Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

— Я отлучусь не на долго.

— Я с тобой!

— Поспи, — он властно обрезал все её попытки активности, — Пожалуйста, Лис. Уверен, Мэри выделит тебе комнату, пока меня не будет, а я вернусь сразу, как смогу.

— И куда ты?

Он закусил губу и отвёл глаза:

— Не задавай вопросов, искорка, доверься.

Больше Алиса не пытала мужа, лишь блеснула глазами, полными терпения, смеси мудрости, но вместе с тем и обречённости, будто зная наперёд итог похода мужа. Он видел это в ней, но спорить не видел смысла, хоть и знал, что чаще всего Алиса оказывается права.

Он поцеловал её руку снова и внезапно напрягся, когда вторая ладонь тихо, но чётко щёлкнула пальцами. Это было странным моментом: два Архимага замерли будто испытывая нервы друг друга, но при этом ничего друг другу не говорили, но в мыслях обоих было так много всего недосказанного. Винсент встал и вышел, а когда закрыл за собой парадную дверь, то достал из кармана золотые часы и с тревогой открыл их: стрелки снова ожили, исправно отсчитывая время.

Вдохновило: Beth amp Maggie-Greene the parting glass.

Только Винсент исчез, как Алиса очень медленно перевела взгляд на дверной проём, откуда за ней наблюдала пара любопытных глаз. Девушка сидела царственно, с немного хищным спокойствием, которое притягивало, но вместе с тем и парализовало опасностью.

— Графы так себя не ведут, Кайл. — спокойно заявила Алиса и поманила мальчика рукой.

Тот покорно зашёл и сел в кресло напротив, вряд ли понимая, что делает, ведь неотрывно смотрел в гипнотизирующие глаза Герцогини, диктующие свои правила:

— Мама не хочет, чтобы ты вернулся в Сакраль.

— Она говорит, что возвращаются домой, а мой дом здесь.

— Дом там, где твоё сердце, — улыбнулась Алиса уже очень мягко, — А теперь скажи мне честно: чувствуешь ли ты себя в Манчестере как дома? Я слышала, что вы с мамой часто переезжаете…

Мальчик опустил глаза в пол и робко махнул головой, обозначая отрицание:

— Я здесь как чужой.

— А в Сакрале? — она хитро прищурила глаза, понимая, что ответа не требуется, ведь знала точно, как чувствует себя человек, хоть единожды побывавший в мире, полного магии.

У мальчика на лице появилось странная смесь вины и жажды, будто ему было стыдно признаваться в своих желаниях:

— Я не хочу расстраивать маму… — пояснил он, — Ей очень тяжело.

Алиса перестала улыбаться и уже серьёзно смотрела на мальчика, который заботился о матери совсем по-взрослому, оберегая её любящее сердце. Облокачиваясь на подлокотник и придерживая рукой живот, Алиса встала и подошла к мальчику, садясь перед ним на пол, беря его руки в свои:

— Только ты можешь принять решение, эта жизнь твоя и ничья больше. В твоих руках… — она повернула его ладони вверх, — Судьба огромного Графства, жизни людей — это большая ответственность. Герцог считает, что ты достоин взять на свои плечи такую ношу, что ты справишься. Ты веришь ему?

— Конечно…

— Твоя мама всегда будет о тебе беспокоится, Кайл, всегда будет защищать, — начала Алиса чутко, — Но ты — мужчина… — она многозначительно посмотрела в его глаза, — Защищать — это твоё призвание.

— Я хочу этого. Хочу быть очень сильным.

Вместо дальнейшего диалога, Алиса лишь удовлетворённо улыбнулась и кивнула, резюмируя:

— В Ординарисе или же в Сакрале, обучаясь в Оксфорде или в Варэй, ты, Кайл — Граф Гринден. Тебе решать судьбы твоих людей, даже если ты останешься здесь, то это тоже будет судьбоносным для них решением, ведь они останутся на съедение тех, кто убил твоего отца.

