Пол Томпсон - Убежище

Один из передовых разведчиков галопом вернулся назад, копыта его лошади громко цокали по каменистой почве. Хотя квалинестиец не произнес ни слова, пока не остановил своего скакуна перед ней, по его лицу было видно, что ему повезло.

«Я нашел проход, Генерал! Вход в долину!»

Он подтвердил идентифицирующие вехи, которые Кериан запомнила по карте Гилтаса. Три покрытые снегом вершины были здесь, выстроившиеся в ряд. Никакие следы не вели внутрь или из прохода.

Кериан испытала облегчение. Она и не думала, что кочевники с ними уже закончили, но, по крайней мере, они не добрались первыми до прохода. Песчаный зверь также не давал ей покоя. Нельзя было сказать, когда эта тварь снова может появиться.

Пока разведчик и его тяжело дышавшая лошадь утоляли жажду, она переключилась на другую важную задачу. Пришло время известить Гилтаса об их успехах. Солнце в вечернем небе было уже низко, но она не хотела ждать до утра, чтобы отправить гонца.

Для возвращения в Кхуриност с составленным ей отчетом она выбрала крепкого кагонестийца по имени Рыжий Ястреб. Запечатанные письма были вложены в кожаный чехол, который кагонестиец повесил на шею. Она протянула ему последнее письмо, плоский сверток, завернутый в промасленную ткань и запечатанный воском.

«Это», — сказала она, — «лично для Беседующего. И ни для кого другого. Остальные послания можно передать Планчету или Хамарамису, но это не должно попасть ни в чьи руки, кроме Гилтаса Следопыта».

Рыжий Ястреб поклялся в точности выполнить поручение. Положив руку в синей татуировке на чехол на шее, он дал обет: «Покуда я жив, я не выпущу его». Никто лучше нее не знал значимость данного диковатым эльфом обязательства.

Когда Рыжий Ястреб скрылся за горизонтом в клубах пыли, она переключила свое внимание обратно на квалинестийского разведчика.

«Веди нас к входу в проход. Мы разобьем там лагерь на ночь».

Колонна двинулась дальше с квалинестийцем во главе.

Вдали виднелись три горные вершины, заслонявшие весь дальнейший путь. Кериан изумленно разглядывала их снежные вершины. Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз видела снег.

Когда колонна вошла в устье прохода, последний лучик солнца исчез за западной грядой слева от них. Как только свет исчез, температура резко пошла вниз, заставляя дрожащих всадников кутаться в давно не использовавшиеся плащи. На самом деле, было не так уж холодно, но после пекла Высокого Плато, воздух казался ледяным.

В проходе было тихо. Ветер, обдувавший эльфов с тех пор, как впервые показались Халкистские Горы, стих. Хотя вокруг было больше растительности — карликовых сосен и искривленного можжевельника, колючего кустарника и шипастых алоэ — местность казалась странно безжизненной. Единственным слышимым звуком был стук по гальке копыт их лошадей. Ни птицы не щебетали с деревьев, ни насекомые не жужжали.

Цвета изменились. Для эльфийских глаз пустыня была скучной, целиком желтой, коричневой и серой, и увенчанной вечно голубым неестественно плоским безоблачным небом. У устья Инас-Вакенти палитра пейзажа получила едва уловимые оттенки. Склоны гор мягко окрашивались багровыми и синими тонами. Темно-зеленые сосны высились над более светлым можжевельником. Пятна мхов и лишайников окрашивали камни серебристо-серым или зеленым цветом, интенсивным, как популярный в Кхури-Хане лайм.

Кериан все это не нравилось. Когда долина была всего лишь точкой на карте, у нее было множество причин не хотеть отправляться сюда, и еще меньше — жить здесь. Теперь, когда все это стало реальностью, когда она оказалась здесь, ее неприятие только усилилось. Само это место ощущалось неправильным. Каким-то испорченным.

Не одна единственная заметила это. Фаваронас плотнее закутался в плащ. «Ощущение, словно на кладбище», — пробормотал он, бросая взгляды налево и направо.

Эльфы непроизвольно замедлили шаг. Они прошли сквозь огненное горнило Высокого Плато, теряя многих в своих рядах из-за кочевников, песчаного зверя, теплового удара и, наконец, когда достигли своей цели, никто не ощущал радости. Никто не улыбался. Как и Фаваронас, все неуверенно осматривались, не упиваясь зрелищем своей сказочной точки назначения, а внимательно оглядывая ее с подозрением. Разговоры стихли. У всех на лице читалась одна мысль: Что это за место?

«Генерал! Следы!»

Кериан стряхнула похоронное настроение и пустила своего скакуна рысью. Всадники авангарда обнаружили область с отпечатками. Лошади пересекли планировавшийся маршрут эльфов, слева направо. Кериан спешилась и присоединилась к разведчикам, став на колени, изучая следы.

«Маленькие копыта. Неподкованные», — обратила она внимание.

«Пони кочевников», — согласился разведчик из диковатых эльфов. — «Множество».

«Как давно?»

Он поднес свое загорелое лицо чуть ли не вплотную к следам, затем поднял пригоршню растоптанной грязи, помял ее и пропустил сквозь пальцы. «Полдня или меньше, но больше часа», — подсчитал он.

Так старались опередить кочевников к проходу, с сожалением подумала она. Кериан поднялась. Фаваронас приблизился, ведя ее лошадь. Он спросил, что они нашли.

«Кочевники», — ответила она. — «Вероятно, те же самые, с которыми мы уже дважды дрались».

«Почему? Мы больше не в их пустыне», — раздраженно произнес архивариус.

«Чтобы не пустить нас в долину». Сумерки наступили и прошли. Над головой появились звезды. Кериан обнаружила, что даже ей с ее острым зрением трудно разглядеть тени впереди. Внезапная дрожь пробежала у нее по спине, и она пробормотала: «Я почти желаю, чтобы они там были».

Волчий вой пронзил воздух. Немедленно ему ответили другие впереди и позади эльфов. Мрачное расположение духа Кериан как рукой сняло.

«Седлать коней!» — крикнула она, вытаскивая меч.

Фаваронас выполнил ее приказ, но не видел необходимости в такой тревоге. Вне всякого сомнения, даже большая волчья стая не станет атаковать колонну вооруженных эльфов.

Львица сердито посмотрела на него. «Это не волки, библиотекарь! Нас атакуют враги!»

Легким галопом приблизились ее офицеры, остальной отряд подтянулся.

«Немедленно стройте своих всадников!» — приказала она.

Нерешительность Фаваронаса внезапно испарилась, когда с темного неба посыпался град стрел. Волчий крик был сигналом кочевников.

Львица с сотней всадников двинулась по покатому склону на восток, разыскивая прячущихся лучников. Земля была изрезана глубокими канавами во время зимних дождей. Кочевники затаились в этих расщелинах, поднимая головы только чтобы выпустить стрелу, и снова ныряя в укрытие. Конным эльфам пришлось низко свешиваться, чтобы рубить саблями врага, но через несколько минут они обратили лучников в бегство. Победно ликуя, они, было, бросились в погоню за бегущими людьми, но Львица позвала их обратно.