Евгений Бледнов - МатриарХЕЦ

Погодка радовала глаз и душу солнечным в легких облаках небом, легким теплым ветерком и несколько спавшей жарой.

Круглый азартно вертел шампуры на мангале, постоянно давая всякие поручения Длинному, например, подкинуть дров, нарезать колбаски, насадить еще мяса и налить. Витя жизнерадостно и с удовольствием игнорировал девяносто процентов сказанного, но десяти процентам, состоящих из требования налить и нарезать еды, не перечил.

Мобильные были благоразумно закинуты в палатку и успешно забыты. Вообще, сотовая связь — гениальная задумка человечества. Однозначно поражает воображение эволюция «труб» от чемоданов до практически наперстков. Умиляет наличие таких функций, как плеер, калькулятор, игры, просмоторщик фильмов. Зачастую мобильник очень удобен для связи одного абонента с другим. Все так.

Но все-таки это одновременно проклятие рода человеческого. Подумайте сами, ведь если раньше для того, чтобы от тебя все отстали, достаточно было выйти из офиса или дома, то теперь невидимый поводок держит вас куда бы вы не пошли.

И это не все. Мобила серьезна ударила по таким врожденным славянским особенностям, как сообразительность и воображение. Пример до боли простой: праздник города, когда в одном месте собирается сразу громадное количество народа. Понятно, что сотовые операторы не справляются и дозвониться можно только с пятидесятой попытки и то ради того лишь, чтобы услышать один-два гудка, полслова собеседника и все — сбой связи. И в этом людском море пару человек случайно отбиваются от общей компании. В домобильную эру человек сразу включил бы мозг и примерно прикинул место нахождения товарищей по предыдущим подобным посиделкам или сообразил, что они дернули на магазин. Вариантов много. Все лучше, чем тупо стоять и нажимать без конца вызов. Причем десятки тысяч идиотов вокруг занимаются аналогичным онанизмом.

И еще труба здорово мешает отдыху. Вот собрались вы компанией, сели, только собрались выпить — у кого-то звонок. Только он поговорил — у следующего. И так до полного отвращения к спиртному.

Когда последняя порция шашлыков была готова и выложена на тарелку, Круглого его неуемный характер потащил в палатку «посмотреть не звонил ли кто там». Длинный еще год назад устал его называть по этому поводу мудаком, поэтому просто молча подкурил от самого большого полена в костре. Сам он вырубал свою «трубку» нафик как только закидывал вещи в палатку.

— Длиннючий, Калобутин там звонил шесть раз. Чего у него там случилось?

— Бляха, Кругляш, запарил на самом деле. Чего тебе не отдыхается? Посмотри вокруг — ни одной бабы. Рай то есть.

— Ладно, Длинный, может что серьезное. Сейчас я его наберу, — Миша активно одновременно надевал кроссовки, искал номер в телефонной книжке и пытался подкурить. Когда в результате он логично навернулся, Витя даже не засмеялся, а привычно вздохнул.

Наконец Пчелкин справился с поставленными задачами и сказал в телефон:

— Ну, здоров, торбина, чего там звонил?

По мере выслушивания ответа морда лица у него становилась все более вытянутой. Наконец Круглый произнес.

— А когда?

— Потом добавил:

— Хорошо. Да, Вите передам.

После этого Миша медленно подошел к костру и тяжело опустился на бревно.

— Ты чего? — поинтересовался Длинный.

— А-а! Калобутин зажену выходит. Ну, блин, женится то есть. Точнее, да! За жену! Короче, ты понял.

Витя понял. Он понял, что такая новость требует новой дозы алкоголя в кровь для осмысления данной новости. Поэтому налил щедро и протянул один пластиковый стаканчик другу.

После поцедуры употребления Длинный еще раз уточнил:

— Так кто там на самом деле жениться?

— Калобутин зажену выходит! — определившись с терминологией, выдохнул Круглый.

Помолчали.

— Наверное, на той, что ему розовую мобилку подарила? — уточнил Витя.

— Хрен его знает. На мальчишник приглашал.

— Блин, прикольно. Нажремся, в баню сходим… Забыл! Это ж по местным понятиям девичник. На дискотеку, что ли?

— Да, — скривился Миша.

Дискотеку оба не любили, потому что начинали получать кайф от бессмысленных подергиваний под бессмысленную музыку будучи в состоянии алкогольного опьянения, близкого к коме. Но в этом состоянии их почему-то в клубы не пускали. В этом мире, правда, из двух раз один раз пустили, но при этом охранницы их плотоядно обыскали и просили телефон. Пришлось их поиметь прямо на месте — в комнате охраны.

Понятие о мальчишнике у обоих было не очень пространным просто в силу молодости. Все их друзья и знакомые за редким исключением были веселыми, бесшабашными, пьющими и бегающими по женщинам парнями. Впрочем, как и они сами. Мальчишник Лешего и вовсе проходил в лесу с палатками, так как, что Длинный, что Круглый, что Леший готовы были дать в лоб любому, кто считал, что может быть отдых лучше, чем на природе. Но недостаток опыта с лихвой окупался стереотипами из книг и кино. С девичниками было сложнее.

Но кое-какой опыт в этой сфере, как ни странно, у Вити все же был. И был напрямую связан со Звездным. Как уже говорилось, в последний день Звездного имела место быть такая традиция, как свадьба. И для проведения данного мероприятия как-то по-особенному подвыпившей ватагой было решено сочетать браком Удилова и Длинного. Никакой «голубизны» в этом не было напрочь, так как, что один, что другой были убежденными гетеросексуалами.

В роли невесты выступал Пчелкин. Будучи мужиком, он, естественно, поперся на мальчишник. Напился там в добрую сиську и уже начал любить жизнь, когда был изгнан. Обидевшись, он пошел в женскую компанию, употребил еще, и для полной гармонии со вселенной решил употребить еще кого-нибудь из девушек, но был обозван женщиной и загрустил. Тем более девчонки начали его одевать для предстоящего торжества.

В общем-то и девичника как такового Витя не увидел, потому что в Звездном и так пили все и постоянно.

Но еще несколько слов о самой свадьбе. Нарядили его как последнюю подзаборную шкуру. Укутали в простыню, украсили тюлевой занавеской, накрасили губы, нарисовали красной гуашью «румяные» щеки, как у здоровых — кровь с молоком — селянских девок со старых картин и потащили на выкуп.

Чтобы жених раньше времени не дай Бог не улицезрел причитающееся сокровище, Длинного положили на кровать и накрыли покрывалом, где он немедленно заснул. Так что первой части «Марлезонского балета» не видел, что не мешало подружкам невесты демонстрировать его «ножку», «ручку» и всячески расхваливать товар, надеясь на богатый выкуп. Но кроме водки и тушенки у мужской делегации ничего не было, так что сговорились на бутылку и пачку сигарет.

По окончании торга Длинный был жестоко разбужен и передан будущему супругу, который выглядел дешевым педиком. На нем была надета женская курточка, с трудом сошедшаяся в груди и плечах, женские же джинсы. Дополняли картину накрашенные губы и пресловутый «румянец» на щеках.