Кайл слушал каждое слово со всем возможным вниманием, завороженно глядя в серые глаза Квинтэссенции. Он посмотрел на свои ладони, потом на изрисованные магией ладони Алисы и вдруг перевёл взгляд к двери, где тут же послышался голос Мэри:

— Ну а ты, Алиса, — позвала Мэри сурово, — Готова отдать своего ребенка в неизвестность? Послать в мир, где он будет трофеем для враждующих властей? Ответь не как Герцогиня, не как чертова Квинтэссенция, а как мать: готова?

Алиса царственно встала, расправляя хрупкие плечи, и повернулась, к женщине:

— Кайл, оставь нас с мамой наедине, пожалуйста. — сказала она спокойно, но в глазах её не было ничего доброго. Дождавшись, когда мальчик выйдет из комнаты и закроет за собой двери, Алиса молниеносно подлетела к Мэри и прижала её за горло к стене, но при этом была бесшумна. Взгляд Архимага таил в себе бурю, которая целиком должна была поглотить Мэри, — Что за игры? — рыкнула она, — Решила поводить за нос единственного во всём мире человека, который столько лет прятал тебя и ребенка? На чьей стороне ты играешь, Мэри?

Но Мэри не была удивлена и приняла нападение с готовностью, правда воспрепятствовать никак не могла:

— Я только на стороне моего ребенка.

— Приятно слышать, но при этом ты мараешь руки!

— О чём речь?

— Об Ирэн, мать её, Барко. — прямо ответил Алиса, — О её роли в вашей жизни и о том, как ты скрываешь это от Винсента.

— Я смотрю, и ты скрываешь!

— Ты отдашь Кайла Винсенту, иначе за ним придут, я уверяю тебя. Ирэн была ширмой между тобой и Вон Райнами, но теперь её нет. Не рассчитывай, что она снова скроет, как Кайл кидается непроизвольной магией, ведь так или иначе на её место придёт Некромант и твой сын попадёт ему прямо в руки.

Мэри поражённо смотрела на Алису, понимая последствия пришествия Некроманта в Ординарис. А потом она зло прищурилась и спросила:

— А… где Винсент?

Всего одно имя резко привело Алису в другую грань бешенства. Она начала метаться по комнате, держась за голову и то и дело что-то шептала на своём языке.

— Так где он? — спросила она ещё раз, привлекая внимание Герцогини, которая снова подлетела к Мэри с бешенным видом:

— Он пошёл к нему… ну конечно же… Винсент у него!

— У кого?

— У Некроманта.

Peter Gabriel — Apres Moi, Океан Ельзи — Обійми.

Умея мыслить холодно и молниеносно, придумывая каверзные и вместе с тем гениальные схемы прямо на ходу, Блэквелл недоумевал, почему в случае с Алисой его стратегическое мышление отказывало напрочь. Надо было что-то делать, использовать прыжок в прошлое для спасения семьи, но ничего путного в голову не приходило.

Первым и самым простым вариантом было обратиться к самому себе, что Блэквелл и сделал, преодолевая границы Ординариса и оказываясь в Сакрале. Вдалеке от Алисы прошлое больше напоминало размазанные картины из памяти, словно сам Винсент ходил по призрачной местности. Ступив, он вдруг ощутил, что очень устал. Каждый шаг стал отдавать болью в ещё нездоровой ноге, ощущения были те же, что и в настоящем, даже усугублялись.

Понимая тщетность попыток изменить уже случившиеся события, он всё же не мог сдаться и вернуться к Алисе ни с чем. Силы уходили, надо было быстро принимать решение, и Винсент переместился в совсем неожиданное для себя место, насквозь пронизанное запахом плесени и гнили. В городе на воде, где обитал его брат, казалось очень тихо и совсем безлюдно, если иметь ввиду живых людей, но кучами лежали мёртвые, которых привозили в Облион, чтобы «заправить» тела Некромантией. Инферны-полуфабрикаты валялись как мешки с картошкой в огромных телегах, обсиженные мухами, смердя на всю округу. Винсент знал, что из живых здесь бывают только курьеры, возящие тела, но и они были не в силах задержаться в резиденции Некроманта надолго.