Брендон Сандерсон - Путь королей

А еще — изучил бы их культуру. И да, таковая имеется! Если в покушении виновны не бунтовщики, я бы продолжал задавать вопросы, пока не узнал бы, почему они это сделали. Я бы потребовал расплаты — может, их собственного короля, переданного нам для казни, — в обмен на мир. Что касается светсердец, я бы поговорил с учеными и нашел лучший способ удерживать эту территорию. Возможно, заселив эти края, захватив Ничейные холмы, мы могли бы и в самом деле расширить свои границы и провозгласить Расколотые равнины своей землей. Ваше величество, я бы не забыл о возмездии, но подошел бы к нему — и к этой войне — более вдумчиво. Прямо сейчас мы знаем слишком мало, чтобы от наших поступков был какой-нибудь толк.

Элокар выглядел удивленным. Он кивнул:

— Я… дядя, это и впрямь звучит разумно. Почему ты раньше все не объяснил?

Далинар моргнул. Лишь несколько недель назад Элокар пришел в негодование при одном лишь упоминании о том, чтобы вернуться домой. Что изменилось?

«Стоит отдать мальчику должное», — признался он самому себе.

— Ваше величество, у меня, похоже, возникли некоторые проблемы с выражением собственных мыслей.

— Ваше величество! — воскликнул Садеас. — Но вы ведь не примете во внимание это…

— Последнее покушение на мою жизнь вывело меня из равновесия. Скажи-ка, ты хоть немного продвинулся в расследовании того, кто именно поместил в мой доспех ослабленные самосветы?

— Еще нет, ваше величество.

— Меня пытаются убить, — негромко сказал Элокар и как будто ссутулился в своем доспехе. — Кто-то хочет, чтобы я умер, как мой отец. Иногда я и впрямь спрашиваю себя, не гоняемся ли мы по этим равнинам за десятью дурнями. Убийца в Белом… он был шинцем.

— Паршенди признались, что послали его, — заметил Садеас.

— Верно, — согласился Элокар. — Но все же они дикари, и ими легко управлять. Это был бы безупречный отвлекающий маневр — возложить вину на группу паршунов. Мы воюем год за годом и не замечаем, как настоящие злодеи тихонько вершат свои дела в моем собственном лагере. Они следят за мной. Постоянно. Ждут. Я вижу их лица в зеркалах. Искаженные, нечеловеческие символы…

Далинар и Садеас встревоженно переглянулись. Паранойя Элокара и впрямь сделалась хуже или он так хорошо ее скрывал? Ему в каждом темном углу мерещились интриги, а теперь, после покушения, имелись все основания к тому, чтобы эти страхи усилились.

— Отступить с Расколотых равнин, возможно, хорошая идея, — осторожно проговорил Далинар, — но не ради того, чтобы начать войну с кем-то еще. Мы должны укрепить и объединить наш народ.

Элокар вздохнул:

— Погоня за Убийцей в Белом сейчас представляется совершенно бессмысленной. Вероятно, нам это и не понадобится. Я слышал, ваши с Садеасом совместные действия принесли плоды.

— И еще какие, ваше величество, — согласился Садеас с гордостью и, возможно, толикой самодовольства. — Хотя Далинар по-прежнему настаивает на использовании его собственных, медленных мостов. Временами мои силы оказываются почти на исходе к тому моменту, когда он появляется. Все бы шло куда лучше, согласись Далинар на современную мостовую тактику.

— Такое количество смертей… — начал правитель Дома Холин.

— Приемлемо, — перебил Садеас. — Далинар, они в основном рабы. Шанс принести хоть какую-то пользу — для них большая честь.

«Сомневаюсь, что они видят это в том же свете».

— Ты бы хоть один-единственный раз попробовал сделать все, как я предлагаю, — продолжил Садеас. — До сих пор тактика работала, но я опасаюсь, что паршенди и дальше будут посылать против нас две армии. Меня не привлекает перспектива сразиться с обеими до того, как ты прибудешь.

Далинар медлил с ответом. Это была бы и впрямь проблема. Но как он мог отказаться от осадных мостов?..

— А почему бы не сойтись на компромиссе? — спросил Элокар. — Дядя, в ходе следующей вылазки на плато ты позволишь мостовикам Садеаса помочь тебе во время марша к месту сражения. У Садеаса полным-полно запасных мостовых расчетов, он может их тебе одолжить. Он, как и раньше, бросится вперед с войском поменьше, но ты придешь на помощь гораздо быстрее обычного, воспользовавшись его мостовиками.

— Все равно что перейти на передвижные мосты, — заметил Далинар.

— Не обязательно, — возразил Элокар. — Ты сказал, что паршенди редко направляют огонь на тебя, если их отвлекает Садеас. Люди Садеаса начнут битву, как обычно, а ты присоединишься, как только он очистит для тебя позиции.

— Да… — задумчиво проговорил Садеас. — Расчеты, которые будут наводить для тебя мосты, не пострадают — никаких дополнительных смертей ради твоего войска. Но ты прибудешь на плато, чтобы помочь мне, в два раза быстрее обычного.

— А вдруг ты не сможешь отвлечь паршенди как следует? — спросил Далинар. — Что, если они все равно направят стрелы на моих мостовиков, когда я буду переправляться через ущелье?

— Тогда мы отступим, — со вздохом сказал Садеас. — И решим, что эксперимент провалился. Но по крайней мере, попытаемся. Вот как совершаются прорывы, старый друг. Кто-то пробует что-то новое.

Далинар задумчиво почесал подбородок.

— Ох, дядя, ну хватит уже! — воскликнул Элокар. — Он ведь принял твое предложение воевать вместе. Прими и ты его идею — хотя бы один раз.

— Уговорили, — согласился великий князь Холин. — Посмотрим, как это сработает.

— Отлично! — Элокар поднялся. — А теперь, полагаю, мне пора пойти и поздравить твоего сына. Это был восхитительный поединок!

Далинару он не показался таким уж восхитительным — у противника Адолина не было ни единого шанса. Но это была лучшая разновидность битвы. Великий князь Холин категорически возражал против рассуждений о том, что ближний бой бывает по-настоящему «хорошим». Если уж побеждать, то быстро и с максимальным перевесом.

Князья встали в знак уважения, когда король направился по каменным ступеням вниз, к песчаному полу арены. Потом Далинар повернулся к Садеасу:

— Я должен идти. Пришли ко мне секретаршу, чтобы разобраться с подробностями по поводу тех плато, где мы, по-твоему, можем опробовать этот маневр. Когда в следующий раз по одному из них прозвучит сигнал к атаке, я отправлюсь со своей армией в твой лагерь, и мы выйдем вместе. Ты с войском поменьше уйдешь вперед, а мы догоним, как только вы займете позиции.

Садеас кивнул.

Князь повернулся, чтобы подняться по лестнице и покинуть дуэльную арену.

— Далинар!

Великий князь Холин обернулся. Шарф Садеаса взметнуло порывом ветра; он стоял, скрестив руки на груди, и золотая вышивка на его наряде блестела в лучах солнца.

— Ты тоже пришли ко мне одну из своих секретарш. С копией этой Гавиларовой книги. Может, другие истории из нее развлекут меня.