Брендон Сандерсон - Путь королей

— Он и в самом деле присоединился к битве, — произнес Моаш. — По-моему, вместе у них все получится.

— Такая тактика просто обязана быть лучше, — проговорил Каладин. — Удивлен, что они раньше не попробовали.

Тефт фыркнул:

— Это потому, что ты не понимаешь, как мыслят светлоглазые. Великие князья не просто хотят победить в сражении, они хотят победить собственными силами.

— Хотел бы я оказаться солдатом в его войске, — почтительно сказал Моаш.

Доспехи воинов блестели, они держали строй и явно были лучше обучены. Далинар Черный Шип пользовался еще большей известностью, чем Амарам, благодаря своей репутации честного человека. О нем знали повсюду, даже в Поде, но Каладин понимал, какая гниль может скрываться под хорошо отполированным нагрудником.

«Впрочем, — подумал он, — тот человек, что защитил шлюху на улице, был в синем. Адолин. Сын Далинара. Он самоотверженно вступился за ту женщину…»

Каладин стиснул зубы и прогнал эти мысли. Во второй раз он не попадет в ту же ловушку.

Ни за что на свете.

Битва ненадолго сделалась отчаянной, но паршенди не могли сопротивляться армиям, что сдавили их с двух сторон. Вскоре отряд Каладина повел победителей, предвкушавших праздник, обратно в лагерь.

Каладин покатал сферу между пальцами. Когда ее делали, с одной стороны осталась тонкая цепочка пузырьков воздуха. Пузырьки искрились на свету, будто малюсенькие сферы.

Отряд был на мародерском дежурстве в ущелье. Они вернулись из вылазки на плато так быстро, что Хашаль, вопреки здравому смыслу и милосердию, послала расчет в ущелье в тот же самый день. Каладин продолжал вертеть сферу в пальцах. В самом центре был большой изумруд, которому придали шаровидную форму со множеством граней. Тонкая линия из пузырьков тянулась к самосвету, словно желая коснуться его великолепия.

Из центра стеклянной сферы вырывался чистый и яркий зеленый буресвет, озаряя пальцы Каладина. Изумрудный броум, самая ценная из сфер. Стоит сотни сфер поменьше. Для мостовиков — целое состояние. До странности бесполезное, потому что потратить было невозможно. Каладину показалось, что он видит внутри сферы отголоски буйного шторма. Как будто свет… как будто часть бури оказалась в плену у изумруда. Буресвет не был ровным, он просто казался таким по сравнению с мерцанием свечей, факелов или ламп. Поднеся сферу к лицу, парень увидел, как в ней клубится свет.

— Что будем с ней делать? — спросил стоявший рядом Моаш.

Камень держался по другую сторону от Каладина. Небо хмурилось, и на дне ущелья было темнее обычного. Установившаяся на некоторое время холодная погода уступала место весне, но пока что было зябко и неуютно.

Мостовики работали дружно, быстро собирая копья, доспехи, ботинки и сферы. Из-за того, что им дали мало времени, и из-за изматывающей вылазки с мостом Каладин решил, что тренировки с копьем не будет. Взамен они намеревались собрать побольше трофеев и часть припрятать, чтобы в следующий раз избежать наказания.

Потом отыскали труп светлоглазого офицера. Он был довольно состоятельным. Один изумрудный броум стоил столько, сколько раб-мостовик заработал бы за двести дней. В том же кошеле обнаружилось светосколков и марок на общую сумму, чуть превосходившую еще один изумрудный броум. Богатство. Состояние. Для светлоглазого — просто карманные деньги.

— На это мы могли бы кормить раненых месяцами, — сказал Моаш. — Или купить все медицинские припасы, какие захотели. Буреотец! Мы бы даже сумели подкупить дозорных, что стерегут границы лагеря, чтобы они позволили нам ускользнуть…

— Не быть такому, — сказал Камень. — Вынести сферы из ущелья — невозможность.

