же решили остановиться лагерем там, где они находились. Не только из-за усталости от монотонного пути, но и потому, что рядом находилась небольшая рощица кокосовых пальм. Широкие листья пальм отбрасывали приятную тень, к тому же на пальмах виднелось множество кокосовых орехов, ядра и молоко которых могли отлично подкрепить их силы. Здесь было довольно приятно отдохнуть, пусть и временно.

Как только стемнело, Фырк выбрался из-под кровати, поскольку на протяжении дня ему приходилось скрываться в своем убежище. Тренодия все-таки решила обернуться птицей и начала превращение. Зрелище было незабываемое. Сначала она начала сбрасывать вес, не изменяя при этом внешнего вида и размера, так что час спустя она была призраком-сфинксом, через прозрачное тело которого путешественники могли свободно пройти. Затем она изменила размер — стала как раз под стать птице, и тело ее начало набирать массу птичьего тела. На это ушел еще один час. Наконец превращение закончилось — Тренодия обратилась в стрижа, который, как известно, может быстро летать и оперативно добывать нужную информацию. Теперь Тренодия была готова.

— Она так долго оттачивала свое мастерство! — гордо сказал Жордан. — Ведь научиться летать тоже не очень легко. Если ты и умеешь превращаться в птицу, учиться летать все равно нужно отдельно, это само собой не приходит. Конечно же, она и сейчас не летает, как настоящая птица, но она старается, учится!

Тренодия-стриж расправила крылья и взвилась в небо. Было видно, что взмахи крыльев Тренодии не столь уверенны, иногда она как бы проваливалась в воздушные ямы, но все равно неумолимо набирала высоту. Так что если озеро Людоеда Чоби находилось где-то поблизости, она непременно должна была заметить его с такой высоты.

Вдруг в небе мелькнула огромная тень, которая скользнула прямо к стрижу!

— Это сокол! — испуганно воскликнул Жордан. И тут же крикнул Тренодии:

— Ренод, немедленно спускайся вниз!

Ренод — это было дружеское прозвище Тренодии, которое Жордан дал ей еще тогда, когда был стопроцентным призраком.

Стриж-Тренодия услышала предупреждение. Она тут же развернулась и молнией понеслась к земле. Увидев это, сокол кинулся ей наперерез.

— Опять вы мне мешаете! — раздался недовольный клекот сокола на птичьем языке.

— Да это опять Морская Ведьма! — в ужасе завопил Гранди.

Жордан торопливо сорвал с плеча свой лук и наложил стрелу на тетиву.

— Не стреляй, не надо! — вскрикнула Рапунцелия. — Сейчас темно, да они к тому же движутся, и движутся быстро. Если ты даже попадешь в кого-нибудь, то может оказаться, что не в того, в кого нужно! Погоди!

Но воин не стал слушать Рапунцелию, он уверенно прицелился, и едва только хищная птица почти настигла стрижа, раскрывая изогнутый клюв, чтобы схватить маленькое тельце, стрела со свистом ушла в темноту. Она попала прямо в тело сокола, который камнем рухнул вниз. Тут же на землю спустилась перепуганная Тренодия.