Элли Блэйк - Ледяная Кровь

— Не монах. Красивый молодой человек, со шрамами. Ледокровный с даром не имеющим равных, ну кроме короля конечно. Звучит знакомо?

Я покачала головой, мой пульс бушевал в моих ушах. — Нет.

Ее губы снова изогнулись. — Очень хорошо. Доверие строится медленно. Я могу быть терпеливой.

Она подошла к двери и постучала. Стражник немедленно открыл.

— Помни, Руби, — сказала она обернувшись. — Не сдерживайся завтра, у тебя есть все шансы победить.

Она вышла из комнаты, так изящно, как молодая лань, оставляя на своем пути запах какого-то экзотического цветка.

Тысячи вопросов мелькали в моих мыслях, как волны налетающие друг на друга в шторм. Что хотят Марелла и её отец? Откуда она узнала об Аркусе и Брате Тисле? Каковы было ее намерения по отношению к королю? Она явно была полна планов и видела меня в качестве средства для их исполнения. Что она попросит взамен за то что спасла меня от смерти в тронном зале? Какую помощь она ещё предложит?

Я бросилась обратно на кровать. У меня был один день, чтобы отдохнуть. Завтра я буду драться. Не имеет значения, что Марелла намеревалась помочь мне за пределами арены. В его стенах я была одна.

Я не могла не вспомнить, что сказал Брат Тисл, когда я спросила его и Аркуса, были ли чемпионы Огненной Крови.

Мы никогда не слышали о том, чтобы Огнекровный выходил живым.

На следующее утро вошла служанка со стопкой одежды. На ней было простое коричневое платье и плетеный платок поверх ее коричневых волос, которые были заплетены в косу и свисали по ее спине. Она была на несколько лет старше меня, со стройной нежной фигурой: сердцевидным лицом и большими испуганными глазами.

— Я помогу вам одеться, — сказала она, ее голос слегка дрожал.

— Как тебя зовут? — спросила я, обхватив себя руками, чтобы скрыть их дрожь. Я плохо спала.

— Дор… Дориина, — ответила она, ее глаза подняли к вверху, чтобы встретиться с моим, прежде чем снова уставиться на потертые деревянные половицы. — Я обслуживаю чемпионов.

Я вздохнула. — Ты боишься всех Огнекровных или только меня?

Ее круглые глаза стали еще больше. — Прости, миледи. Я не хотела вас обидеть.

— Ты меня не обидела, — ответила я. — И меня ещё не разу в жизни не называли «миледи». Зови меня, Руби.

Она покачала головой. — Я не могу, миледи.

Ее руки дрожали, когда она положила на кровать тунику и кожаные доспехи. Было странно осознавать, что пока я была напугана тем, что будет происходить на арене, служанка боялась меня. Несомненно, она слышала рассказы о том, что Огнекровные являются беспощадными убийцами или чем-то подобным.

Я стала болтать, отчасти, чтобы успокоить ее, а отчасти потому что ее нервозность передавалось мне. Я говорила о моей деревни и о том, как странно находиться в таком грандиозном месте, когда все жизни прожила в хижине с крышей из соломы, и что я никогда в жизни не носила доспехи и без нее я бы понятия не имела как их надеть. Я говорила все, что заставляло меня казаться более безобидной.

Она молчала, но ее руки больше не дрожали, когда она протягивала кроваво-красную тунику. Она была очень осторожна, чтобы не коснуться меня.

Когда я поправила тунику, решила, что она устала от моего голоса, и задала ей вопрос. — Ты сказал, что служишь чемпионам, Дориина?

Она кивнула.

— Возможно, ты можешь подсказать мне что-нибудь, что поможет на арене? Хоть что-нибудь?

Она подняла кожаные доспехи и держала их в руках несколько минут, прежде чем ответить.

— У вас будет больше шансов, если вы заполучите толпу, — сказала она тихим голосом.

Она держала доспехи поднятыми, и я просунула мои руки в него. У меня немного закружилась голова, когда я ощущала это на груди. Ношение брони сделало предстоящую битву более реальной, мысль о том, что это должно было защитить меня от ударов и лезвий, как-то слишком сильно навалилась на меня.

— Неужели хоть одному Огнекровному удалось завоевать толпу? — Я поморщилась, когда она застегивала ремни за спиной. — Ай, слишком туго.

Она ослабила ремни, а затем встала передо мной, ее розовые губы поджались, когда она осмотрела меня. — Я никогда не слышала о Огнекровном, который был бы любим толпой. Возможно, вы станете первой.

Это не казалось вероятным. Ледокровные пришли смотреть, как я умираю, в оплате за всех родителей и детей, которых они потеряли в войнах с моим народом, прежде чем мы были стерты из королевства. Мой страх и гнев, должно быть, проявились на моем лице, потому что Дориина отступила.

— Откуда ты столько знаешь? — спросила я с вынужденной улыбкой.

— Я обслуживаю чемпионов уже два года. Я слышу их разговоры.

— И что еще ты слышала, что может быть полезно для меня? Есть ли у тебя какие-либо советы?

Она моргнула от удивления и начала покусывать губу, прежде чем ответить. — Трудно сказать, когда я не знаю, с кем вам придется столкнуться. Я полагаю, все, что я могу предложить, это то, что у всех есть слабости. Постарейте обратить внимание. У многих чемпионов есть травмы — часть их тела, которую они защищают или меньше всего используют. Если вы заметите их слабость, сосредоточьте все свои атаке на этом месте. И… ну, вы маленькая. Держите дистанцию. Если они завладеют вами, у вас нет шансов.

— Честное слово, я сказала все, что знаю. Возможно, мне не стоило ничего говорить.

— Нет, я благодарна за твои советы.

Она подняла кусок мягкой телячьей кожи, окрашенной в черный цвет. — Вот ваша маска.

В ней были отверстия для глаз, носа и рта. Это напомнило мне маску, которую носил Аркус во время тренировок.

Думать о нем было больно, но вспоминать как я подожгла его капюшон и маску, и он закричал от шока, было ужасно. Мое горло сжалось, и я заморгала.

Я постаралась сосредоточиться на том, что он мне сказал тогда, что я самый опасный человек, которого он когда-либо знал. Мой единственный шанс на выживание зависел от моей способности быть смертельно опасной.

Когда Дориина надела маску, она закрыла все, кроме моих глаз, маленького треугольника под носом и моего рта. Я возненавидела её мгновенно. Это душило меня, мысль о том, что я стала каким-то безликим телом, посланным умереть ради развлечения короля. Я сняла её и бросила на пол.

— Извини, — сказала я Дориине, ее наивный взгляд заставил меня смутиться моего внезапного гнева. — Я не могу дышать в этом.

— Все либо носят маску, либо шлем, — сказала она, крутя ее в руке. — У вас должно быть закрыто лицо. Это традиция, противники встречаются равными, неважно дворянин или крестьянин. Они разоблачаются, только когда мертвы.

Веселая мысль.

— Хорошо, но только найди мне маску, которая позволяет мне дышать, потому что эту я не надену. А шлем будет слишком тяжелым.