Ирина Смирнова - Проклятие мёртвого короля

— Полегчало? — поинтересовался я минуты через три, вспомнив, как мне было плохо даже после лекарства, но задвинул жалость в сторону. Пусть лишь часть правды, но я хочу услышать сейчас!

— Не отстанешь ведь… — обреченно выдохнул Адриан. — Ладно… А то еще полезешь сам выяснять. Короче, мне было сказано, что если я не смогу вывернуться и стану магом смерти на службе империи, меня из-под земли достанут и уничтожат. Понял?

— То есть, раз теперь Месарш об этом знает, то тебя уберут или «светлые», чтобы ты не достался «темным», или «темные», чтобы ты не достался «светлым»?

Нет, понятно, что мы все в заднице Танатоса, но Адриан как-то уж слишком глубоко туда забрался…

— Если я не стану магом смерти, то не смогу остановить проклятие, а значит, погибнет вся страна. Если стану, то за меня начнется сражение и самое предпочтительное решение — это чтобы я не достался никому, сам понимаешь…

— Спаси нас всех Йгеншуэль… — это все, что я смог ответить.

— И не мечтай даже, вас я за собой не потащу, — фыркнул Адриан. — Ты вообще к моему боку припека, не станет меня — никто тебя не тронет, задвинут поглубже — это да, а убивать никто не будет, ты ж безвредный, преданный и временами очень даже полезный.

— Сам ты… безвредный, — хмыкнул я, решив не разочаровывать друга вот так вот прямо сразу.

Нет, я уже понял, что убивать нас без сильной надобности Месарш не собирается, иначе не стал бы напрягаться со столь глубоким сканированием разума. Ему гораздо выгоднее иметь двух ручных магов смерти и преданного безвредного наблюдателя за этой парочкой.

Но вот то, что на одного из потенциальных магов объявлена охота…

— Надеюсь, ты понимаешь, что теперь тебе придется выбрать светлую сторону?

— Да ща-а-аз! — Адриан тряхнул головой, поморщился и показал мне неприличный жест, четко выражающий его отношение к добровольному сотрудничеству с императором. — Я сам по себе буду, ясно?! Стану магом смерти и плюну на обе стороны… Мы с замком еще покажем этим зарвавшимся сволочам!..

Я лишь скептически хмыкнул, не мешая Тени отводить душу в фантазиях. Пусть побесится, потом смирится. Выбора у него нет, вернее, он слишком очевиден.

— Бестолочь только жалко… — внезапно Адриан подумал о ком-то другом, кроме самого себя. Это было настолько удивительно, что я опять промолчал, лишь вопросительно посмотрев на него.

— А… с другой стороны, в Орхейорде она бы тоже долго не прожила и счастлива там не была, уж точно. Вот из другого мира я ее зря… — тут Тень махнул рукой, словно отгоняя прочь непривычные мысли, но я успел заметить в его глазах вину.

Надо же!.. Наверное, впервые наблюдаю, как он переживает настолько заметно. Впервые после смерти отца…

— Может, они ее и не тронут… — фраза была сказана с такой надеждой в голосе, что мне стало даже не по себе. — Надо не дать ей стать магом смерти, если получится. Может, проклятию хватит одного меня…

Тут Адриан встряхнулся, прищурился на меня как-то слишком пристально и выдал:

— Ну а не хватит, значит, будем жить с ней здесь, дружной семьей. А тебя выселим из нашего замка, чтобы под ногами не путался… Кому-то из нас придется стать лишним, или тебе, или мне.

Я снова нахмурился, пытаясь понять, к чему он это все ведет.

— Да ладно, если сам наивный идиот, не надейся, что кругом тебя все такие. Можно подумать, я не вижу, как ты на Анну поглядываешь? Так что или она со мной в замке, или с тобой на свободе.

Тут Адриан рассмеялся и продолжил:

— Есть еще вариант — с тобой в замке, а я на свободе…

Мы оба какое-то время смотрели друг на друга, потом Тень хмыкнул:

— Придурок… Ты что, всерьез решил, что я добровольно принесу себя в жертву и не буду сопротивляться до последнего? Буду! И если получится вырваться на свободу, пожертвовав тобой и Анной — даже не задумаюсь, понял?!

Я тоже хмыкнул. Ехидно.

Ментальное поверхностное сканирование эмоций подтверждало его слова, значит, самого себя он в них уже убедил, молодец. Имидж беспринципной сволочи надо держать до последнего…

Главное — самому верить в то, что говоришь.

— Лучше расскажи, чего в архивах выкопал, — попросил Адриан через несколько минут молчания.

— Ничего хорошего… — настроение из мрачновато-ехидного очередной раз свалилось в мрак к Танатосу. — Их величества вдвоем поддерживали научные разработки по продлению жизни, максимальному продлению жизни, — подчеркнул я, чтобы друг понял — речь велась о поиске способа жить вечно. — Вся отчетность, все описания исследований, само собой, или еще больше засекречены, или просто уничтожены. Но и того, что я прочел, мне хватило… Они ставили опыты не только на мертвых, но и на живых людях. А часы там упоминаются неоднократно, правда другие. Но есть изображение и этих. Они принадлежали королю Лоранду… И… — тут я глубоко вдохнул, собрался с силами и выдал самое страшное: — если они идут в обратную сторону, значит, запущен очередной экспериментальный процесс.

— Они же в наших снах только идут, — мне показалось, что Адриан слегка вздрогнул после моих слов.

Да меня самого знатно тряхнуло!

Причем от всего — и от того, что начался какой-то загадочный опыт, возможно, над всей страной, и от того, что этими разработками занимались оба короля… ОБА!.. И тогда, получается, что… Может, дело было не только в борьбе за власть и свержении темной тирании?..

Хотя о чем это я? Уверен, никакой темной тирании не было… Просто…

Лучше обо всем этом не думать, и все! Месарш не зря копался у меня в мозгу — хотел добраться до моих размышлений после того, что я узнал.

Да, я по-прежнему предан императору, потому что предан стране. Не хочу я никаких революций, смены власти… Меня все устраивает. В стране процветание и порядок, преступность под контролем, нищеты почти нет… И пусть все так и остается.

— Да, но у меня есть подозрения, что наши сны до безобразия правдоподобны. По крайней мере, табличку лорд Эрвин с менталфона удалил и рекомендовал все увиденное сразу забывать.

— Да? — насторожился Адриан. — Тогда давай я тебе еще кое-что расскажу, прежде чем мы дружно все забудем, — предложил он и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Смотри, мы знаем, что в конце концов моя прародственница, принцесса Бернадетт, спаслась, так же как самый младший принц — четырехлетний Коннор. Леди Джолаш вместе с еще двумя детьми отправили в Орхейорд, а Лоранда Джолаша и двух его старших сыновей — на костер. Знаешь, что меня во всем этом беспокоит?

— Как умудрилась спастись Бернадетт? — предположил я и, судя по кивку Адриана, угадал.

— Они же даже двоюродную и троюродную родню потом в Орхейорд упекли. Правда, не сразу, а спустя несколько месяцев, словно дав им возможность сбежать в другие страны. Но если даже младших детей сослали почти сразу, как умудрилась не просто выжить, а сбежать взрослая девушка? Если даже ее брата оставили в замке, заложником из-за проклятия или еще по какой-то другой причине…