Анна Бэй - Вопреки. Том 4 [СИ]

— Не стоит. Только хотелось бы объяснения: зачем?

Безумие уступило тревоге, Нацус перенёс вес вперёд, затушил очередной бычок о столешницу и заговорил как нормальный человек:

— Потому что я тот, кого магия обманула, я тот — кто должен был быть убит за безумие, ведь магия свела меня с ума.

Стало яснее. Безумие — это действительно его диагноз. Только ведь сумасшедших магов истребляет Совет, а этот жив! Сидит на окраине власти Эклекеи, управляет городком и отлично с этим справляется.

— Как ваше настоящее имя? — спрашиваю я, хотя уже понимаю, какая приставка будет у его имени.

— Лорд Уиллиам Айвори, — снова безумно говорит мужчина и смеётся.

Вот так дела! Отец Мэтью Айвори, тот самый, что якобы умер!

— Знакома с вашим сыном.

— Знаю. Мальчишка в вас влюблен. И об этом знает ваш муж.

Не туда разговор пошёл. Нет. При упоминании о Винсенте, моя душа как будто за пульсировала. Мне стало не по себе, надо было срочно себя отвлечь, и я пробежала глазами по комнате, затуманенной дымом сигарет. Вот книжный шкаф, корешки книг удивляют меня разнообразием языков Ординариса, а в буфете, вместе с тарелками и печеньем в коробке стоят модели машин и самолётов. Фанат Ординариса?

— Милена была из Ординариса, — мечтательно заговорил Лорд Айвори и потёр безымянный палец, на котором красовалось простенькое обручальное кольцо, — А умерла сразу в двух мирах: половинка здесь, половинка там, — он безумно захихикал, но это меня почему-то не напугало, — История не самая интересная.

Господи, я попала в какой-то психоделический сон! Появляется Викарин Тибэн и несёт нам еду в корзине. Пахнет дивно: свежий пирог с мясом, сыр, яблочный сок.

— Это мой фирменный пирог, — говорит она, когда я откусываю небольшой кусочек, — Любимый пирог Герцога, — добавляет она как будто невзначай, но кусок застревает у меня в горле, а желудок сжимается в неприятном тошнотворном спазме.

— Брысь, глупая женщина! — рявкает безумный Лорд Айвори, только поздно, потому что меня это шпилька уколола ощутимо.

Мне потребовалось десять минут, чтобы добраться до крайней точки этого странного городка, туда, где, по мнению Нацуса, в последние пару дней происходит что-то не то.

Больше не происходит. Я пою какую-то веселую мелодию себе под нос, сидя в луже чужой крови. Смотрю вокруг и вижу большую комнату домика лесника, сплошь украшенную тщательной нарезкой из мародёров.

Снова это ощущение: мне страшно от того, что я сделала. А ведь всё это сделала действительно я за последние 30–40 минут, и глупо было бы отрицать моё участие, ведь я всё видела, всё слышала и помню каждый свой жест.

Что делать? Побежала к письменному столу и мысленно поблагодарила бога, что лесник держал в доме чернила и бумагу. Пишу отчёт: честный, без увёрток, упуская лишь мой провальный сон в доме старого Лорда и проигранный поединок с Вики Тибэн. Только то, что произошло здесь, в этом доме, только результат.

Моя магия сильно возросла, я восхищаюсь этому и ужасаюсь одновременно. Домик лесника стёрт с лица земли пламенем большого пожара, не выходящего за рамки мысленно прочерченной мною границы. Стою и смотрю на огонь, а в это время рядом слышу голос безумного Айвори:

— Я пришлю вам такие же носки, Леди Блэквелл, — говорит он, — Передам эстафету. Сон уже не поможет, поверьте, уже поздно.

Звук: Awolnation — Sail.

Стена повреждённого в огне каменного здания падала очень медленно, но Винсент понимал, что для всех остальных эти моменты происходят очень быстро, поэтому моментально двинулся к обвалу и подпёр рушащуюся стену, которая оказалась намного тяжелей, чем он думал. Он стоял один и держал на себе невероятный вес стены, командуя подчинённым, чтобы они вытаскивали рабочих из-под обвала. У него был оголённый торс, жара вымотала его ещё в пути, а сейчас просто сводила с ума.

— Господи, да шевелитесь вы и зовите подмогу! — говорил он сквозь зубы.

Воздух. Не так давно он бы ничего не заметил, поскольку эта стихия была ему неподвластна, но теперь он чётко уловил изменение в воздухе, лёгкий прохладный ветерок и сладковатый аромат, вместе с тем такой свежий! Стараясь не подавать виду, Блэквелл медленно вздохнул, чтобы наладить пульс, и слегка опустил голову, а слух навострился.

Он услышал, как вокруг пробежала волна тишины, когда постепенно люди, до этого носившиеся в суматохе, будто замерли и затаили дыхание, как и сам Блэквелл. Такое действие Алиса производила всегда, когда появлялась где-то, вот и сейчас она медленно шла к своему мужу, не сводя глаз с его мускулистой спины. Торс Винсента Блэквелла действительно заслуживал внимания даже самых искушённых женщин, ведь то был торс атлета, идеально сложенного, подтянутого, накаченного. Его фигура была оплетена Сигилами, подчёркивающими рельефы мышц, которые в этот момент были напряжены до предела, держа на себе тяжёлую стену.

Алиса подошла к потному Винсенту, обошла его со спины и встала прямо под стену, которую он с таким усердием держал. Он посмотрел в её глаза, которые изучали его накаченный живот без стеснений.

— Весь небесный свод на плечах титана Атласа? — томным голосом спросила она и подняла, наконец, свои мутные глаза на мужа.

Блэквелл машинально облизал губы и мысленно выругался на себя за слабость. Он по-прежнему держал стену на своих руках и силы постепенно начали подводить, а на помощь никто не приходил.

— Ты мешаешь мне, — жёстко сказал он Алисе, но в её поведении ничего не изменилось, она даже не попыталась уйти, — Уйди, а то уроню на тебя.

Он пробежался глазами по её точёной фигуре, одетой в облегчённую походную одежду: облегающие песочные брюки, широкий кожаный пояс и укороченный топ, сексуально приподнимающий не слишком прикрытую грудь.

— Что ты тут делаешь? — хрипло спросил Блэквелл, пытаясь отвлечь себя от форм жены.

Алиса наклонила в бок голову и хищно улыбнулась. Она сделала шаг к нему и изящно протянула руку к штанам Блэквелла, отчего его дыхание в миг участилось. Её уверенные руки полезли в карман, приспущенных на бёдрах, брюк мужа, чувственно туда проскользнули, оставляя маленький конвертик, и замерли в этом положении. Каждое её движение, начиная с шага навстречу, отзывалось нарастающем напряжением в паху у Блэквелла, он буквально изнывал от желания, а её тихий голос просто сводил с ума:

— Сдаю отчёт своему обнажённому и потному начальнику, — её рука ещё на миг задержались в кармане мужа, сделав какое-то ловкое и томящее движение, а потом плавно выскользнула оттуда, будто и не было.

Блэквелл не удержал тихий стон, чем вызвал улыбку Алисы. Она укусила губу и медленно сделала несколько шагов назад под нависающую над ней стену.