Гарднер Дозуа - Книга Мечей (сборник) [litres с оптимизированной обложкой]

– Как мы подложим маску? – спросил Гилкрист.

Мирин прикусила щеку.

– Не в его квартире, – сказала она. – Он живет в чертовом лабиринте, и охраняют его надежней некуда. – Она одной рукой смахнула с верстака остатки миски. – Но он ходит в баню. Там вы ее и оставите. И уйдете так, чтобы вас никто не видел.

Крейн посмотрел на устройство.

– Убийства на расстоянии не всегда проходят, как планировалось, – сказал он. – А что, если механизм не сработает?

– Сработает, – решительно ответила Мирин. – Он многократно испытан.

– Хорошо. – Крейн посмотрел на схему, избегая встречаться глазами с Гилкристом. – Но когда мы оставим подложную маску в нужном месте, не вызвав подозрений, мы тем самым выполним условия контракта. Если твое приспособление подведет, то не по нашей вине. Ты все равно откроешь сейф.

– Не подведет, – сказала Мирин, проведя языком по деснам. – Да. Я открою сейф независимо от исхода.

Она всунула заводную рукоятку в корпус маски и принялась крутить ее со скрипом и щелчками.

Баня, плита из блестящего черного камня, казалась неуместной среди окружающих грязных кирпичных зданий и наклонных крыш. Геометрические иероглифы, вырезанные над дверью и под скошенными краями крыши, вызывали воспоминания о зиккуратах Нового Света, как будто здание целиком вызволили из дождевых лесов и поставили в центре Колгрида.

Но это было в лучшем случае неудачное подражание: Крейн и Гилкрист видели спящие глубоко под землей города с грандиозными башнями и катакомбами и знали, что ни один из современных им архитекторов не сможет создать ничего хотя бы близко похожего. Но, возможно, Райкер тоже их видел, и это здание бани служило ему небольшим напоминанием.

– Едет, – сказал Гилкрист.

Крейн выпрямился во весь рост, поправляя широкие поля шляпы с вшитой в нее маской. Украденная одежда была ему великовата, но хорошего качества, и Мирин заверила его, что мужская одежда часто бывает мешковатой с тех пор, как распространилась дрожь.

Большую часть дня они вдвоем наблюдали за всеми входящими и выходящими, сравнивали расположение с чертежом, сделанным Мирин на грязном пергаменте, и за все это время не обменялись и словом.

План был достаточно прост. По словам подкупленного ими бывшего работника бани, Райкер всегда вначале шел в парилку в самой глубине здания, потом ненадолго погружался в холодный бассейн и уходил – посещение в целом занимало не больше пятнадцати минут. Времени с избытком, чтобы Крейн взломал шкафчик с вещами Райкера, особенно располагая превосходными инструментами Мирин. Гилкрист снаружи будет следить за парилкой и предупредит, когда Райкер выйдет.

Черная лошадь показалась в переулке. Пора было расставаться. Гилкрист ушел в переулок, Крейн направился к входу в баню.

Идя враскачку к входу в баню, Крейн заткнул большим пальцем покрасневшую ноздрю и резко вдохнул. Поток порошка через мембрану заставил его вздрогнуть. Он предпочитал иные наркотики, но дрожь была дешевой и здесь имелась в изобилии. Он купил понюшку в очереди на фабрику и еще одну у бани, пока Гилкрист был занят другим.

Грязные улицы Колгрида сделались чистыми, яркими и слегка подрагивали – эта особенность дала наркотику название. Крейн почувствовал, что его ум остер, как лезвие бритвы. Каждый его шаг, каждое движение совершались словно в медленном, загустевшем мире. Райкер, уходя от кареты, двигался, как в сиропе; за ним шел помощник с матерчатой сумкой.

У входа Крейн замедлил шаги, наклонился под тщательно рассчитанным углом, который не позволял разглядеть его лицо, и пропустил гиганта вперед. Под действием дрожи Райкер казался еще крупнее, мощные мышцы на его руках и плечах как будто раздулись, силясь оторваться от скелета. Райкер мельком глянул на Крейна сквозь линзы своей маски.

Перед Крейном возникло непрошеное видение: голова Райкера взрывается и заливает линзы изнутри кровью и серым веществом. Войдя вслед за ним в вестибюль, Крейн погасил вызванную химией улыбку, бросил мальчику, ждущему у двери, монету и получил в обмен ключ от шкафчика. Он сел на край скамьи, подогреваемой углями, а Райкер – на другой край. Пока Райкер раздевался, его наполовину загораживал служитель, но Крейн успел заметить, что весь его торс покрыт шрамами.

Гилкрист втиснулся в узкий промежуток между помещением с печами и парилкой, присел, сдернул маску и заглянул в глазок, который просверлил заранее. Дышал он через рот: в глухом переулке сильно пахло красителями, и он надеялся, что из-за этого будет меньше прохожих. Если бы кто-нибудь его увидел, рваное пальто, найденное в канаве, сделало бы его нищим, ищущим сейчас, на закате, теплое местечко.

Он моргнул. В глазок были видны несколько человек, сидящие на скамьях и окутанные паром, но никто не походил на здоровяка Райкера.

– Ты что здесь делаешь?

Гилкрист обернулся. В этот раз ребенок был не таким чумазым; Гилкрист увидел, что это девочка. Она покачивалась на пятках. Потерла свое левое плечо.

– Ты дал мне монету, – неопределенно сказала она. – Думаю, это был ты. Не высокий. – Она посмотрела на отверстие в стене, потом сделала жест, характерный для онанистов. – Значит, ты извращенец?

Гилкрист достал из кармана еще одну монету. Когда она схватила деньги, он стиснул кулак и прижал к губам. Потом похлопал по запястью, намекая на часы, – раз, два, три. Она серьезно кивнула и прикрыла грязной ладошкой рот.

Он снова нагнулся, вглядываясь в глазок.

Крейн снял краденую одежду и прошел к теплым ваннам, шелестя подошвами по гладкому камню. Он кивнул другим посетителям и опустился в ванну с черными поблескивающими стенками, отполированными до зеркального блеска. Горячая вода обожгла его холодную кожу. Собственное отражение казалось призрачным, искаженным. Большие темные круги под глазами и синяк на ключице, след пальцев Гилкриста.

Он осторожно одним пальцем коснулся синяка, потом нажал сильнее. Начало жечь. Позади его отражения, точно грозовая туча, прошел Райкер, за ним шел служитель с полотенцем и щеткой. Ни один из моющихся не поднял головы. Крейн слегка помедлил в теплой воде, ему хотелось подождать дольше. Но он встал и вернулся в раздевалку. Там было пусто, только мальчик вытирал скамьи.

– Какой криворукий остолоп сегодня топит печи? – спросил Крейн, выговаривая слоги с жестким колгридским акцентом.

Мальчик вздрогнул, едва не выронив тряпку.

– Я бы лучше согрел ванну своей мочой, – сказал Крейн. – Скажи им: больше угля. Скажи им: до черта угля!

Мальчик убежал. Крейн сначала прошел к своему шкафчику, достал чересчур просторные брюки и натянул их на ходу. Достал из шляпы, где была спрятана маска, дробящая череп, отмычки Мирин и перешел к шкафчику, который закрыл служитель Райкера. Дрожь превратилась в звон, который должен помочь рукам действовать четко.