Анастасия Михайлова - Апокалипсис завтра

«Плевать», — отмахнулась Орифия от промелькнувшей мысли, что сама она может не пережить встречи с таким могущественным существом. Особенно, если растратит силы еще до его появления.

— Вас я найду чуть позже, — кинула она Джимму, прежде чем ее дитя, чеканя шаг, последовал за остальными к высоким панорамным окнам. Послышался звон стекла, но Орифия, не оборачиваясь, знала, что первым спрыгнул ее помощник. Слабое существо. Она поморщилась. Наверняка завтра же в ее штаб-квартиру прилетят письма о превышении полномочий и неуважении ко всем кланам. Она даже повеселится, читая эти душещипательные истории об ущемлении прав этернелей. Орифия лишь надеялась, что Эллис, ее девочка на побегушках, не потеряет письма по дороге от почтовых ящиков, отвлекшись на очередной гаджет.

Рифи точно знала: у глав и их помощников не хватит смелости признать, что сейчас глава Сшиллс спасла их всех от неминуемой гибели. Если они задержатся еще на несколько мгновений, им не избежать показательного выступления демона. Во многих виденных ею неблагоприятных исходах Рунанхуад и Лесьяр оставались в зале, поэтому она послала в голову Симуса дополнительный приказ тащить своего главу подальше отсюда.

«Ты не выстоишь, Орифия, — прорвался в ее мысли голос главы Тиада-ре. — Он уже не тот, что прежде».

«Мне ли не знать, — отрезала она. — Я все просчитала, ты же знаешь. Уходи и захвати Лесьяра, пускай не играет в героя, мне еще силы нужны».

Орифия отгородилась ото всех, чувствуя, что точка невозврата пройдена успешно. Последний, кроме нее и двоих Фиррор, этернель покинул территорию здания. Она закрыла глаза, мысленно потянувшись к тому, кто сейчас не спеша поднимался по широкой мраморной лестнице. Рифи даже смогла услышать его шаги, и ее сердце пропустило удар. Эту поступь она прекрасно знала. Наверное, лучше, чем кто-либо другой.

Вздохнув, она постаралась вновь вернуть свои чувства в состояние равновесия. Выходило до ужаса плохо.

Правда заключалась в том, что Орифия боялась. Ужасно боялась натворить глупостей, как только Бич войдет в зал. Какой же она была дурой последнюю тысячу лет. Горько усмехнувшись, Орифия подумала о том, что просто не имеет никакого права сейчас раскисать. Курт никогда по-настоящему не принадлежал ей, а значит, у нее нет никакого права оплакивать его уход. Бейн не был ее мужчиной. Не был. Даже мысли об этом жалили подобно миллионам наточенных кинжалов.

«К черту упущенное время, Орифия. Поплачешься в подушку после», — рыкнула она сама на себя. В последнее время на нее даже слишком часто нападало самоуничижительное настроение.

Не успела глава Сшиллс открыть глаза, как старинные двустворчатые двери разлетелись в клочья, словно были сделаны из папье-маше. Во внезапно повисшей мертвой тишине, в которой было слышно даже колыхание воздуха, раздались тихие шаги.

Орифия подняла ресницы как раз в тот момент, когда мужская фигура возникла в проеме. У нее перехватило дыхание от столь родного и недостижимого более вида. Она вглядывалась в знакомые черты и никак не могла найти различий между Куртом и тем, кто подло подловил его на чертовом контракте… Пока не заглянула в глаза мужчины. Да, это были глаза демона. Безжалостные, пустые… они будто вымораживали душу, выворачивали ее наизнанку. Рифи захотелось немедленно покинуть эту проклятую залу и больше никогда не вспоминать об увиденном.

Со смешком она подумала, что до последнего надеялась увидеть Курта. Орифия не знала как, но слабая и жалкая надежда цеплялась за ее израненную душу.

— Кого я вижу, — раздался насмешливый голос Бича. — Сама Орифия, глава клана Сшиллс. Госпожа, подмявшая под себя почти все кланы, отстоявшая невообразимые территории, — он взмахнул рукой, словно показывал их, а потом вдруг неприятно рассмеялся. — Мне продолжать, или ты и без меня знаешь, что испортила все веселье? Я хотел поговорить с Собранием. У меня к нему предложение, — на его губах появилась гадкая кривая улыбка.

Орифия никогда не видела у Курта подобной мимики. Заметить ее на лице Бейна было невероятно противоестественно.

— Не ломай комедию, — перебила она его. — Ты прекрасно знал, что к твоему приходу здесь останусь только я.

— О, кошечка выпустила коготки, — кивнул он, и перевел взгляд на Лероя и Еву, так и не двинувшихся с места. — Ты обижаешь моих союзников, — мило улыбнулся Бич, подходя ближе. В следующее мгновенье Лерой выругался, поправляя костюм, а потом сжал кулаки, кинувшись в сторону Орифии.

— Ах ты, сука, — прошипел он, приближаясь к главе Сшиллс, но вновь застыл, так и не добравшись до Орифии. Лерой остановился в метре от нее, пригвожденный к полу ее ледяным взглядом. Она даже не удосужилась заговорить с ним. Для управления его телом этого не требовалось. Орифия знала, что где-то глубоко в душе, за спятившей личностью, он ощущает страх. Самый настоящий страх, подобный тому, который антилопа испытывает перед смертельным прыжком льва. Она видела, как он мелькнул в его глазах. Подчинение более сильным этернелям. Так было всегда.

Однако сейчас Лерой быстро пришел в себя, зная, что в зале он далеко не один. И есть кто-то, куда опаснее гречанки. Что еще лучше — этот кто-то на его стороне.

«Чтоб вас всех».

— Не подпускай ко мне своих шавок, — обратилась она к демону, и тот, закатив глаза, кивнул Лерою. Глава Фиррор поджал губы, но все же отошел, сев на свое место и закинув ноги на стол. Презрительный взгляд послужил ей наградой, — я осталась тебе дожидаться не за этим. Разве ты откажешь в одной просьбе тому, кто вытащил тебя с Той стороны? Даже у демонов должно быть чувство долга.

Бич медленно отвернулся, решив, видимо, рассмотреть дверной проем, через который вошел. Не было тактики лучше, чтобы показать абсолютную незаинтересованность в оппоненте, Орифия и сама часто ее практиковала. А вот оказаться по другую сторону «сцены» было унизительно. Она мысленно начала считать от ста в обратном порядке, чтобы занять мысли, пока Бич раздумывал над ее словами.

Наконец, Орифия заметила, что его плечи мелко затряслись. Сощурившись, она наблюдала, как демон медленно поворачивается к ней. На его губах играла широкая улыбка. Он веселился.

Рифи напряглась, пытаясь оценить его следующие шаги. Ее план был прост. Слишком безумный, чтобы его принимать всерьез, а потому почему бы ему не сработать?

— Ты разогнала всех, чтобы стребовать с меня долг? — вкрадчиво спросил он, решив подойти к ней ближе.

Глупое сердце затрепетало в груди гречанки. Сколько раз она повторяла себе, что Курта больше нет, а его оболочка больше не вмещала его душу и воспоминания, но все равно наблюдать сейчас за телом единственного по-настоящему дорогого для нее мужчины и не видеть те смешинки в его глазах, ту легкую улыбку, которую она так любила — было сущей пыткой. Орифия не была готова к тем ощущениям, которые внезапно свалились на нее. Почему-то сейчас ей казалось, что Курт подойдет ближе, обнимет ее за талию и тихо произнесет на ухо: «Ma’fee, неужели ты не рада меня видеть? Это же я».