Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

Peter Gabriel — The Book Of Love.

Они прибыли в Окс через час. Их встретила усиленная охрана, любезно предоставленная Мэтью Айвори, которая сопровождала их через чёрный ход под покровом тайны до самых покоев, в которых они должны были провести ночь, но Блэквелл задумчиво велел Артемису:

— Не распаковывайся. Мы здесь на пару часов, а потом домой. Не нравится мне это всё… и ни слова никому.

Артемис настороженно кивнул и повёл Элизабет на перевязку.

На церемонию Блэквелл явился вместе с Артемисом и детьми, чем очень сильно удивил своих подданных, хотя не хотел отвлекать внимание от невесты. Аннабель Гринден любила внимание и этот раз был не исключением, более того — она действительно произвела неизгладимое впечатление и в первую очередь на Герцога, который и был её целью.

— Винсент, ты только не психуй… — тихо прокомментировал Артемис, который увидел Аннабель раньше Герцога.

Она, как и положено, медленно и с царственным видом спускалась по изыскано украшенной цветами лестнице безусловно богатого замка Окс. Но дело было не в её надменном виде, не в цветах, а в её виде, который полностью копировал свадебный наряд Алисы, который та надела на званный вечер в честь свадьбы. Даже пион в волосах и сама причёска, розовый и кремовый жемчуг, кружево — всё было копировано, только больше всего Блэквелла задел взгляд, обращённый не на жениха или отца, а на него — Аннабель испепеляла Герцога взором.

А у него ёкнуло сердце. Любая другая шпилька в его адрес была бы проигнорирована, но на тему жены он реагировал всегда остро, и, не удержавшись, отвёл тяжёлый взгляд, а руки не могли найти себе места. Артемис сжал его локоть с силой, и сквозь зубы прошептал:

— Винс, пропусти это мимо. Она того не стоит…

— Никто не смеет… — начал со злостью Винсент, — Это для меня свято. Она плюёт мне в душу буквально. Сука. Подержи, — передал Герцог детей Артемису, а сам пошёл к алтарю, где должен был скрепить брак Лорда Айвори и Леди Гринден брачным Сигилом, что выполнил с успехом, хоть и пришлось прибегнуть к магии.

Он выглядел беззаботно, на что ушло не мало сил, а Аннабель то и дело поднимала на него глаза в поисках реакции, но реакция была чуть позже, когда Блэквелл осторожно отвёл её за локоть:

— Пройдёмся, Баронесса? — он специально подчеркнул её новый статус, который был буквально понижением в должности, ведь до этого она была Графиней, — Всегда диву давался тем людям, которые за неимением собственного стиля и фантазии, нагло копируют одарённых людей. Это надо ж себя так не уважать! — начал он едко, отчего курносый маленький носик Анны вздёрнулся, а капризные губки надулись кукольно, но то была пустая красота.

— А я вот уверена, что мой образ произвёл на вас впечатление, мой Герцог!

Блэквелл несколько секунд буквально давил Аннабель взглядом, под которым она бледнела всё больше, но, как и положено глупым людям, не собиралась униматься.

— Анна, я задавлю тебя. Я не гиперболизирую, поверь.

— Ты и пальцем меня не тронешь. Я нужна тебе.

— Ой ли?

— Нужна, — уверенно повторила она, — В моих руках сейчас два огромных домена твоего государства, находящиеся в географическом центре. Южнее Окса и Гриндена бывшая Ксенопорея, которая с удовольствием поддержит моё оскорбленное эго.

— Ты себя переоцениваешь, — улыбнулся Блэквелл своей коронной улыбкой, — Ты верно вообразила, что твоя растянутая вагина способна повернуть твоего мужа ко мне задом, но это фатальная ошибка — закатай губу.

— Не хами мне! Гринден никогда, — она говорила с гневом и нарочито громко повторила, — НИКОГДА не будет тебе принадлежать, а с Мэтом тихим сапом я справлюсь!

— Считать умеешь? — ликовал Блэквелл с хамской улыбкой.

— Что, прости? — удивилась собеседница, на что Блэквелл дал пояснения.

— Считай до ста, Анна. Как досчитаешь, Гринден будет моим, а ты… — он выждал интригующую паузу и потёр подбородок, — Ты бы лучше поумерила свои неоправданно высокие амбиции и смирилась. Радуйся тому, что Мэтью тебя пока что любит. Вряд ли надолго, ведь сковырнёт твою симпатичную кожуру и увидит гнильцо.

Он не ждал больше никаких реплик и стремительно пошёл за стол, где сидел ровно напротив сварливого Говарда Гринден, излучающего истинную ненависть к своему соседу напротив. Старик смерил Блэквелла и детей тяжелым взглядом и фыркнул, произнося лишь:

— Бастарды бастарда! Позор Сакралю.

Но Блэквелл сахарно улыбнулся, предвкушая дальнейшие события.

— Ох и говнюк же ты Винс! — внезапно нарушил молчание Артемис, который лучезарно улыбался, — Они ведь теперь не смогут разбежаться! Анна же его сожрёт с потрохами!

— Не волнуйся, она и слова поперёк не скажет, я об этом позаботился, — тихо ответил Блэквелл и с аппетитом заглотил несколько закусок.

— Как? Порнушку с ней снял?

— Не говори ерунды, Арти, — фыркнул Блэквелл, — Особенно при Эндрю, который по любому через неделю-другую выдаст нежданно слово на букву «П».

— То есть «говнюк» тебя не смутил, а порно…

— Огребёшь.

— Понял.

Эндрю был любимцем многих, в том числе Николь Кларк, которая даже поменялась местами на банкете, чтобы быть ближе к обаятельному карапузу.

— Ой, а это кто у нас? — мило улыбнулась она Селене, — Лорд Блэквелл, а вы везде успели… я стесняюсь спросить кто мать, потому что… ну честно, что-то такое есть! — очаровательно картавящая Николь деликатно умалчивала имена и не переходила на личности, но даже если бы и перешла, то не смогла бы вывести счастливого отца из себя, который искренне ей симпатизировал до фразы, — Только вы, парни, выглядите как два педика.

— Эй, да я помолвлен! Почти… — оправдывался Риордан возмущённо.

— Николь, придержи язык, ладно? — спокойно сказал Блэквелл и вытер платком пот со лба, — Слишком долго ты жила в Ординарисе. Нахваталась всякой гадости…

— Придержу, но только при одном условии! — улыбнулась она, — Скажите это.

— Я — самый гетеросексуальный гетеросексуал, которого носила земля, — монотонно произнёс он и уничтожающе посмотрел на очаровательную Николь, которая всё же начала его раздражать.

— Я имела ввиду не это, хотя знаете, эти статьи в Гермесе, всегда называют Артемиса Риордана «Правой рукой Герцога» и я бы на вашем месте ввела бы какой-нибудь запрет на это неоднозначное словосочетание, потому что это одна из тех шуток, которая не становится менее смешной, когда её повторяют! — она прикрыла рот рукой, сдерживая приступ смеха.

Артемис в голос рассмеялся, а смеялся он так, что все вокруг всегда оборачивались. Винсент принял грозный вид, но его глаза выдавали шальные искорки, ведь он обожал словесные перепалки, и в данном случае существенно проигрывал в этой битве.