Ирина Смирнова - Проклятие мёртвого короля

Остальные «щупальца» тут же радостно ринулись на добычу, которая, как ни странно, не стала защищаться от нападения, хотя и могла бы. Ведь Адриан был сильнее меня и физически, и магически, однако позволил плотно запеленать себя в кокон.

— Представь, дорогой, — я встала и пошла, переступая через кровавые пентаграммы к своей связанной жертве, — что я вот возьму и просто сотру у тебя в голове то воспоминание, которое, как мне кажется, причиняет тебе вред. Я этого не умею и никогда бы так с тобой не поступила, но… представь, а? Себя на моем месте. Что бы ты чувствовал? — я втянула «щупальца» и устало прислонилась лбом к мужскому плечу.

Возможно, и стоило кому-то чего-нибудь оторвать… или еще как пристукнуть, не знаю. Но после того ужаса, который я испытала, на секунду почувствовав себя в своем прежнем мире и почти поверив, что все это мне приснилось… живой, настоящий, осязаемый Адриан уже не вызывал той злости, которую я ощутила, когда поняла, что он с нами сотворил.

— Я же сказал, что был не прав, — мое ходячее несчастье очень аккуратно приобняло меня и продолжило: — Не подумал, поторопился, сделал, потом не знал, как исправить. А воспоминаний у меня в голове куча, и многие причиняют вред. Может, и жаль, что их нельзя стереть… Но ты права, решать, какие стирать, а какие — нет, должен я сам, а не кто-то за меня, — Адриан приподнял мою голову за подбородок, посмотрел в глаза… — Прости меня, если сможешь, пожалуйста…

— Если пообещаешь никогда больше не решать за меня, — я не стала отводить взгляд. Синева в его глазах гипнотизировала и затягивала, как колдовское озеро. — Я люблю тебя, мое несносное некромантское чудовище. Я не знаю, как так получилось, не знаю, что будет дальше. Сейчас я не хочу об этом думать.

— А что такое «думать»? — засмеялся Адриан, подхватил меня на руки и понес на кровать. — Думать мы будем потом…

Вот уж точно, ни одной мысли просто не осталось. Мы целовались, целовались, целовались… я тонула в нем и даже не пыталась выплыть, полностью отдавшись на волю волн, которые уносили все дальше и глубже в этот обжигающе-терпкий омут с нотками горечи и нежности. Почему горечи? Об этом я тоже не думала.

Главное — вот он, мой, только мой, живой, настоящий, никакая не фантазия и не галлюцинация, не «прошлое» и не «забытое», а просто скотина самоуверенная, мужик, блин, решивший, что вот так вот он меня защищает… идиот.

И от этого осознания его несовершенства и одновременно стремления защитить даже ценой своей боли сносило голову напрочь. Мой… мой!

Анна:

Я медленно открыла глаза и уставилась в куполообразный потолок. Потом чуть повернула голову и проследила глазами темный локон, выбившийся на подушку. Спит… спит мое сумасшедшее несчастье, мое горькое сокровище… а я спать не могу.

Ровно с той минуты не могу, как очнулась здесь, в этой неизвестно где находящейся комнате, в одной постели с Адрианом. И вспомнила…

Что же ты наделал, самоотверженный идиот-спаситель? Что же ты с нами наделал… и как мне теперь с этим жить дальше?

Слезы медленно сползали по вискам и впитывались в бархатистую ткань дорогого постельного белья. Я закусила уголок одеяла, чтобы не рыдать вслух, и просто отпустила свою боль — ненадолго, потому что она никуда не уйдет, но хоть немного…

Мартош… что мне теперь делать? Я люблю тебя, я не могу тебя потерять, мне легче умереть. Но и его люблю! И его не могу потерять! И за него мне легче умереть…

Тот, за кого я собиралась умирать хоть сейчас, сонно вздохнул, по-детски трогательно причмокнув пухлыми губами, закинул на меня руку, словно чтобы убедиться, что я рядом, и снова мирно засопел. А у меня сердце зашлось от нежности и боли.

Раньше все было просто — я была с Адрианом и просто смотрела на Мартоша — издалека. А потом, наоборот, я оказалась с Мартошем, но рассталась с Адрианом… А теперь? Теперь-то как?!

Тихо, Аня, тихо. Ты же пока не знаешь, где вы находитесь и как отсюда выбраться. Может быть, это вообще невозможно. Странно, но эта мысль словно бы внушала некоторое спокойствие. Спасти свою и его жизнь сейчас казалось гораздо легче, чем разобраться в собственной душе и решить, какая часть ее должна умереть. А может… может, никакая?

Да нет, глупости, это все сказки про любовь втроем. Не с ними, не так…

Я даже фыркнула сквозь слезы, представив умозрительно картинку этих двоих, согласных делить одну меня. Нет… И что тогда?

Все, хватит! Сначала надо разобраться, где мы оказались по воле чертова мафиозо и как отсюда выбраться. Явно же его спальня, белье меняли вот только что, оно пахнет свежестью. И свет в комнате откуда-то берется. Правда, ни следов воды или еды… Так я же не искала!

Хватит себя грызть, все равно не знаю, что делать со всем вот этим, и потому трусливо отодвину проблему на потом. А теперь — другая забота. Встаем и ищем!

— Бестолочь, чего тебе не спится-то? — Адриан проснулся, сладко зевнул, поворочался немного и потянулся меня поцеловать, но увидел мои зареванные глаза: — Не переживай, выберемся мы отсюда! Правда, я пока не придумал — как. Тут такая стена мощная, что мне до Мартоша даже ментально пробиться не получилось…

Я резко отвернулась, пытаясь скрыть, как при упоминании Мартоша слезы опять размыли плотину самоконтроля. Черт! Ненавижу слезы! Особенно свои!

Адриан где-то там за спиной завозился, зашебуршал покрывалом, потом притянул меня к себе, обнял и поцеловал в шею. Ласково провел кончиками пальцев по волосам, поправил растрепавшуюся косу и утешил:

— Ты только не плачь… все хорошо будет! Я же у тебя божественно одаренный! — с этими словами он спрыгнул с кровати, на ходу влезая в штаны. Мне понадобилось время, чтобы справиться с собой, так что когда я оглянулась, это несчастье в штанах уже открыло незаметную дверку в санузел и теперь щупало все остальные стены.

Я тоже выбралась из горы подушек и скрылась в малюсенькой ванной комнате, тоже вырезанной в сплошной скале. Черт его знает, откуда тут бралась вода и куда вела канализация, но слава святым позвонкам, что все это было в наличии! От жажды не умрем, это уже давало нам гораздо больше времени. А там посмотрим.

Может, если разобрать сантехнику… Куда-то же проложены все эти трубы? Хотя надежды на то, что мы всего лишь за стеной от бандитского убежища, не было. Слишком у дохлого мафиозо была торжествующая физиономия, когда он меня толкнул. Явно знал, что обратного пути не будет.

Умываясь над маленькой мраморной раковиной, я машинально сняла с пальца золотое колечко принцессы и перекатила его по мокрой ладони. Что делать? Темное кольцо с левой руки не снимается, и… Адриан тоже не снял свое, я заметила. А светлое, вот это, которое связывает меня с моим золотым принцем, вкрадчиво поблескивало, маня и обещая что-то невнятное, но такое родное.