Пол Томпсон - Судьба

Фитерус гортанно рассмеялся. — «Может, и не лучший образчик поэзии, но превосходное пророчество, эльфийское отродье».

С этими словами, он встал и велел Фаваронасу тоже подниматься. Архивариус намеревался аккуратно скрутить для транспортировки все еще мягкие свитки, но едва его пальцы коснулись одного, тот рассыпался. Треща и постреливая, точно тающие пластины льда, все свитки распались на осколки, которые крошились все сильнее и сильнее, пока не осталась лишь тонкая белая пыль. Архивариус повернул потрясенное лицо к своему тюремщику, но Фитерус лишь пожал плечами.

«Мне не следовало произносить вслух эти слова. Теперь это имеет мало значения. Игра практически окончена».

Подсвечивающее заклинание прекратило свое действие, и Фитерус потянулся к Фаваронасу.

Отпрянув от его прикосновения, Фаваронас поспешил вверх по склону горы так быстро, как только мог.

Покрытая галькой почва хрустела у них под ногами, затрудняя продвижение. На более твердых участках земли Фаваронас замечал отчетливые отпечатки ног Фитеруса — широкие, но короткие, лишь с тремя толстыми пальцами. Клиновидные оттиски впереди каждого отпечатка пальца были оставлены его напоминавшими когти ногтями. Когда он мельком увидел ногу колдуна во время перехода через долину, то заметил четыре пальца. Теперь их было лишь три. Похоже, колдун терял эльфийскую внешность, возможно, возвращаясь к своему первоначальному виду, и понимание этого лишь сильнее подпитывало страх Фаваронаса к своему тюремщику. Никто не мог сказать, что за существом на самом деле мог оказаться Фитерус.

Они добрались до ровного участка, и Фитерус остановился. Фаваронас тотчас рухнул, решив передохнуть, сколько ему позволят. Оглядевшись по сторонам, он понял, что это был не узкий уступ, а большое открытое пространство. Было тяжело разглядеть что-либо еще. Его глаза так устали, что он никак не мог сфокусировать их в темноте. Фитерус положил конец его безмолвным размышлениям.

«Лестница Дальнего Видения», — объявил колдун. — «Здесь начинается конец твоей расы».

Британ с Джералундом взяли многообещающий след. Двое — судя по размеру и форме отпечатков их ног, эльфы — направлялись на восток, в высокие горы. Заинтересовавшись, почему двое эльфов находились, без поддержки и пешком, так далеко от своего лагеря, Британ решила проследить за ними. После дня выслеживания, они с сержантом заметили свою добычу на гребне горы. Один был эльфом средних лет, столь изможденным, что шел зигзагами, точно пьяница. Другой был полностью закутан в плотные складки рваной рясы с капюшоном.

«Пугало!»

Джералунд согласился со сделанной шепотом оценкой Британ. Кому еще понадобилось бы утруждать себя столь в высшей степени неудобной маскировкой в этом безжизненном месте?

Рыцарь с сержантом крайне осторожно преследовали свою жертву. Для ее особенного арбалета расстояние было слишком велико, так что Британ приходилось заставлять себя быть терпеливой. Ее цель не уйдет. У Пугала должна была быть основательная причина находиться здесь, возможно, он направлялся на тайную встречу с другими эльфами-повстанцами.

С наступлением ночи, лагерь их жертвы осветился бледно-зеленоватым светом. Британ, взобравшись на несколько десятков метров выше сержанта, гадала, не было ли это каким-то сигналом, но не смогла разглядеть каких-либо ответных вспышек с окрестных пиков, так что продолжила подъем.

Не прошло и минуты, как она заметила свет, слабое рассеянное свечение на окружавших ее камнях. Британ обернулась посмотреть назад. Вверх по склону с значительной скоростью несся рой маленьких светящихся шаров. Они с Джералундом издали видели похожие огни с тех пор, как вошли в долину. Британ считала, что это лампы патрульных эльфов, но приближавшиеся к ним огни опровергали эту теорию. Каждый представлял собой зеленый, красный, голубой или желтый летающий огненный шар.

Они, издавая шипящий звук, пронеслись над головой. Британ зарядила арбалет тяжелым болтом и поднесла прицел к глазу. Огоньки были маленькими, но такими яркими, что их было легко разглядеть. Она выстрелила. Черный болт не промахнулся. Золотистый огонек упал на землю. Она направилась за своим призом.

Огонек стал гораздо тусклее, и Британ была уверена, что ранила его, чем бы он ни был. Подойдя поближе, она поняла, что на самом деле он не лежал на земле, а парил над ней в нескольких сантиметрах. Едва она заметила это, тусклый свет внезапно ярко вспыхнул и прыгнул с земли прямо ей в лицо. Опрокинувшись на спину, она, выронив арбалет, покатилась вниз по склону, пока, наконец, не врезалась в чахлый куст можжевельника. Маленькая золотистая сфера, ярко светясь, проплыла прямо над головой.

Джералунд тоже не преуспел против этих огоньков. Когда они приблизились, он вытащил меч и принялся их рубить, а они уклонялись и метались вокруг него. Единственным результатом оказалась усталость. Вспотев, несмотря на холодный ночной воздух, он опустил клинок и застыл, тяжело дыша. К удивлению, огоньки тоже остановились. Он решил, что те реагировали на его движение. Когда он сражался, они роились. Когда он спокойно стоял, они затихли.

Двигаясь медленно и осторожно, он убрал меч в ножны. Одинокий оранжевый огонек покинул висевший над ним рой и бросился прямо ему в лицо. Реакция Джералунда последовала незамедлительно, и привела к неудачному результату. Он махнул рукой, чтобы отбить огонек. Едва он коснулся огненного шара, они оба исчезли в белой вспышке. Мгновение спустя, по склону горы эхом прокатился глухой гул. Остальные огоньки потухли.

Британ высвободилась из куста. Она нашла свой арбалет, не пострадавший при падении, что нельзя было сказать о ней самой. По ощущениям, она сломала ребро. Морщась от боли, она вовремя подняла взгляд, чтобы увидеть, как свет поглотил Джералунда. Британ дохромала до места, где тот раньше находился, но сержант исчез.

Эхо гула стихло. В ночи воцарилась неестественная тишина. Бросив последний тщетный взгляд по сторонам, Британ взвалила на плечо арбалет и возобновила погоню.

«Тяни! Приподнимай! Аккуратнее, аккуратнее!»

Сложив руки лодочкой ко рту, Хамарамис подбадривал тянувших за рычаги и веревки сотни эльфов, старавшихся опрокинуть гигантский каменный блок. Хамарамис выбрал один из наименее крупных камней в пределах эльфийского лагеря, но наименее крупный не означало маленький. Блок был шести метров в высоту, трех метров в ширину, и изрядных двух метров в толщину. Было несложно закрепить крюки на его верхушке. В отличие от попыток сдвинуть массивный блок.

Беседующий вернулся из продолжительного пребывания в центре таинственной платформы, и тотчас приказал Хамарамису свалить один из монолитов. Генерал всегда хотел опрокинуть какой-нибудь блок, чтобы укрепить защитную стену. Когда Беседующий объяснил, зачем он хочет сдвинуть камень, Хамарамис стал опасаться, что болезнь, поразившая тело Беседующего, начала оказывать влияние и на его разум.