Анна Бэй - Вопреки. Том 6. Бонусные истории [СИ]

— Что делать с Кремом? — спросила Алиса.

— Может Риордану временно переправить? Пусть катается, пока ты не родишь.

Алиса наморщила нос и отпила жимолостный сок:

— Есть ещё варианты?

— Да, — улыбнулся Винсент, — Прости его.

— Это вряд ли.

— Алиса, — снисходительно заговорил муж, — Он ни в чём не виноват.

— Винсент, — вторила его манере она, — Не будь я такой одарённой и сообразительной, накинуть мне чуть побольше склонности к панике и истерии, то я сделала аборт.

И Герцог этого не знал, поэтому замер в гримасе ужаса и только через несколько секунд вернулся к разговору с криком:

— ДА ТЫ К ЧЕРТЯМ ЧОКНУЛАСЬ ЧТОЛИ!?

— Смени звуковую плату, — буркнула Алиса в ответ и убийственно посмотрела на мужа, — Давай-ка мы не будет искать виноватых, а то ведь я знаю кому в конце будет в очередной раз стыдно за своё поведение.

— Алиса, — перешёл на яростный шёпот муж, — Ты говоришь о моём ребёнке!

— А ты говоришь с Архимагом с диссоциативным расстройством идентичности, которому привезли свидетельства измены мужа. Будь хоть кто-то из вас двоих рядом, я бы сразу пришла в себя, но вы… не вижу смысла поднимать тему.

Вместо продолжения беседы, ведущей в никуда, они молчали, понимая бессмысленность спора. Игра началась, стремительно иссякающие фигурки двигались по клеткам в полной тишине, пока Винсент не сел ближе, подливая Алисе сок:

— Мир? — спросил он и улыбнулся.

— Так и быть, — улыбнулась она и стрельнула в его сторону глазками из полуопущенных ресниц.

— Но ты ведь… — начал он деликатно, — Никогда мне этого не забудешь?

Алиса поставила бокал и медленно, хищно поползла на мужа, опрокидывая его на диван и ложась сверху. Она нависла над его лицом с хитрым прищуром:

— Никогда! — прошептала она с улыбкой, — Ты уж смирись.

— Выхода у меня нет, поэтому так и сделаю, — он тоже улыбался и урчал себе под нос, вторя игривой манере жены, — Ты что-то затеяла?

— Да. Я хочу позвать на ринг Суверена Сакраля и моего мужа, чтобы доказать, что мой муж не потерял боевую хватку.

— Ммм… урок от Алисы Блэквелл?

— Мастер-класс, — поправила она, — И я докажу тебе, что у тебя тоже раздвоение личности, ведь Суверена не может существовать без моего мужа, и наоборот.

— То есть на пенсию мне по определению идти не положено? Это будет означать развод?

— Не рановато ли ты о пенсии заговорил?

— Лис, мне 40 лет.

— И?

— И… вот ты же переживаешь, что тебе вот-вот бахнет 30?

— Это разные вещи.

— Я перевалил за 40, Алиса.

— А чувствуешь что? — улыбнулась она.

— Что стоит у меня, как у пацана! — он скользнул руками к её бёдрам, — И всё это из-за тебя.

— Тогда извольте, Милорд, продолжить партию? — она слезла с Винсент и села на своё место, — Играй.

— Может позже? — с надеждой спросил он.

— Винсент, я хочу, чтобы ты играл, несмотря ни на что, — серьёзно сказала она и неожиданная залезла руками под юбку, снимая миниатюрное атласное бельё и передавая его в руки опешившего мужа, — Ну же!

Дальше игра была напряжённой и ничуть не легкомысленной, ведь между собой бились два человека, привыкших подчинять себе судьбу. Ход за ходом, партия становилась всё жестче и томительней, ведь, помимо шахматного был бой эмоциональный. Блэквелл сделал движение к жене, целуя её шею, но игру не обрывал, продолжая ходить, телекинетически двигая фигуры, а руки скользили по телу жены, которая прогибалась под ним в жажде ласк.

— Ты поэтому держишь меня на сексуальной диете всё это время? — спросил он её томным полушёпотом.

— Ночуй дома и этот вопрос решится сам собой.

— Я перееду обратно обязательно, но чуть позже.

— Тогда я буду по ночам рукоблудить в нашей постели, — на шумном выдохе сказала она, потому что пальцы мужа проскользнули в её плоть уверенно и томящее, — Вот так…

— Теперь есть соблазн появиться ночью внезапно! — он уверенно задирал платье Алисы и на каждый ход шахматной фигуры целовал жену в шею.

— Винсент, ты мне поддаёшься? — спросила она, взглянув мельком на шахматную доску, — Невнятный ход.

Он рыкнул с нетерпением и залез на Алису, раздвигая её ноги властно:

— Невнятный ход!? — сурово переспросил он и резко вошёл в неё.

— Ходи… — стонала она и царапала его кожу, — ХОДИ!

И он делал ход в шахматах, не переставая двигать бёрдами. Алиса опрокинула его с себя, садясь на него сверху, но он не желал лежать пассивно, сев, выправив могучую спину атлета и подбрасывая на себе жену. Ритмы ускорялись, Алиса кричала, но всё равно не тушевала в поединке. Муж потянулся к её губам ней и закрыл ей рот рукой, чтобы заглушить крик, но тем не менее наслаждался её нетерпением. Он нарочито двигался жёстче, провоцируя Алису, а сам улыбался и приговаривал:

— Лис, слуги услышат!

Пот выступил на его лбу, он был на гране и не мог найти силы думать о шахматах, но Алиса уже и не играла: она стонала и смотрела предобморочным взглядом на шатёр, губы были приоткрыты:

— Сдаюсь… я сдаюсь! — очень тихо прошептала она и её тело сотрясла судорога сладкого оргазма.

Чуть позже Винсент обмяк, осторожно ложась рядом с Алисой, обнимая её как можно крепче:

— Люблю тебя, — сказал он тихо.

Она повернулась к нему и не ожидала увидеть в его глазах влагу:

— Эй… — позвала она, — Ты что?

— Я тоже не верю в реальность, Лис, — он говорил это со странным оттенком, напоминая Алисе того ребёнка, на глазах которого умерла мать, — Когда я потерял тебя, пытался держаться, но день за днём я переставал понимать, что происходит. Я так боюсь тебя потерять, упустить из рук, но заставляю себя быть более сдержанным. Каждый раз смотрю на тебя, как ты спишь и ровно дышишь, и жду следующий твой вдох с замиранием сердца, понимая, что ничто не вечно. Страшно… страшно, что завтра уже этого не будет.

— Ты не говорил мне этого… — нахмурилась она и погладила его лицо.

— Мы оба не любим признавать свои слабости.

— Не перед друг другом. Ты должен был сказать мне!

— Только не тебе, — он закрыл глаза и на секунду замолчал, — Это значит стать слабее для тебя, но ты ведь любишь силу.

— Эй! Я люблю не силу, а тебя, глупый!

— Лис… — снова открыл слезящиеся глаза он, — С тобой я словно в бреду, я перестаю понимать где сон.

— Послушай, — спокойно заговорила она, гладя волосы мужа одновременно массажируя голову, отчего от прикрыл глаза в удовольствии, — Я тоже пропадаю, тоже с трудом понимаю, что правда, а что — плод моего больного воображения. Но я знаю только одно: единственное, что действительно реально — это ты и я.

— Я на это надеюсь, — он прижал жену ближе и уткнулся носом в её волосы, — Только с тобой я знаю кто я.

— И кто?

— Ты будешь смеяться, — хихикнул он, — Это слишком самоуверенно.