— Можно их проглотить, — предложил Моаш.

— Подавишься. Сферы слишком большие, понимаешь?

— Спорим, я смогу, — заупрямился Моаш. Его глаза блестели, отражая зеленый буресвет. — Это же куча денег! Стоит рискнуть.

— Глотать нет смысла, — сказал Каладин. — Думаешь, солдаты не наблюдают за нами в уборных, чтобы мы не сбежали? Держу пари, какому-нибудь бедолаге-паршуну потом велят поковыряться в дерьме, а еще я видел, что они делают отметки — кто ходит в уборную и как часто. Мы не первые, кому пришло в голову глотать сферы.

Моаш поколебался, а потом удрученно вздохнул:

— Наверное, ты прав. Забери тебя буря, точно. Но мы ведь не можем ее просто так отдать, верно?

— Можем. — Каладин спрятал сферу в кулаке. Сияние было достаточно ярким, чтобы его рука засияла. — Нам не удалось бы ее потратить. Мостовик с целым броумом? Мы бы сразу себя выдали.

— Но… — начал Моаш.

— Мы ее отдадим, Моаш. — Каладин поднял кошель с остальными сферами. — Зато придумаем, как оставить себе это.

Камень кивнул:

— Да. Отдавать эту дорогую сферу, и они решить, что мы честные, да? Это прикрыть кражу, и нам, может, еще небольшую премию дать. Но как же мы сохранить кошель?

— Я думаю, — сказал Каладин.

— Тогда поторапливайся. — Моаш глянул на факел Каладина, воткнутый в трещину на стене ущелья. — Скоро придется возвращаться.

Каладин разжал кулак и покрутил изумрудную сферу в пальцах. Как?..

— Ты когда-нибудь видел такую красивую вещь? — спросил Моаш, не отрывая взгляда от изумруда.

— Это всего лишь сфера, — рассеянно проговорил Каладин. — Инструмент. Я однажды держал кубок, заполненный сотней бриллиантовых броумов, и мне сказали, что это все мое. Поскольку я так и не сумел их потратить, они были все равно что мусор.

— Сотня бриллиантов? — ахнул Моаш. — Где… как?!

Каладин прикусил язык, мысленно выругавшись. «Не надо было о таком вспоминать».

— Иди работай, — сказал он, пряча изумрудный броум обратно в черный кошель. — Нам надо поторапливаться.

Моаш вздохнул, но рогоед добродушно похлопал его по спине, и они присоединились к остальным мостовикам. Камень и Лопен — по подсказке Сил — привели их к большой груде тел в красно-коричневой форме. Он не знал, какому великому князю служили эти люди, но тела оказались довольно свежими. Паршенди среди них не было.

Каладин искоса взглянул на трудившегося вместе с остальными Шена-паршуна. Тихий, покорный, крепкий. Тефт по-прежнему ему не доверял. Что-то внутри Каладина этому радовалось. Сил приземлилась на стену ущелья неподалеку от него — стояла на каменной поверхности и смотрела в небо.

«Думай, — приказал себе Каладин. — Как нам сохранить эти сферы? Должен быть какой-то способ». Но ему в голову приходили только сомнительные варианты. Если их поймают на воровстве, то, скорее всего, назначат другое дежурство. Каладину не хотелось так рисковать.

Вокруг него потихоньку появлялись тихие зеленые спрены жизни, пузырьками проступали у зарослей мха и вблизи скрепунов. Несколько обороцветов развернули красные и желтые листья над его головой. Каладин снова и снова думал о смерти Данни. Четвертый мост был в опасности. В последнее время потери были на удивление незначительными, но все равно людей становилось все меньше. И каждая вылазка с мостом таила в себе угрозу настоящей катастрофы. Достаточно лучникам-паршенди всего один раз дать прицельный залп… Потеряв три-четыре человека, они не удержат мост. Волна стрел удвоится, и им всем придет конец.