Пирс Энтони - Робот-Адепт

По мере того, как она говорила, в воздухе что-то мерцало. Агапа всмотрелась пристальней, пытаясь определить источник свечения, но то пропало, прежде чем она успела это сделать.

Потом девушка поняла, что видела вспышку правды, о которых ей рассказывали. Голубая Леди не заметила её, однако та подтверждала подлинность её слов.

Заговорить Агапа не осмеливалась, но как-то отреагировать следовало. Она встала, подошла к Леди, обняла и молча заплакала вместе с ней.

Мгновение спустя та продолжила.

— Мы решили никогда больше не повторять своих ошибок. Зная, что миры во многом подобны один другому, мы понимали, что на Протоне Бэйн наверняка встретит свою любовь. Мы утратили то, за что сражались, но не потеряем ещё и сына. Мы приняли его выбор — а значит, принимаем и тебя. Иначе мы поступить не вправе. Когда Бэйн не так давно прибыл в родное гнездо и поведал о тебе, мы знали, что так и должно быть. Мы тоже выбираем тебя ему в пару. Если бы нас не ослепили обстоятельства…

Леди не могла продолжать, но ей и не требовалось. Всё необходимое уже было сказано.

Но как же ужасно, что принятие двух романтических линий произошло в результате такой трагедии. Даже для Агапы, которая столкнулась не со смертью, а с возможностью расставания с Бэйном, оно казалось безнадёжно трудным. Какой смысл лететь обратно на Моэбу, если Маш с Флетой останутся вместе, а семье Голубого отказано в наследнике? Неужели её самопожертвование бессмысленно?

— Есть и ещё кое-что, — вновь заговорила Леди после вынужденной паузы. — Стайл обнаружил, что обмен ведёт к новому дисбалансу, за коим, в свой черёд, последует уничтожение обоих миров, если он не будет выправлен. Вот почему мы отправили гонца. Даже сейчас враждебные адепты не будут сие отрицать. Борьба за власть и утрата любви тускнеют на фоне разрушения Фазы и Протона. Но я хочу, чтобы ты знала: мы не пытаемся обмануть тебя; вывод поседовал уже после того, как мы приняли тебя в лоно своей семьи. Мы полагаем, что общение между двумя можно продолжить, но обмен телами должен быть ограничен. Что сие означает для твоего будущего, нам неведомо.

Агапа порадовалась, что на время лишена дара речи. Девушка не знала, что на это ответить.

Тем же вечером, когда они вдвоём прогуливались по тёмной равнине, любуясь звёздно-лунным небом, в воздухе снова пробежала дрожь, и восток озарился медленно угасающей вспышкой.

Голубая Леди взглянула на Агапу.

— Думается мне, Сачеван до владений Красного добралась, — мягко улыбнулась она.

Агапа вернула улыбку. Как же хорошо, что тогда она высказала своё мнение обоим!

Девушка прожила в замке несколько дней, и чары Труля постепенно рассеялись. Она опять обрела способность поддерживать диалог. Она чувствовала, что успела полюбить не только Бэйна, но и Фазу, и Леди тоже — и теперь придётся всех их покинуть. Разве что появятся ещё какие-нибудь обстоятельства, которые позволят ей остаться с Бэйном и вновь посетить Фазу…

Приходилось цепляться за слабую надежду, что это возможно. Но Агапа жутко боялась обратного.

Потом, наконец, появился Бэйн. Возник из ниоткуда прямо у стен замка и крикнул: — Есть кто дома?

Они с Леди вышли ему навстречу. Агапе не требовалось ничего говорить; она просто шагнула в его объятия.

Он вступил под сень родного крова вместе с ними и поделился новостями.

— Враждебные адепты готовятся к войне. Я следил за ними и подтверждаю сие; они призывают своих слуг, гоблинов с демонами, готовые силой добиться того, к чему не приведут переговоры. Они желают, чтобы я присоединился к ним, и используют тебя, как рычаг для давления на меня — так же, как и враждебные граждане.

— Знаю, — вздохнула Агапа. — Я и тут не в безопасности.

— Я бы пришёл за тобой раньше, но следить за адептами опасно, и они оказались куда более наблюдательными, нежели я рассчитывал. Однако до меня дошла добрая весть, что ты гостишь у Труля, и я знал, что с ним ты в безопасности.

— Так и было. — Но как же хорошо воссоединиться с Бэйном!

— Мы должны вернуть тебя домой! Я люблю тебя и не могу позволить им держать тебя в заложницах. После обмена я навещу тебя на Моэбе.

— Но мы ведь полетим вместе! — воскликнула она.

— Нет. Сначала обменяетесь телами вы с Флетой, а я останусь здесь, где мне многое предстоит успеть сделать. Но, прошу тебя, не сомневайся, что я присоединюсь к тебе при первой же возможности, и ни адепты, ни сами миры мне не помешают.

Он продолжал что-то говорить, заверять её, однако девушка уже не слушала. Она обняла его так, будто они прощались навсегда.

К ней поспешил раб.

— Мой работодатель приказал мне отвести тебя…

Экран главного компьютера замерцал, и из громкоговорителя раздались слова:

— Эта рабыня принимает участие в Турнире. Вплоть до дисквалификации рабыне Флете запрещается его покидать.

Брови раба сошлись на переносице.

— Но Гражданин Бежевый говорит…

Значит, Бежевый всё же дотянулся до неё — вот только слишком поздно!

— Гражданин не имеет права отдавать приказы во время Турнира, — ответил ему компьютер.

Раб ступил вперёд, чтобы схватить Флету за руку.

— Он не примет отказа…

Последовала вспышка. Раб застыл на месте, поражённый необычной молнией.

— Вмешательство в Турнир не приветствуется, — предупредил компьютер. — Рабыня Флета должна пройти в игровые помещения и ждать следующего указания. Следуй за линией.

— Да, сэр, — пробормотала впечатлённая Флета. Адепты мира Протон слов на ветер не бросали!

Линия привела её в маленькую жилую комнату, где тоже светился экран и стояла машина для выдачи еды. Дверная панель щёлкнула позади, и девушка поняла, что очутилась взаперти.

Она мгновенно насторожилась. Могли ли враждебные граждане так легко обвести её вокруг пальца?..

Затем со стороны экрана раздался голос Маша.

— Не волнуйся, Флета, — сказал он.

Флета обернулась и увидела его на экране — плоское изображение, которым она уже начинала терять доверие.

— Откуда мне знать, что?..

Он улыбнулся.

— Когда мы впервые встретились на Фазе, из болота меня вынес на себе единорог. Это грациозное животное направилось прямиком в кратер потухшего вулкана, где и превратилось в прелестную молодую женщину. Мне потребовалось какое-то время, чтобы осознать и поверить: единорог и девушка были одним целым, и я влюбился в это неведомое существо. Но, разумеется, сам я был всего лишь машиной. — Он окинул взглядом её тело. — Во всё это почти так же трудно поверить, как и в то, что теперь передо мной та самая воздушная нимфа в чужом теле, и её жеребёнку я стану отцом, когда мы вернёмся на Фазу.

Это точно был Маш!

— Я прошла на Турнир! — счастливо поделилась главной новостью Флета.